Я полез на заднее сидение, а Чен удивленно спросил:
-А ты чего со мной что ли хочешь ехать? Остался бы с женой, рожает ведь, я привезу сюда все, ну.
Не мог же я ему сказать, что в паранойе практически был уверен, что Чен меня сейчас кинет, хотя за год отношений в отношении продукта у него всё было четко. Он мог факапнуть по любому другому поводу, но насчет серьёза - все было ровно. Стрэйт - как говорят американцы. "Все путем, братан, олл солид? Йеа, олл стрэйт"
Я влез в машину и сказал:
-Давай ехай, а? Чего ждать-то, Чен? За двадцать минут разве не обернемся?
-Ты прости, не хотел тебе говорить, но дюд что-то не готов, наверное, ждать придется слегка. Я б поехал, а ты сиди с женой, чего там - привезу, не подведу. Чего попрешься-то?
-Поехали Чен подождем вместе до девяти, потом если не срастется, вернешь меня сюда
-Хозяина - барина, смотри сам
Так вместо тридцати минут мы прождали на какой-то паскудной улице, в паскуднейшем гетто минут пятьдесят. У меня начались загоны, что жена уже рожает, а роды принимает похотливый Николай Расторгуев, я плюнул на всё и застонал:
-Все,сука Чен, вези меня обратно, у меня жена там одна и донька - одна внутри ее, я им нужен. Я их защита и опора, давай, Чен!
-Я же тебе говорил, я тут сам дождусь, потом как прострелит, привезу все тебе. Сидел бы с женой.
Мне стало стыдно, что я бросил жену одну из-за своей похоти, да еще и Чену за несчастный тридцатник не доверяю. Это все первые дни сумбурной трезвости, когда ты понимаешь, что под кайфом гораздо лучше соображал и быстрее принимал решения:
-У нас есть варианты, Чен? Еще дюды есть? Старики-дюдовики, мать их перееб.
-Вариантов масса на самом деле, но синтетика только вот у этого штымпа.
Иногда Женя вставлял в речь термины ростовского слэнга времен наверное Соньки Золотой Ручки,и я автоматически задавался вопросом, где он мог этих мамонтов блатной словесности подхватить.
-А у остальных чего? Обычный герасименко?
-Не обычный, а хороший, афганский. Так ведь после белого это совсем не вдохновляет.
-Не особо. Знаешь мне просто бодряка сейчас поймать, праздновать рано. Едем, оцепим хоть геру и пулей в больничку
-Хозяина-барина, кто девочку ужинает, как грится...
Через полчаса я уже брёл в бесконечных переходах Метро. Поверил, не утянули ли с парковки машинку, зашел в туалет для жирной полоски гера-флю и бегом ринулся в палату к любимой и единственной. Пока шел в палату, а лекарство еще не действовало (неужели наебали?) вдруг остановился, ткнулся головой в стену от безысходности и загнанности, ведь думал, что слез с дури уже окончательно и зарыдал в голос. Взмолился к небу, чтоб сохранили они мне жену и дочку - все брошу, честное слово.
Потом накатило лекарство и я остекленел. Удивленно и деловито размазал по роже сопли и заспешил в знакомую палату. Она уже вызывала чувство дома - как гостиничный номер в котором долго торчишь.
Жена мне была рада. Она всегда мне рада, просто поразительный человек попался.
-Знаешь, я посоветовалась со Стэном и он сказал, что после того, как спустят воду будет гораздо некомфортней, но это не надолго - я ведь рожать сразу начну.
Стэном звали нашего обожаемого клона молодого Колинза Расторгуева. Теперь он у нас становился авторитетнее самого старого интригана Преображенского.
-Стэн сказал? А? Некомфортней, а? А он, конечно, спец - чего уж там! Как в том анекдоте, у мужика спросили: а чего больней, дядь, целку ломать или рожать? Медбрат блин.
-А он?
- Кто он, мужик? А он им в ответ - слушайте, девчонки, а вам по яйцам когда-нибудь били? У Стэна нет матки и он вряд ли представляет как это преждевременно рожать посуху. Но завтра пятый день, если считаешь, что готова, давай рискнем. Я тоже вроде как готов. Тошнит уже от этого метрогоспиталя.
Я и вправду был готов - за время нашего диалога лекарство подействовало, и взяло эмоции под полный контроль. Теперь и сам смогу принять роды, если понадобиться - настолько все вдруг мгновенно стало обычным и производственным. Невероятно как эта дрянь превращает меня из хныкающей развалины в бэтмана всего за пару минут.
***
В два скачка я достиг машины, бухнулся на водительское сидение, направил ствол на негритянку и сказал имитируя акцент Терминатора :
-Get out!
-Ой дядечка не убивайте нас! Помилуйте! Берите все только не убивайте нас!
Кого это нас? Я последовал взглядом за взглядом негритянки и обернулся на заднее сидение. Там я наткнулся на четыре пары глаз откровенно малюсеньких негритят. Боже как их столько туда влезло - машинка-то не самая большая. Боже! А что мне делать? Зараза! Влип, кажись по полной. Аж в пот кидануло. Обратной дороги нет. Сейчас явиться их отец и будет биться со мной насмерть. Родительский инстинкт силен. Выскочить и побежать - догонят, вызовут ментов, обложат. Боже. Я вспотел и протрезвел в мгновение ока. Нахрен я вообще затеял это сафари?
-Забирай своих выебков вместе с люльками. Считаю до трёх, потом каждому по контрольной пилюле между бровей вгоню, ну!
Черная обрадованно засуетилась:
-Ой спасибо, дядечка, вот спасибо! Я сейчас, ага! Я - мигом, дядечка, я мигом!
Она ловко вытащила свой выводок на улицу - за полминуты. Я наблюдал в зеркало заднего вида, а потом еще башку повернул, убедится, что из грабежа с угоном еще и на киднэпинг не напарываю. Рванул по газам аж резина завопела.
Однако отскочив на полмили выровнялся - теперь нельзя газовать, нарушать скоростной режим и вообще привлекать к себе внимание. Я - персон оф интерест, по-русски говоря - разыскиваемый.
Бензин они залить, конечно, не успели, но до того как он кончится, а они вызовут ментов и меня начнут ловить, я должен успеть доехать до моего велосипеда, который я припаркавал у вэст эндского бара Малдунз в самом начале бестолкового вечера. Отсюда где минут двадцать езды. Автоматическая коробка передач в шевичке была при смерти - я это заметил довольно быстро. Ей было откровенно больно переключаться со второй на третью. Не дай бох сейчас придется уносить ноги - машина просто посыпиться из под меня кусками. Чертовы негры наплевательски относятся к технике. Животные.
Ну ничего. Потихоньку доеду. Как же меня угораздило у детей машину отобрать? Вот мудильник. Противно. Перебухал. Все. К черту. Мстить уже больше совсем неохота никому. Добраться бы живым до дому и спать. Спа-а-ать. Идиотский конец такого хорошего дня. Ну ничего. Скоро будем дома. Все забудется как дурной сон.
Как в ответ на мои позитивные мысли с заправки через улицу прямо наискосок через все четыре полосы Кларк-авеню мне навстречу вырвался полицейский крузер и сразу двинул наперерез. Откуда так быстро? Замигали маяки и раздался поганый вой сирены - приказ остановится у бровки. Ну вот. Укатали сивку волки позорныя. Глупо как укатали!
***
Когда акушерка вытянула из упаковки длиннющую вязальную спицу, которая должна была спустить воды мне, даже под наркозом стало нехорошо, и я резко отвернулся. Медицина, конечно, рванула вперед за последнее столетия, но некоторые отрасли, особенно хирургия и стоматология это все еще инструментарий каменного века.
Они закончили процедуру, жена закричала от боли, но обезболивать что-либо уже было поздно и нельзя. Второе ужасное событие это вдруг резко наступившая в палате тишина. Исчез тутук-тутук, тутутук, который не покидал эфир ни на секунду в последние несколько суток. Акушерка даванула на кнопку тревоги и в палату стали быстро сбегаться врачи, медсестры и прочая госпитальная челядь.
Жена крутилась от боли в кровати, но все же попыталась мне как-то улыбнуться, вот ведь воспитание! Потом ей на лицо резко натянули кислородную маску, но мне все равно было слышно, как она стонет. Толпа персонала как-то сразу оттеснила меня в угол. Я стоял у стены и не знал куда девать руки. А еще я чувствовал как героин приглушает муки от того, что родному человеку рядом очень больно, я стал себе противен.
***
Я не заметно отстегнул ремень безопасности, придерживая его рукой для видимости и откатил сидение справа назад. До упора. Если что сейчас он подойдет, попросит бумаги, я полезу в бардачок и выскочу через пассажирскую дверь. Рвану дворами. Авось уйду. А? Повезет ведь, ну?
Я потянулся к бровке и готов был тормозить, как вдруг крузер пёрший мне навстречу вдруг проехал мимо. Ужас пережитого был неописуем. Ффу!
Один краткий миг я видел полицейского лицом к лицу. С полсекунды, лоб в лоб. Пуэрториканец. Поджарый и темноволосый. На табличке имя "Ангел Кей Лопес". Ангел. Ангел Кей Лопес. Почему имя засело в башке пока я, как под ледокаином, весь замороженный страхом удалялся от того места. Ангел Кей Лопес. Наверное, это мой ангел-хранитель таким образом подавал мне знак. Предупреждал. Типа хорош уже дурью маяться. Сбрасывай машину, пока не влип и домой - спать.
***
К счастью с сердцем у дочи все было в порядке, просто отсоединился датчик, но скорость ту тук тутука все же немного упала. Врачи коротко посовещались на тарабарском языке, и вдруг отсоединив страйкер от стены, дружно бегом покатили его из палаты. По той скорости с которой они двигались, я понял, что дела наши совсем швах. Я подхватил баллон с кислородом пытаясь таким образом проскочить под шумок дальше, в саму операционную куда они и рвались. Только бы быть поближе к жене. Боже как же я могу ей помочь сейчас? Дать бы ей героину! Ага, и ребенка заодно травануть, скотина тупая.
