Ирина Солодченко - МУХА НА ВЕТРОВОМ СТЕКЛЕ

– Да что ему сделается? Здоров как бык.

– Нет… Он не дышит… То храпел, а то вдруг замолк… Умер во сне… Выпить столько пива и литр ракии без закуски! Надо уносить ноги.

Кухонное окно оказалось единственным вариантом спасения. Оказавшись на воле, авантуристы в суматохе ринулись не в ту сторону. Это ощущение свободы он запомнит на всю жизнь. После пережитого хотелось бежать по зеленой травке и кидаться на шею каждому встречному-поперечному. Свобода!!!! Реально сладкое слово! Свобода!!!!

На счастье их подобрал некий Малибор, который всю дорогу проклинал всех и вся, что ему приходится работать в воскресенье как последнему дураку. Эх, Малибор… Ты никогда не узнаешь, какие дорога подкидывает фокусы… Малибор, ты не просто едешь на работу, ты реально спас пару украинцев, которые перед тем как залезть в твой салон, полчаса бегали беспорядочно по городку туда-сюда в страхе, что за ними гонится маньяк. Проезжая мимо дома Новицы, Ева вжала голову в плечи, пугливо посматривая на злополучное пристанище. Но там было тихо…Оппель мирно стоял на том же месте, на зеленой травке, где его вчера оставили… Дверь в дом была заперта.

…Пока в Подгорице завтракали на заправке, девушка рассказала, что она пережила, пока ее попутчик задремал. Новица ползал перед ней на коленях, сопровождая свои действия душещипательной историей о том, как жена Ружа «скочила его на одеяле» с 16 летней любовницей. Потом схватив брелок-ботиночек, мучитель написал на нем их имена и пытался соблазнить, при этом отвратительно плямкая своими бесцветными тонкими губами. И все это под аккомпанемент ракии, которая никак не заканчивалась. А потом тренированным движением маньяк бросился к двери и закрыл ей путь к отступлению… И все это молча… На секунду испугавшись, она стала звать на помощь, но Новица сказал, что если она еще раз мяукнет, то он просто убьет ее напарника или кто он там ей… И наступал, и наступал, и наступал… Нет, вообще-то страшно не было… Разве что на пару секунд…

… И вот – все позади… Впереди – Бар, море, пляж и солнце! Там они залечат свои раны, придут в себя, и все забудется. Пока Ева стопила, он сидел на корточках возле бетонного забора. И вдруг посмотрел на свою спутницу со стороны совершенно новыми глазами. Как будто увидел впервые… Солнце било девушке в глаза, и показалось, что стопит она как-то не так. Как-то неумело, как будто в первый раз вышла на трассу. Неловко крутилась во все стороны, часто опускала руку… Он еще подумал, что наверное девчонка еще не пришла в себя после такой встряски. Нужно время, чтобы успокоиться… А для этого не мешало бы поскорее убраться от места происшествия как можно дальше.

Внезапно Ева ушла с позиции и начала плести черти что. Вбила себе в голову, что сейчас, в эти секунды полиция обнаружила труп Новицы. И стала лихорадочно перечислять, какие следы она могла там оставить.

– Идиотка! – выкрикнула она в полном отчаянии, смешно воздевая руки к небу. – Сказала из какого я города русскоязычному другу по телефону. Потом они найдут мои отпечатки пальцев… Конечно найдут!… Капец… Из Черногории меня не выпустят… Задержат на границе… Да и на свой мобильный он меня сфотографировал. Правда в темных очках… Но все равно… И брелок-ботинок с моим именем… Боже, какая я дура! Все…Это конец… Меня засудят за убийство, пришьют…

Истерика продолжалась минут десять… Сначала он насмешливо выслушивал весь этот бред, любуясь румянцем на безупречно чистой коже и беспокойными искрами карих глаз. Затем захотелось прикрикнуть, чтобы привести свою спутницу к памяти. Но не нашел сил. Слишком хороша чертовка в своем смятении. Какая-то живая… Не в позе ягуара… Не с пузырями у рта.

Стройная фигура, красная бандана, темные очки… «Новица еще и порядочный», – мелькнуло в голове.

И вдруг без переходов, Ева тихо констатировала:

– Нет, он живой… Он рядом. Я чувствую… И пустился за нами в погоню… И уже где-то здесь!

Вот это та, первая Ева. И именно эту Еву он любит. Оторваться от лица этой взбалмошной девчонки невозможно. Да и нужно ли? Хорошо бы с такой шагать по жизни. Но перед этим нужно убить в ней ту, в позе ягуара. Ту, которая садится на согнутое колено. А сейчас не любоваться нею нельзя. Глаза сверкают как молнии, несет всякую чепуху, еще на заправке натянула на себя новую малиновую майку…

…Очнулся от резко взвизгнувших тормозов. И Новица собственной персоной (что сделается с этим бычарой?) подчеркнуто медленно выходит из своего серого оппеля и торжественно предстает перед путниками, победоносно скрестив на груди свои бугристые руки… Черногорец долго смотрит на Еву пристальным взглядом, а на бесцветном лице его изображается жуткая улыбка, говорящая примерно следующее: «Что же ты, сука? К тебе со всей душой, а ты через окна прыгаешь»…

Ева на мгновение замерла, как кролик перед удавом… А потом, смущенно пожимая плечами, поковыряла носком своего бело-голубого кроссовка пыльный асфальт.

Но это были еще не все действующие лица. С переднего сидения оппеля вышел русскоговорящий друг, а с заднего выглядывала курчавая девичья голова. Сначала подумалось, что это девушка друга (кстати совершенно нормального на вид чувачка), который принялся их совестить на чем свет стоит.

– Как вы могли обидеть такого чуткого, отзывчивого человека? Ведь он к вам со всей душой! Как вы могли сбежать от него, не попрощавшись, да еще таким варварским способом как через окно?

– У нас были все основания так поступать, – залепетала Ева, почти впечатанная в бетонный забор.

– Понимаете, – смягчился товарищ, – Новица в принципе очень хороший человек, просто переживает семейные проблемы. Из-за жены…

В это время виновник торжества совал Еве в руки «забытый» нею брелок-сапожок, не отводя от нее своих стальных глаз…

Совершенно некстати из окна машины высунулась курчавая голова, заинтересовавшаяся происходящим. И пока несостоявшаяся парочка по обоюдному требованию удаляла фотографии из телефонов, он успел узнать, что новоявленная пассажирка – из Москвы, а сейчас едет… автостопом в Бар, что подтверждало догадки о том, что Новица специализировался на автостопщиках и действует отработанными методами. И теперь черногорец заранее позаботится, чтобы от него не сбежали через кухонное окно… Москвичку только что подобрали, и она еще не сообразила в чем дело, так как полчаса назад сошла с борта самолета в Тивате…

Глазами показав пассажирке знак тревоги, он отошел в сторону, а в это время Ева всучила Новице в руки брелок-ботинок и вдруг потеряв интерес к ситуации отошла к рюкзакам, демонстрируя всем своим видом, что общение завершено. Взбешенный Новица, играя скулами и зыркая впалыми зенками, что-то раздраженно сказал своему русскоязычному другу, и тот перепугано схватил злополучный ботиночек и принялся умолять девушку взять обратно данный презентик и никого не злить.

Наконец, компания укатила… А Ева покрутила в руках брелок-ботиночек и покачала головой.

Вдруг на встречке засигналил знакомый оппель с не менее знакомым профилем за рулем. При этом заднее сидение было пустым. Ева не выдержала и… со всего размаха метнула чертов ботинок вдогонку…

– Главное, что он – живой! – торжествующе резюмировала она…- Ура! Жизнь продолжается!…

И помолчав добавила:

– Кстати, постоянная потребность в бравурной народной музыке – девятый признак маньяка.

На сербско-румынской границе пограничник дежурно спросил:

– You from Ukraine?

– Yeah. But don't hold it against me, – ответил, улыбаясь самому себе.

По Румынии стоп не фонтан. Отсутствие широких обочин, таксисты, цыгане… Приходилось стоять на трассе по три часа. Маршрут домой они прочерчивали вместе, и на всякий случай он от него не отклонялся. А вдруг? И добравшись поздним вечером до Крайовы, кинул палатку в высоких пыльных бурьянах недалеко от супермаркета «Метро» на излазе из града. А перед этим пошлялся по зданию аэропорта. Так… на всякий случай. Потом попросил у полицейского чаю, и тот охотно его сварил и даже отдал свой бутерброд, что было очень кстати.

Ева почему-то любила румын…

Ночь прошла тихо и без эксцессов. Вокруг перегавкивались собаки, успокаивала надежда, что гавкунам в падлу будет к пробираться к его палатке через достаточно высокий бурьян. Спасибо полицейскому, бутер оказался очень кстати. Хотя турист-водник Витя, которого они с Марианной встретили в Сванетии, рассказывал, как его группа однажды пять дней без еды по горам таскалась – и хоть бы хны. А он с такими раскладами завтра-послезавтра перейдет последнюю границу. Почему в Румынии, соседней с Украиной страной, невозможно поменять гривни? Вот что значит неконвертируемая валюта. И за что Ева любит этих румын? А может она где-то рядом? Может, опять пройтись в аэропорт и прямо спросить полицейского, не видел ли он тут девушку с бело-голубым рюкзаком? Мысль не отпускала… Поворочался минут пятнадцать, морщась от боли и в конце концов обломался. Палатку не бросишь… Хотя кто ее тронет? Разве что собаки. Еще полчаса поборовшись сам с собой, он окончательно убедил себя в бесполезности этого мероприятия. Это все бред… Нет ее здесь. И точка.