Затем Артур бросился в погоню.
Он забыл, когда в последний раз задавал такой темп ногам. Наверное, пару лет назад, когда бежал за автобусом. Правда, Артур уже не мог вспомнить, догнал он тогда автобус или нет. А до того? Может, когда они с детьми носились по пляжу? Артур вообще не любил торопиться. Но сейчас ноги несли его, не подчиняясь разуму. Они будто сами решили настигнуть вора.
Набрав скорость, Артур уже не задумывался о том, что ноги могут его подвести. Он только расчищал себе путь вежливыми криками «Прошу прощения!» и «Извините, тороплюсь!».
Артур проталкивался между офисными работниками с газетами и портфелями в руках; между японскими туристами в гигантских солнцезащитных очках с огромными картами города; пробежал мимо девушки с фиолетовыми волосами и ее зеленоволосой подруги с утыканными пирсингом бровями. Все они смотрели на Артура без интереса — наверное, каждый день видели, как пожилые люди гоняются за ворами.
«Этот человек украл мой бумажник!» — кричал Артур, указывая на преследуемого и ни к кому конкретно не обращаясь. Он прибавил ходу. Сердце колотилось в груди, а колени с каждым шагом подгибались все сильнее. Увешанные театральными и оперными афишами серые стены подземки начали плыть перед глазами, сливаясь в одно пятно. Пошатываясь и спотыкаясь, Артур продолжал погоню.
В переход вдруг хлынула толпа, и объект преследования исчез из вида. Плохи дела, сказал себе Артур, остановившись на мгновение, чтобы перевести дух. Так тому и быть.
Он готов уже был сдаться, но тут впереди мелькнула полоска красных трусов — отличный опознавательный знак! Усилием воли он заставил себя продолжить погоню. Не сдавайся, Артур! Вперед, Артур!
В его голове вдруг возникла картина того дня… Люси и Дэн были еще маленькими. Пепперы всей семьей пошли гулять, и Мириам отлучилась, чтобы купить мороженого. Дети между тем затеяли игру в салочки. Люси изо всех сил пыталась дотянуться до ноги Дэна, но тот уворачивался, прыгая то туда, то сюда. Они двигались все дальше и дальше, пока не оказались на краю тротуара, затем на проезжей части. Люси ничего не видела вокруг, кроме своего несносного брата, которого ей во что бы то ни стало надо было осалить. В опасной близости от детей проехала одна машина, затем другая. На горизонте появился грузовик с прицепом. Все происходило стремительно. Артур будто врос в землю, не в силах пошевелиться. Дети находились от него метрах в десяти. Артур закричал, но Мириам не услышала. Она в этот момент слизывала малиновый соус с края вафельного стаканчика. Артур сам не мог понять потом, откуда у него взялось столько сил. Но он сумел в один миг преодолеть расстояние, отделявшее его от детей, схватить Люси и Дэна за руки и оттащить на тротуар. Как Супермен. Дэн вытаращил глаза от возмущения. А Люси, воспользовавшись моментом, торжествующе осалила брата. У Артура выступили слезы. Появилась ничего не подозревающая Мириам и вручила всем по стаканчику мороженого. И только Артур понимал, какая беда пронеслась мимо.
Воспоминания о том дне крутились у Артура в голове, когда он выбрался наконец из подземки на поверхность. Щурясь от яркого солнца и прихрамывая, он двинулся вперед. Вскоре глаза привыкли к свету, и Артур смог различить красный двухэтажный автобус, деревья и вереницу школьников в желтых куртках со светоотражающими полосками. «Вор, вор!» — вновь крикнул Артур.
Преследуемый меж тем вырвался на простор и быстро удалялся. Расстояние между ним и Артуром становилось все больше и больше. Но Артур продолжал бежать. Перед глазами мелькали неровные тротуарные плиты, брошенные картонки из-под фастфуда, бумажки, фантики, ноги прохожих… В груди закололо. Господи, только не это. Артур встал как вкопанный. Ощущение было такое, будто кто-то сжал его сердце в кулаке. «Пусть удирает, — услышал он голос Мириам. — Оно того не стоит». Артур понял, что силы его закончились. Он попытался вспомнить, что было в бумажнике — банковская карта, десять или двадцать фунтов наличными, фотографии. Хорошо еще, что его не пырнули ножом.
Пока Артур пытался отдышаться, к нему подбежал другой молодой человек. На нем были точно такие же джинсы, как и на воре, и зеленая толстовка с капюшоном. На плече зияла дырка. Нос у юноши был усыпан веснушками, а волосы цветом напоминали ржавые гвозди.
— Он у вас что-то украл?
Артур кивнул:
— Бумажник.
— Ясно. Стойте здесь. — Молодой человек сунул что-то Артуру в руку и исчез.
Опустив взгляд, Артур увидел, что держит в руках разлохмаченную розовую веревку — самодельный поводок, на другом конце которого находилась маленькая дрожащая собака. Шерсть у нее была черная и жесткая, а желтые глаза ошеломленно уставились на Артура.
— Не волнуйся, — сказал Артур. — Я думаю, твой хозяин скоро вернется. — Он наклонился и погладил собаку по голове. На ней не было ни ошейника, ни жетона с именем. Рядом валялась твидовая кепка, очевидно брошенная молодым человеком.
Артур и собака стояли посреди тротуара. Больше им ничего не оставалось. Раздался звон монет — проходившая мимо женщина в алой шерстяной шали, потрепав собаку по голове, бросила пригоршню мелочи в шляпу. Подумать только, она приняла его за нищего. Хотя вид у него, наверное, и впрямь бомжеватый. Два дня не брился, да и синие штаны потеряли презентабельность.
— Такая у тебя работа: сидеть и ждать, когда тебе заплатят? — поинтересовался Артур у собаки.
Собака моргнула.
Артуру страшно хотелось присесть. «До чего ты меня довел?» — стонало тело.
Прошло десять минут. Артур начал строить планы на случай, если молодой человек не вернется. Ему придется отвести собаку в ближайший полицейский участок и оставить там. Увезти ее с собой на поезде не получится. Интересно, в метро с собаками пускают?
Еще через пять минут хозяин собаки вернулся. Вместе с бумажником. Артур не мог поверить своим глазам.
— Вам удалось его догнать?
— Ага. — Молодой человек, тяжело дыша, согнулся и уперся руками в колени. — Я уже видел раньше, этот гаденыш грабит здесь людей. Он выбирает либо беспомощных стариков, либо иностранцев. Подонок. Но я его догнал, поставил подножку, и он проехался по мостовой. — Молодой человек довольно хмыкнул. — Будет ему урок. А вам на будущее — держите бумажник крепче.
Артур хотел возразить, что не стар и не беспомощен, но вспомнил, что это было бы не вполне правдой.
— Постараюсь, — покорно сказал он, — это я, конечно, сглупил.
Колени у Артура подгибались. Больше всего на свете ему хотелось присесть.
Молодой человек поднял с земли свою кепку. Затем обхватил Артура за плечи.
— Тут неподалеку есть скамейка. Пойдемте.
Артур подчинился, и вскоре его мечта сбылась. Собака устроилась рядом с ним на тротуаре, прислонив голову к его ноге.
— Смотрите-ка, вы ей понравились. Нечастый случай. Вообще-то она боится и собственной тени.
— Она замечательная.
Бернадетт пару раз пыталась убедить его завести собаку, утверждая, что тогда в его жизни появится цель. Но Артур отказывался. Ему и о себе непросто было заботиться, не говоря уже о другом, четвероногом существе. Несколько лет назад Мириам завела речь о том, чтобы взять в дом какое-нибудь животное, но Артур ответил на это: «Оно ведь переживет нас. И что будет делать дальше?». И они оставили эту идею.
— Как ее зовут?
— Люси.
— Ничего себе, — сказал Артур.
Молодой человек посмотрел на него с недоумением.
— Мою дочь тоже зовут Люси.
— Вот в чем дело. Простите. Моя бывшая девушка дала ей это имя.
— Все в порядке. Оно ей идет. И они похожи, кстати: моя дочь тоже тихая и задумчивая.
— Мне кажется, что эта собачонка заботится обо мне больше, чем я о ней. В один прекрасный день я вышел из квартиры — а она сидит у двери, как этакий ангел-хранитель. Я ей сказал: «Не стоит тебе со мной связываться. Пойди найди себе нормального хозяина, у которого работа есть». И вывел ее на улицу. Но она вернулась. Зашла в квартиру и осталась. С тех пор мы не расстаемся. Что она во мне нашла, не могу себе представить.
