С утра она приказала себе забыть вчерашний вечер. Втайне Катя надеялась, что Андрей позвонит ей, объяснится, и недоумевала, почему он молчит… А вечером, когда на «отвальную» стали собираться коллеги из других отделов, запенилось шампанское в разнокалиберных бокалах, загудели разговоры и раздались тосты за успех Лены на новом месте, та сама обратилась к Кате:
– Что же ты Андрюшу не пригласила? Ах да, он сегодня в карауле. Недаром фамилия у него такая – Караульный. Кстати, сообщаю: он ничего, я имею в виду как мужчина – очень даже ничего. Жаль, что твоя просветительская миссия не позволяет оценить его другие достоинства.
В комнате на мгновение повисла тишина. Горячая волна окатила Катю с ног до головы. Все заговорили разом – одни громче обычного обсуждали нейтральные темы, делая вид, что ничего не произошло, другие накинулись на Лену. Гордость не позволила Кате сразу покинуть поле боя, и она весь вечер простояла с бокалом у окна. Только когда вечеринка окончилась и народ стал расходиться, она в компании с другими девочками из отдела спустилась в вестибюль. У выхода, как всегда, маячили два человека в камуфляже. Катя подошла ближе и закусила до боли губу – в одном из охранников она узнала Андрея. Спокойно и решительно тот отвел глаза от вопрошающих глаз Катерины. И девушка все поняла. Андрей не намерен ничего объяснять, просто он сделал свой выбор. Была Катя – он увлекся ею. А сейчас яркая, вызывающая Лена пленила его воображение.
Сам Андрей ничего предосудительного не видел в том, что за его внимание сражаются две женщины – это так естественно! Еще в детстве его вечно не могли «поделить» две бабушки – Маня и Фрося. Они закармливали Андрюшу всякими лакомствами, берегли его здоровье – мальчик был очень слабеньким. Каждая бабушка придумывала что-нибудь увлекательное для любимого внучка. Андрюшенька рос в атмосфере поклонения и вечного женского внимания. После смерти бабушек между собой соперничали отец и мать, прилагая все усилия, чтобы показать, как каждый любит его больше другого.
– Доиграешься ты с девчонками, – журил его старший по смене, заметив перемену в отношениях Кати и Андрея.
Но Караульный только отшучивался. Спустя две недели Катя узнала – Андрей уволился из банка. Начальник охраны раздраженно объяснил Кате, что тот давно мечтал попасть в одну известную контору, где профессионально готовят охранников и телохранителей для высокопоставленных лиц. Андрей прошел отбор, принят и уже в банк не вернется.
Катя старалась держаться бодро, однако у нее это плохо получалось. Обида сжинала сердце, ведь всегда она, Катерина, была инициатором разрыва отношений. До сих пор никто ее не бросал. И Катя никак не могла понять и принять это странное разъедающее чувство, не могла научиться с ним жить…
Спустя две недели после злополучной вечеринки ей приснился странный сон: как в голливудском фильме, стоит она под густыми деревьями Шервудского леса на ковре из оранжевой пожухлой листвы. Обернувшись, девушка замечает Робин Гуда – он уходит все дальше и дальше, длинные стрелы торчат из большого кожаного колчана, рука крепко сжимает лук. Катя хочет остановить его, но крик и слезы комом застывают в горле. Неожиданно стрелок оборачивается. Но это – не Робин Гуд. Это – Андрей.
– Я еще вернусь, – громко обещает он и исчезает в лесной, влажной темноте.
Как-то проснувшись, Катя поняла: неудобное чувство брошенности наконец проглочено и переварено. Ею овладело холодное, как скальпель, безразличие. Главное – вернуться к нормальной жизни, вести себя так, словно ничего не произошло. Теперь она старалась почаще задерживаться на работе, изучала параллельные операции, брала дополнительные дежурства, уставая до отупения. Это был единственный способ прийти в себя.
Поздним февральским вечером, когда девушка уже заканчивала работу и убирала документы в специальный файл, на глаза попалась скрепленная пачка документов. Катя автоматически собралась переложить их в ящичек с надписью «Касса», но первые строчки документа насторожили ее – похоже, у одного из клиентов «Экстра-банка» могут возникнуть проблемы.
Наутро, взяв папку, Катя обратилась к начальнице с просьбой разобраться. Вера Васильевна долго изучала данные. Краска медленно заливала ее полную шею, щеки. Она вскочила и, схватив Катю за руку, просипела:
– Побежали к управляющему!
– К кому?! – выдавила из себя Катя.
– Только он может решить этот вопрос, быстро! – Начальница проворно втолкнула девушку в лифт.
Управляющий не долго изучал документ и, поняв, в чем дело, откинулся на спинку кресла и побледнел. Он молча махнул рукой, мол, уходите, сам разберусь!
– Что же теперь будет? – осведомилась Катя у Веры Васильевны, размашисто вышагивающей рядом с ней.
– Посмотрим, – кратко ответила начальница. Она действительно не знала ответа.
– Где она? – громко спросил высокий мужчина, и управляющий засеменил к столу Катерины и положил пухлую руку на ее плечо. Все сидящие в зале с замершими над клавиатурой руками жадно наслаждались развернувшимся перед их глазами зрелищем.
– Вот! – управляющий указал на Катю, и клиент широким твердым шагом направился прямо к ней.
– Катя? – властно спросил он.
Девушка молча кивнула. Клиент впился глазами в ее лицо, голос смягчился:
– Я тот самый «Экстра-банк», вы помните?
Катя наморщила лоб, а потом кивнула. Клиент продолжил мягким, полным бархатных ноток баритоном:
– Документы, обнаруженные вами, были подделаны, сейчас я мог бы валяться в какой-нибудь канаве с простреленной головой, если бы не вы. Я не знаю, как вас можно отблагодарить. Может, вы примете мое приглашение на ужин сегодня вечером? Я заеду за вами в шесть. Согласны?
Катя машинально опять кивнула. Резко повернувшись, «Экстра-банк» направился к выходу, Управляющий проворно покатился за ним. Дверь захлопнулась, в отделе поднялся необычайный шум. Но Катя сидела как глухая, старалась изо всех сил поймать скользкие клавиши клавиатуры, напряженно вглядываясь в экран. «Не думай об этом, не думай», – уговаривала она себя. А перед глазами все вставало и вставало суровое, словно высеченное из камня лицо с пронзительными голубыми глазами. Она даже не знает имени этого «Экстра-банка».
Чем ближе к шести подходили стрелки круглых часов, висящих на стене прямо напротив Кати, тем чаще возникало ощущение, будто она мчится на санках вниз по крутой горе. Без четверти шесть Катя отважно вошла в лифт, пытаясь справиться с волнением.
– Добрый вечер, – приветствовал ее утренний посетитель, протягивая букет бордовых роз. Катя вдохнула их бархатистую душистую влажность.
– Я ведь утром так и не представился – Костровицкий Андрей Владленович, – продолжил мужчина. – Можно просто Андрей, мое отчество с непривычки трудно выговорить, знаю.
Он распахнул перед Катей дверь, и они вышли в вечер. Ужинали они в дорогом клубе для избранных. Костровицкий оказался веселым, остроумным собеседником, они оживленно разговаривали, смеялись. Катю быстро оставили скованность и застенчивость. Когда Андрей потребовал рассказать о себе, девушка почувствовала, как напряжение вновь охватило ее.
– Мне нечего рассказывать о себе, – тихо, но твердо произнесла она.
– Не может быть, чтобы молодая симпатичная девушка ничего не могла рассказать, – настаивал Андрей.
– Нет, давайте не будем об этом, – попросила Катя.
– Вы чего-то боитесь? Меня?
Катя отрицательно покачала головой.
– Не надо, Катя. Я же не серый волк!
Девушка молчала.
– О, чувствуется, что у вас есть история. Роман?
Она сердито взглянула на него.
– Что-то не верится, что представительный, красивый мужчина, вице-президент банка, интересуется мелким, неизвестным банковским клерком, – язвительно пробурчала она.
Костровицкий усмехнулся:
– Вы мне интересны, Катя. Вы, а не банковский клерк.
Очарование вечера улетучилось. Катя резко вскинула голову:
– Вы что же, рассчитываете на продолжение вечера?
– Как это? – не понял мужчина.
– Маленькая серая мышка из операционного зала банка будет ослеплена изысканным ужином, а потом легко согласится на чашечку кофе в апартаментах состоятельного банкира! – выпалила Катя.
И тут же пожалела о сказанном – Андрей резко отпрянул от нее. Медленно свернув салфетку и положив ее на стол, он мягко сказал:
– А я вас, милая, в гости не приглашал.
Она почувствовала, что краснеет.
– Я не это имела в виду.
– Я знаю, что вы имели в виду, маленькая глупая девочка. Запомните, я не принадлежу к тому типу людей, которые бросаются на первых понравившихся им женщин. Для этого есть профессионалки.
Костровицкий молча вышел из-за стола. Как провинившаяся школьница, Катя последовала за ним. Все так же молча он подал девушке руку, чтобы помочь сесть в машину, и открыл рот только для того, чтобы бросить водителю:
