Да и на Эрихе часть вины лежит, ведь в этом деле всегда двое участвуют, хотя мужчине труднее себя контролировать и его мало в чем упрекнуть можно. Но ведь мужчина сам пробьет себе в жизни дорогу, а женщина, Паула то есть, разве пробьет себе дорогу одна, да еще с ребенком! Опять же ей нужна сильная мужская рука, рука Эриха: где поправить, а где и ударить.
И ребенку нужен папочка, нужен Эрих.
— Откуда знать, может, ребенок и не от Эриха, — мрачно замечает мамаша, которую распирает ярость. — Если уж девка с одним легла, то и с другими удержу знать не будет. Откуда знать, может, ребенок и не от моего Эриха, откуда знать.
За этим столь привычным оскорблением следует привычное же молчание. Оскорбление, адресованное Пауле, краешком задевает и ни в чем не повинную городскую тетю.
Она клянется про себя, что отвесит Пауле за это хорошую оплеуху.
И все же скоро зазвонят свадебные колокола!
Скоро зазвонят свадебные колокола! Бим-бом, бим-бом.
Эрихова мамаша по-прежнему удерживает оборону, но там, где прежде возвышалась толстая бетонная стена (астматик!), вдруг оказалась мягкая, словно масло, податливая преграда. От новой ситуации, с которой в этом возрасте трудно справиться, у мамаши голова идет кругом.
Внезапно вокруг нее толпятся просители, внезапно ей самой надо принимать решения, внезапно она вознеслась над теми, кто теперь зависит от ее воли. Все это приводит привыкшую к дисциплине женщину в некие разброд и шатание.
Ведь ей уже довелось хлебнуть горя.
Муж у нее умер, и кто же теперь рядом останется?
Совсем никого.
Мать говорит, что ей нелегко расстаться с сыном. Нужно быть сильным человеком, чтобы такое перенести. Мать — человек сильный, она хоть и выглядит как ходячий скелет, но спокойно донесет два тяжелых железных ведра с теплым пойлом для скотины.
Тот, кто в состоянии был выдержать общение с астматиком хоть вполовину меньше, чем она, тот — человек сильный.
На кого же ей теперь обратить свою ненависть, если в доме пусто станет? Ответ простой. Остается ведь старенькая бабка, которую можно ненавидеть с утра до ночи и которая ведь теперь уже прабабкой стала.
Итак, вся ненависть достанется прабабке!
Включить прожектора!
Городская тетка совсем по-городскому просит Эрихову мамашу не разрушать счастья двух юных сердец. Тетка свободно владеет сентиментальным жаргоном журнальных рассказиков о любви.
— Скажи «да», пусть природа вступит в свои права, пусть события идут своим естественным ходом, а все остальное приложится, — вот как она выражается.
Итак, сначала природа пошла своим неумолимым ходом, а теперь счастье должно войти в дом. Городская тетка считает, что мамаша не должна чинить препятствий этому естественному ходу природы.
В конце концов совсем замороченная Эрихова мамаша снимает все препятствия на пути у природы. Она отходит в сторону, чтобы природа могла ворваться в ее дом. А вот и природа, она уже тут как тут! Скоро быть свадьбе.
Итак, нам предстоит красивая, белоснежная свадьба.
Эрих тупо соглашается, ему на все плевать. Раньше он все деньги нес отцу, оставляя себе лишь на выпивку и на мопед, а теперь будет приносить что останется Пауле и ее подзаборнице.
Тут вам не роман о красотах родного края!
Тут вам и не любовный роман, хотя и есть с ним кое-какое сходство.
И хотя речь, казалось бы, идет о родном крае и о любви, на самом деле ни того, ни другого здесь нет в помине.
Речь здесь идет о некой вещи, о предмете по имени Паула.
Этой вещью распоряжается Эрих, а им в свою очередь распоряжаются другие, распоряжаются его мускулами до тех пор, пока в нем не заведется какая-нибудь болезнь и не отправит его на тот свет, а уж выпивка ей в этом — первая помощница. Эрих распоряжается жизнью Паулы и жизнью Сюзанны, своей дочери.
Молодую пару решено пока поселить у Паулиных родителей, которые освободят одну комнату. Родители рады заполучить в свое гнездо молодую пару, а не мать-одиночку с ребенком.
— Нас скоро будет не трое, а четверо! — шепнет однажды мужу молодая жена. — И скоро мы купим собственную квартиру или небольшой домик, погоди немного, отдохнешь и ты.
И скоро мы денежек скопим. Правда, пока у нас ничего нет. Пока у нас только мы сами да наша любовь.
Да еще наши желания. Мы возьмемся за дело с желанием и любовью. Тогда и дело нам будет желанно и любо.
Паула давно лишилась и желания, и любви, вернее того, что она считала желанием и любовью. У Эриха ни желания, ни любви и в заводе не было.
У Эриха есть лишь одно: его работа, на которую он отправляется без всякого желания и любви.
У молодой пары есть Сюзанна. А еще руки, у каждого по паре, и эти руки надо приложить к жизни. Пройдет немного времени, и эти руки станут прикладываться к Сюзанне, оставляя следы на ее тельце. Так будет до тех пор, пока на нее не положит большую и сильную руку какой-нибудь Петер или Вильгельм. Ясно, что не Святой Дух.
Святой Дух собственной персоной благословит и соединит два молодых сердца, которые уже благословили себя сами, заведя ребеночка.
А перед венчанием Пауле придется походить к пастору в дом, отсидеть положенные католической церковью часы на занятиях для брачующихся, где с ней будут обращаться как с последним дерьмом. Но пройдет время, забудется и это унижение.
Пройдет время, и туго затянется петля.
Нам предстоит описать красивую свадьбу, чтобы описываемые события не выглядели совсем уж безрадостно.
Нельзя же все время описывать отрицательное и уродливое.
Все главные действующие лица радостно предвкушают грядущее событие.
К сожалению, главные действующие лица радоваться почти что разучились. Старую собаку не научишь новым фокусам.
Правда, Паула еще сохранила свой оптимизм.
Паула благодарна, как приманенная собака.
Смотреть на то, как она выражает благодарность, просто жутко. От этой благодарности веселее не становится.
А еще Паула чувствует облегчение.
Она в принципе готова рожать еще.
Приготовления к свадьбе начинаются.
Эриху ребенок нравится.
— Вы, мужчины, в маленьких детях все равно ничего не понимаете, — объясняет ему Паула, вновь обретшая дар речи. Паула так рада, так рада.
Она покрывает младенчика прочувствованными поцелуями, пусть все смотрят, теперь она имеет право.
Эрих любит моторы и водку.
Паула любит будущего мужа, любит свою детку и домик, который они себе построят.
Теперь все будет хорошо!
Паулины чмоканья слышны аж в другой комнате.
Теперь все будет хорошо.
Она начинает расцветать и наливаться соком, и вместе с нею расцветает и наливается соком пока еще бесформенное нечто у нее внутри.
Когда однажды утром ее вдруг сильно тошнит, она знает, в чем тут дело. Ни от чего другого ее тошнить не может.
Бригитта выплевывает блевотину в унитаз, распрямляется и, будто вновь родившись, отправляется на работу к своим бюстгальтерам. Она получила свой шанс родить нового человека и самой как бы родиться заново. Ей предстоит строить для себя новую жизнь.
Теперь она чувствует себя по-настоящему уютно. У природы есть своя тайна, тайна появления и исчезновения. Бригитта скоро узнает эту тайну.
Появление и исчезновение. Если конкретно, то скоро у Бригитты появится ребенок. А родители-дальнобойщики по возможности побыстрее исчезнут, не то им предстоят долгие и нелегкие годы в доме для престарелых, ведь старость должна уступать дорогу молодости и силе.
Правда, родители-дальнобойщики еще не догадываются о своей неприятной судьбе.
А еще пусть исчезнет, перекинется хозяин мастерской, ведь Хайнц, который у него учился, теперь всему выучился и ждет счастливого случая.
Вот стоит он перед нами, этот будущий преемник хозяина. Пусть бездетный хозяин глаза-то разует!
Надежды Хайнца растут и растут.
Все его небольшое семейство облегчит хозяину переход в лучший мир, и Хайнц тогда сможет открыть собственное дело. И они будут стараться вовсю, будут модернизировать, ремонтировать, красить и расширять, чтобы все было модернизировано, отремонтировано, покрашено и расширено.
Итак, старое должно уступить дорогу молодому, и Бригитта готовит в животе место для нового, прекрасного, великолепного существа, которое вытеснит все ненужное и бесполезное.
Дитятко займет важное место в жизни, как же, будущий наследник фирмы! Бригитта займет место вслед за ним, ведь ей и работать, и за хозяйством следить придется.
До сего момента Бригиттино место было неважнецким — простая работница на фабрике корсетных изделий. Это на ступень ниже, нет, на много ступеней ниже.
И вот настал тот день, когда Бригитта ставит Хайнца в известность. Бригитта открывает Хайнцу свою тайну.
