– Хватайся! – я кинул Тони один конец жгута.
Он ухватился за этот канат чуть выше узла, и я что есть силы стал тянуть. Поначалу мне казалось, что ничего не выходит. Я упирался в пол, вкладывая всю свою силу. Кажется, у меня начало получаться. Тогда я повернулся к Тони спиной, перекинул свою половину жгута через плечо и пошел словно невольник, тянущий судно против течения. Очень медленно, но все же я продвигался вперед. Я оглянулся: сейчас Тони был погружен только по пояс. Он пытался, насколько это было возможно, помочь мне. Небольшое усилие, и я сделал еще несколько шагов. Вдруг стало совсем легко. Это произошло столь неожиданно, что я упал. Но тут же вскочил на ноги и обернулся. Все в порядке. Мальчик лежал на полу и тяжело дышал. Просто в тот момент, когда я вытащил его, он отпустил канат. Я подбежал к нему.
– Ну, как ты? Живой?
– Знаешь, Дэдди…Я вот лежу и думаю: в детстве я любил играть в песочнице. Потом полюбил песчаные пляжи. А теперь… Мне кажется, я разлюбил песок. К чему бы это? – Тони попытался улыбнуться.
– Годы берут свое. Взрослеешь! Но раз песок тебе надоел, пойдем отсюда…
– Куда теперь? – поинтересовался Тони, пытаясь подняться.
– Знаешь, выбор у нас небольшой: или вернуться в бар, но мне кажется, что я научился преодолевать жажду, или узнать, куда ведет вон та дверь, – я указал на дверь, что была в конце зала.
– Лучше второе, – сказал Тони, – потому что мне тоже не по нутру здешние коктейли.
Я улыбнулся. Получилось, правда, кривовато. Мы пошли к выходу, как вдруг выключился свет.
– Мне кажется, хозяева экономят на электричестве, – сказал Тони.
Я хотел достать из кармана фонарь, но внезапно меня повело куда-то в сторону, как будто мы находились не в замке, а на огромном судне, которое стало качаться на волнах. Все здание как будто накренилось, мы упали на пол и стали соскальзывать по его наклонной поверхности к стене. Вспышка молнии осветила зал, и в ее свете мне показалось, что картины, висящие на стене, к которой мы съезжали, ожили.
– Ты это видел? – крикнул я, перебирая по полу ногами и царапая его руками, пытаясь нащупать хоть какой-нибудь выступ, за который можно было бы ухватиться.
– Молнию? – прокряхтел Тони.
– Я про картины. Мне показалось, что у людей в свете молнии блеснули глаза.
Пол наклонился еще сильнее, мы уже не смогли удерживаться и быстро поехали к стене. Я перевернулся на спину. До стены оставалось всего каких-то десять футов. Прогремел гром, и в следующее мгновение зал осветила еще одна вспышка. У меня перехватило дыхание. Люди на полотнах действительно ожили. Они высунулись из рамок и тянули к нам свои руки. Пол продолжал наклоняться, и как я ни пытался пятиться назад, у меня ничего не получалось.
– Дэдди! – услышал я хриплый голос Энтони. – Кто-то вцепился мне в горло!
При следующей вспышке я увидел, что Тони уже стоял возле одной из картин и боролся с человеком, чьи руки торчали из нее и пытались добраться до его горла. В следующее мгновение я ощутил, как кто-то схватил меня за волосы и с силой потянул вверх, заставляя подняться на ноги. Я принялся не глядя бить кулаком туда, где, как мне казалось, была голова человека с портрета. Несколько раз я не промахнулся, и хватка моего обидчика ослабла. Я тут же воспользовался этим и отпрыгнул в сторону. И тут на меня упало что-то тяжелое.
– Это ты? – услышал я голос Тони.
– Мне было бы спокойнее думать, что нет, – ответил я, тяжело дыша. – Ты живой?
– Не настолько, насколько портреты… Еле отбился.
– Неприятная здесь живопись, согласен. Не вставай. Они висят достаточно высоко, и пока мы на полу, они нас не достанут. Надо попытаться отползти от стены.
В это мгновение пол вернулся в горизонтальное положение. Так резко, что нас с Тони отбросило от стены. Мы вскочили на ноги. В ту же секунду люстры осветили зал.
– Проклятие! Саймон, нужно убираться отсюда! – крикнул Тони.
Люди с портретов, что висели на стенах, продолжали тянуть к нам руки, хотя они никак не достали бы до нас. Но несколько картин упали на пол. Три из них быстро приближались к нам. По-моему, это были Малкольм, Крис и Пэм. Они торчали из полотен, и, хотя у них не было ног, быстро ползли к нам, перебирая по полу руками и царапая его тяжелыми рамами своих картин. Тони сорвался с места и как кенгуру бросился к двери. Я последовал его примеру, но кто-то резко вцепился мне в ногу, и я упал.
Перевернувшись на спину, я увидел, что один из преследователей схватил меня за ногу, а персонаж с другой картины уже ловко подбирался к моей голове. Я попытался вырваться, но хватка оказалось слишком крепкой. Я хотел ударить другой ногой, но третий шедевр успел схватить меня за нее. Ледяные руки сомкнулись на моем горле.
– Тони! – еле слышно прохрипел я.
Я попытался крикнуть еще раз, но не смог произнести ни слова. Лишь кашель вырвался из моего горла. Глаза наполнились слезами, и я перестал что-либо видеть. Вдруг раздался грохот, и руки, душившие меня, разомкнулись. Сквозь пелену я увидел, как Тони ногами раскидывает ползающие портреты. Не знаю, как смог встать, но в следующее мгновение мы уже бежали к двери. Открыв ее, мы увидели перед собой лестницу, ведущую в подвал. Выбора не было, и мы побежали вниз.
Лестница вывела в зал, освещенный тусклым красноватым светом. Мы замерли. С потолка свисали большие студенистые коконы. У меня перехватило дыхание. Это были пропавшие американцы и прислуга из замка. Все выглядело так, будто здесь жил какой-то огромный паук, который поймал их всех, оплел паутиной и вывесил в этом подвале.
Коконы раскачивались, все увеличивая амплитуду и с каждым разом оказываясь все ближе к нам. Это было так страшно и нереально, что напоминало бредовые голливудские фильмы. Нужно выключить этот фильм. Где тут кнопка? Где кнопка, черт возьми?!
Внезапно один из коконов сделал рывок, и жесткая холодная плоскость ударила меня по виску.
– Ты так головой окно выбьешь, – услышал я голос Тони. – Извини, резко повернул.
Передо мной была спокойная ночная дорога. Пригород Дублина. Энтони вел машину, и из его неизменных наушников доносились неразборчивые звуки музыки.
…откинувшись на спинку сидения, рассыпав черные волосы по подголовнику. Мне было хорошо оттого, что она вот так спокойно сидела рядом, и я старался не заниматься этическим анализом своего состояния. За нами ехала машина Джеффа. Посмотрев в зеркало заднего вида, я увидел его хмурую физиономию и улыбнулся. Рядом с ним сидела Мэй, а на заднем сидении, расплывшись в блаженной улыбке, расположился Крис в обнимку с Пэм. Своим воркованием они, похоже, крайне раздражали своего водителя. Я же просто наслаждался вечерней дорогой и смотрел по сторонам, разглядывая вывески ресторанов. Думал о том, какой мне больше понравится.
Больше всего мне приглянулся ресторанчик с уютной уличной террасой. В наступающих сумерках были уже зажжены свечи, играла тихая музыка.
Выбрав столик, мы сделали заказ и болтали о пустяках. Крис рассказывал анекдоты, девушки смеялись, и медленно опускалась ночь. Подозвав официанта, я достал диск с моим любимым альбомом «Dead Can Dance», положил сверху купюру и протянул все это ирландцу. Официант без лишних слов кивнул, и вскоре прекрасный, холодный, как зимняя ночь, голос Лизы Геррард поплыл по террасе, растворяясь в матовом ночном небе.
Все хорошо, что уместно. В другой стране эта музыка слушается не так. Вкус «Гиннеса» по-настоящему можно оценить только в Ирландии. «Гиннес», Лиза Геррард и, конечно, замок с привидениями…
– Ну и как тебе «охотники за привидениями»? – спросил я Джеффа, потягивая кофе.
– Интересная компания, – сказал он. – Я поискал о них информацию в Интернете, нашел их сайт. Они действительно работают уже несколько лет, а Дикселль – основатель и главный специалист. Пишут, что он готовит к изданию монографию под названием «Верят ли в нас привидения?».
– Персонально в нас, мне кажется, точно верят. Даже слишком… Но лучше расскажи, как проходит обольщение Мари.
– Отстань.
– Ты что же, хочешь сказать, что никак не проходит? Ты теряешь форму, Джефф. Меня это беспокоит.
– Прекрати, Генри! – Джефф покраснел и стушевался, как школьник.
– Как же я могу прекратить? Хочешь, я, на правах старого товарища, доверительно расскажу ей о страстях, которые бушуют в твоей израненной душе?
– Только попробуй – голову оторву!
Крис, который все это время о чем-то шептался с девушками, повернулся к нам и сказал:
– Друзья, не хотите с нами на дискотеку в новый клуб?
– Нет, Крис, езжайте без нас, – ответил я. – У нас с Джеффом сегодня меланхолия.
Крис взглянул на Джеффа, но тот только отрицательно покачал головой:
– Бывает. Только не увлекайтесь ей чрезмерно. Джефф, я возьму твою машину, а вы доберетесь на одной, о’кей? К вечерней молитве нас не ждите, – произнес Крис.
