Но сейчас у меня последняя тридцатка. По идее я сполз со ста долларовой дозы, так что малюсик в пятнашку должен меня нормально взбодрить. Именно это мне и надо - обрести силу, стимулироваться и быть рядом с женой. Не полумертвым плаксивым кулем, а крепким свежим защитником и бойцом. Помощником.
Вот так я это и объяснял своему внутреннему прокурору. Прокурор вроде хавал. А может сам был на кумарах. Прокуроры они что, не люди? Но бабки-то были последние, а я давно уже ничего не брал через Чена и запароноил - а вдруг возьмёт да и кинет? Никогда не кидал, а сейчас заберет эти несчастные гроши и свалит. Сейчас, когда мне эта дурь просто необходима. Нет. Поеду до черного дюда, людоеда вместе с Джексоном Ченом.
-Я сгоняю домой на полчаса - покормлю собак с черепахами. Не родишь тут без меня?
-Ты же слышал сам плод почти не продвигается, я вот думаю, может уже попросить, чтобы воды спустили?
-Ужас. Давай через полчаса вернемся к этому разговору, согласна? Как только вернусь. Не соображаю ничего. Протримаешься фще пивгодины?
-Полчасика протяну.
Моя жена армянка из Тбилиси, а я алтайский русский из Ташкента. Мы познакомились здесь в украинской протестанской церкви и поэтому, иногда посмеиваясь, болтаем друг с другом на смешном суржике. Америка украинизировала нас. Хотя этот суржик даже и не с украинского, он содержит и сербские, и польские, и чешские словечки. Прикольненькие и хрустящие как огурчик. Славянский метаязык - не более. Такая мелочь как границы или диалекты стираются на расстоянии. И вот уже второй год я не могу смириться нашей глупости и изящности проведенной врагами операции. Славян снова столкнули лбами и делают ставки.
***
Проскочив сеть бесконечных коридоров и сменив пару литерных лифтов, я вырубил мою вечную думу о судьбах России и мира, и наконец, выскочил на чистый воздух.
Улица была прекрасна после кондиционируемого воздуха палаты без окон. Снова до слез стало жаль жену. Обманываю ведь ее опять. Страдаю херней. Кумар делает меня слезливым. Хотя говорят Адольф Гитлер тоже лил слезы, когда слушал грустную музыку.
-Чен, бро, хочу пиццу заказать.Белую
-Нет в это раз на большую нету средств - на три персоны всего в этот раз.
-Не вопрос - как обычно половина твоя, уговор есть уговор, йо. Когда подчалишь до Метро Клиник? Пятнадцать минут? Точно? А у дюда тесто уже на старте? Точно? Кей. Давай заруливай тогда прямо к подъезду скорой помощи - я уже тут тосую. Бью степ. Аха. Си ю ин а фью.
***
Лисичка сидела передо мной и я автоматически отмечал - очки моей жены, цвет волос - моей жены, фигура моей жены, некоторые черты лица - версия моей жены. Другим был только запах. Новый, по пьяни откровенно волнующий. Я обожаю женский пот.
Вот он - свежак, девушка только от шеста. А пот сводит с ума.
Пот раскрутил меня аж на четыре уже дорогущих джина с тоником. Он же вкупе с коктейлем (слово соскtail по английски это типа хвостик от хуя - совершенно иной коленкор чем безликое молочное словечко "коктейль") раскрутил меня на откровение.
-Понимаешь, капкейк, ну такой день у меня шикарный был такой весь победоносный, прямо горело все в руках! И столько радости и счастья! А сам я в такие дни - лучшая версия: улыбаюсь всем, двери приоткрываю, пропускаю без очереди.
И тут это негр мне прямо в душу плюнул. Понимаешь? Одним махом обидел, так знаешь, в лучших чувствах.
-Не уверена, что ты прав сейчас, пампкин. Мне кажется он сперва аферист, а потом уже негр, понимаешь? Его негрость вторична, как сказал бы профессор Баскин из нашего колледжа. Может тебе лучше всем аферистам джихад объявить? Я их не оправдываю и конечно держусь подальше. Но настоящие враги- это upper middle class. Весь их лоск зиждется на нашей крови.
Я растрогался от ее логики. Хорошая девчушка. Ходит в городской колледж. Не плющевая лига, конечно, но я уважаю людей тянущихся к знаниям. Быстро достал двадцатку, и вежливо без излишеств воткнул ей прямо в трусишки - под тонкий шелковый шов на бедре
-Джихад. Слова то какие знаешь, капкейк! Розовый джихад - вот крутизна. Наверное, слышь, права ты! Допью вот дринк ща и домой. Может жена еще не спит, может перепадет чего мне на радостях то? Она у меня чем-то на тебя похожа, внешне я имею в виду.
-Розовый джихад! Знаешь, пампкин, я тут on the second thought поняла. Вот у меня несколько близких знакомых - все черные понятный петя. И все по одиночке - ну прямо ангелы во плоти. А вот стоит им вместе собраться - и такое знаешь начинается быдло. Быдлам. Орут, вопят, сорят, хулиганят на дискотеке. На хрена? Так что не знаю , что тебе сказать. Бох тебе судья. Джихад у тебя или просто заход. Холивар или просто заскок, лучше грязный мартини мне закажи-ка еще, кабальеро! Надоел своими русскими вопросами. Берёте ствол идете негров потрошить, а внутри ищите себе оправдания. Не выживите вы со своей дости овощиной.
-Дости чего, прости, капкейк? Какой офощной?
-Дости евщиной, я имею в виду, ну Достиовский - писатель ваш или польский?
-Польский это Дзерджинский. А овощной Достоевский несомненно наш!
-Делаю еще попытку предотвратить глупый поступок, о котором ты сам станешь жалеть. Тут не в неграх вообще дело, они в одной лодке с тобой, и именно это на самом деле тебя и бесит. Твой настоящий антагонист - государство в лице доктора или адвоката, на которого ты не можешь наехать и полиции, которая придет проверять твои документы если толстый чикен привлечет внимание, короче, сильные мира сего. Шпрехензи чикен, о котором ты рассказал или аферюга из волмартра- не антагонисты, а сабститют, заменитель, мальчик для битья, крайние. Ну ты понял короче. Плюс, ты сам прекрасно понимаешь, что проблема не расовая, а социоэкономическая, есть совсем другой слой черных, живут в других районах, ездят на других машинах и такие же твои враги как и тот какой-нибудь богатый врач или судья.
Я купил ей мартини, хлобыснул остатки джин тоника, развел с барменом и поспешил на выход отмечая, что я уже довольно таки topsy-turvy - пьян в энной степени со всеми признаками средней паршивости опьянения.
Пора было закругляться. Домой. Под мягкий вкусный бок родной жены. Как ложечка пристроюсь сзади, сожму руками сиськи и спать. Засыпать еще с тюрьмы люблю гораздо больше чем просыпаться. Только вот заехал я довольно далеко от дома. Даже на велике наверное час с гаком выйдет. А силы уже не те. Не те, грю, силы-та. Ага. Надо все же рвануть попробовать тачилку и все на сегодня. Вот те крест - все.
***
Буквально в квартале я и вышел на нее - ту чертову заправку. И машина была на старте и колонки и все дела. Шеви малибушка наверное года второго-третьего. Ниггер поплелся на заправку -оплатить за бензик. Его нигретесса осталась в машине. Мотор чернорылый идол заглушить поленился. Нужно только набрать полную грудь воздуха, подскочить к шевичке, прыгнуть на водительское, показать дуре ствол и сказать, что автобус идет в парк - пусть выметается. Потом ходу, хлопцы, ходу. Простая формальность, никаких сложностей. Теоретически.
***
Медсестры посещали нас каждые тридцать минут. Мы с женой уже познакомились со всеми и даже обзавелись фаворитами. Я влюбленно смотрел на медсестру, которая тихо предупредила, о том что сбрасывать воды неестественным способом - болезненная процедура, за которой последует сущий ад. Она мне еще и пирожных из их столовки принесла - просто так, бесплатно. Я бегал вокруг нее и помогал с капельницами, утками грелками и постельным бельем всякий раз, когда она приходила в нашу башню из слоновой кости.
А мою жену явно взволновал медбрат Шулерман- единственный после старичка доктора и его второго ординарца - Борменталя, мужчина в нашей новой реальности. Моя жена лежала на постели голая в одном тонком халатике, а Шуля все время приходил проверять пульс подправлять подушки и менять капельницы. И я не мог не заметить, что моей жене как особенно приятно, когда ее обслуживает именно он.
У меня от этого наблюдения возникло какое-то извращенческое чувство радости за жену - в конце концов, у нее так сейчас мало радости осталось в этой палате. Может мне вообще выходить, когда он приходит? Но тут во мне взревела ревность: "да ты что уже совсем умом ебнулся, может еще и это..."
Сейчас я стоял на улице в ожидании Чена и страшно ревновал, представляя как похотливый крепыш -медбрат Шулерман похожий на молодого квадратного Ника Расторгуева проводит с женой дольше чем с другими пациентками развалившимися на страйкерах в виде огромных огнедышащих вульв. Вот он случайно как бы касается рукой ее руки (А любо любо любэ, о любэ люберцы моииии!) - от явственности картинки я чуть не хлопнулся в обморок , но тут нарисовался на своем гей-мобиле Чен. Чертов героин за который я даже жену оставил одну с похотливым любером.
На тележке Чена идеально ездить по нелегальным поручениям. Ну совсем не бандитская машина. Кия-Мимикрия тринадцатого года. Меняет цвет в соответсвии с окружающей средой.А у меня просто химичесий дисбаланс, вот и лезет в башку паскудство нездоровое.
