И завтрак мне давно не казался таким вкусным, как сегодня. Помните, я рассказывала про Антошины показательные выступления с завтраком в постель? Вот только о том, что я терпеть не могу завтракать в постели, я вам не рассказала. И Антону тоже, разумеется. Он так старался! Завтрак в постель, на мой вкус, жуткая нелепица. Сидеть в мятой постели с помятым лицом, нечищеными зубами и пить кофе? Интересно, от этого действительно кто-нибудь в состоянии получать удовольствие? А если зубы почищены, душ принят а лицо увлажнено и упитано дневным кремом, то не приятней ли переместиться за стол? В идеале на террасу, прогретую утренними солнечными лучами. Но за ее отсутствием лично мне подойдет и стол на кухне. Завтрак в постель – один из величайших мифов, созданных, скорее всего, Голливудом. Два других мифа – это езда в кабриолете с открытым верхом в любую погоду и секс на пляже. Вы когда-нибудь пробовали заниматься сексом на пляже? И вам понравилось? Песок трет кожу, как наждачная бумага, соленая морская вода попадает в глаза… Со стороны это должно выглядеть очень красиво, просто сцена из нашего любимого с подружками в тинейджерстве фильма «Слияние двух лун». А на самом деле – сплошная имитация получения удовольствия. После которой только и остается, что имитировать оргазм.
Педру рассказывал про свой вчерашний день (оказывается, ему пришлось работать всю субботу), шутил и вообще был таким лапочкой, что я готова в нем раствориться, как кубик тростникового сахара в чашке кофе, и даже простить его дурацкое имя. «Мама и папа, разрешите представить, это – Педру». Господи, о чем это я?
После завтрака мы поехали гулять по бухте Alcântara. Наслаждались музыкой прибоя, кормили чаек остатком круассана и рассматривали яхты.
– Моя голубая мечта, – сказала я, любуясь на белоснежную красавицу яхту с романтичным названием «Любимая Елена».
– Тогда уж белая, – улыбнулся Педру. – Белая мечта в голубом океане.
– Голубая – это если перевести с русского языка напрямую, дословно. Голубая мечта – это просто выражение такое. Голубая – значит идиллическая, немного несбыточная. Или даже очень несбыточная.
– У моих друзей есть яхта. Хочешь, они пригласят нас на уик-энд?
– Правда? Вот здорово!
Я поцеловала Педру в щеку.
На противоположной стороне реки Тежу возвышается памятник Христу. Уменьшенная копия того, что распростер свои руки над Рио-де-Жанейро. Мы перешли по подземному переходу на другую сторону дороги. Ту, где возвышается величественный монастырь Жеронимуш. Так уж получилось, что здесь, в районе Belem, сосредоточены почти все символы Лиссабона. И один из них – это Convento dos Jeronimos. Ярчайшая жемчужина стиля мануэлино. Его восхитительно-кружевная архитектура восхищает и удивляет, кажется, будто скульптуры, которыми очень щедро украшено здание, вырезаны не из камня, а из блоков сахара-рафинада. Впрочем, о памятниках архитектуры Белейна любой путеводитель расскажет гораздо лучше меня. Главное, что здесь, в сквере около Praça do Imperio, приятно просто гулять.
– Давай погадаю, – деловито махнула мне рукой старая цыганка, одетая с ног до головы в черное. Длинная черная юбка из тонкой шерсти, черная блуза с длинным рукавом, черный передник, черный платок на голове.
Я отрицательно покачала головой. Не хочу заглядывать в будущее, раз в настоящем все так замечательно. Я никогда не была так близка к ощущению счастья, как сегодня. Ну а сомневаться в том, что все будет хорошо завтра, – гневить высшие силы. Цыганка, ничуть не обидевшись на мой отказ, деловито достала из кармашка своего черного фартука мобильный телефон и начала нажимать на клавиши.
– Вон он, двадцать первый век: гадалки держат телепатическую связь друг с другом с помощью мобильного телефона, а ведьмы летают не на метле, а на личном джете, – сказала я Педру.
– Пойдем выпьем кофе в кафе, которое в отличие от ведьм и гадалок сохраняет свой неизменный стиль уже почти двести лет, – пошутил он в ответ.
За прошедшие пару веков воздух в Aniga confeitaria de Belem успел основательно пропитаться историей и ароматом корицы. Кафе старинное и могло бы быть интересно уже только этим, но главная его достопримечательность – это pasties de Belem. Белейнские пирожные. Их посыпают сверху сахарной пудрой и корицей и подают горячими. Выпекаются они здесь же, в Aniga confeitaria de Belem. За стеклянной стеной-витриной непрерывно кипит работа кондитеров, которые пунктуально и неукоснительно следуют старинной (ей не одна сотня лет) технологии изготовления этих пирожных. Наблюдать за их слаженной работой – зрелище интересное само по себе. Немудреное на первый взгляд, но слаженность доведенных до автоматизма движений завораживает. Удивительно, как у этих пчелок-тружениц (все кондитеры в кафе – женщины) получается так проворно лепить пирожные и еще успевать улыбнуться облепившим стекло туристам? И не раздражает ли их это постоянное повышенное внимание?
Мы сели за столик в одном из просторных залов. Педру показал знаком официанту, что меню нам не надо.
– Здесь можно заказать разную выпечку и даже горячее блюдо, но суть этого кафе в его уникальных пирожных, – пояснил он мне. – Рецепт этих пирожных известен всего трем людям. Если один из них выйдет на пенсию, его место займет другой. Это почти как формула кока-колы, – продолжил он свой рассказ, когда официант принес нам два эспрессо и тарелку с белейнскими пирожными. – А изобрели этот рецепт монахи из монастыря Жеронимуш. По крайней мере, так гласит легенда. И попробовать эти пирожные можно только здесь, в белейнском кафе.
– А разве pasties de Belem и pasties de nata – это не одно и то же? – спросила я.
– Нет. Если и дальше проводить аналогию с колой, то это как кока-кола и «просто кола». Формально – да. В обоих случаях это корзиночки из слоеного теста, наполненные чем-то типа крем-брюле. И все же разница есть. Попробуй и убедись в этом сама. – Педру пододвинул ко мне тарелку с пирожными.
Он, конечно же, оказался прав. На вид – почти те же самые корзиночки, которые можно попробовать почти в любом лиссабонском кафе, но на вкус… Нет, это невозможно описать – это нужно попробовать!
Разглядывая стену с панно-азулежу, я поймала себя на размышлениях о том, сколько посетителей здесь было в тот же день, но сто или хотя бы пятьдесят лет назад. Кто они, как они были одеты и какой кофе они предпочитали заказывать. И как часто здесь пил кофе португальский поэт Фернанду Пессоа или португальский кинорежиссер Маноэл ди Оливейра?
А еще я разглядывала посетителей кафе. Вот те – точно португальцы. И эти тоже. А за тем столиком, похоже, сидят туристы. Пока я дискретно наблюдала за окружающими, занимаясь попутно своей любимой игрой – угадыванием «местный или турист», в наш зал прошествовала группа японцев. А может быть, корейцев. На головах у всех, как у дошколят, собравшихся на экскурсию, одинаковые панамки. Наверное, чтобы гиду было легче отличать своих «дошколят» от чужих. Несмотря на то что некоторые туристические агентства включили Aniga confeitaria de Belem обязательным пунктом в программу посещения Лиссабона, его шарм, вкус пирожных и качество обслуживания от этого не пострадали. Педру рассказал, что это кафе по-прежнему остается местом, любимым и часто посещаемым самими португальцами. Оно открыто до полдвенадцатого ночи, поэтому португальцы любят заглянуть сюда перед вечерним спектаклем или концертом в Культурном центре Белейна – Centro Cultural de Belem. Огромное светлое здание которого находится совсем рядом, через дорогу от монастыря Жеронимуш. Спектакли, концерты и прочие зрелищные мероприятия по южноевропейской традиции начинаются в португальской столице не раньше девяти вечера. То есть тогда, когда полуденный зной сменяется вечерним освежающим бризом и даже появляется желание надеть тунику с длинным рукавом или накинуть на плечи шелковую пашмину. Те, кому по пути, заглядывают в это кафе на завтрак. Оно открыто с восьми утра и является великолепным местом для утренней чашки кофе. Эспрессо или галао. Галао считается в Португалии утренним напитком и тоже замечательно оттеняет вкус белейнских пирожных. А еще я заметила, что португальцы часто заказывают в кафе просто стакан горячего или холодного молока. Что на первый взгляд может показаться необычным. Хотя почему бы и нет? Если мы заказываем в кафе и ресторанах воду, кофе, сок, то почему бы не заказать стакан молока? Вопрос исключительно привычки и вкуса. Покупка белейнских пирожных «навынос» – это тоже вопрос привычки и вкуса. Вокруг квадратной стойки бара, сразу около входа в кафе, яблоку некуда упасть. Некоторые пьют там, по португальской привычке стоя, свой кофе с белейнскими пирожными. Но по большей части оживление связано с тем, что туристы (да и сами португальцы тоже) считают, что посетить белейнское кафе и не захватить с собой парочку упаковок pasties de Belem – это непростительное неблагоразумие. К тому же навынос они стоят дешевле. Теоретически (и даже практически) я очень люблю когда «дешевле». Где-то я однажды прочла шутку о том, что шикарная девушка никогда не купит за тридцать рублей то, что можно купить за тридцать долларов. Так вот, я – девушка совершенно не шикарная. Обожаю скидки. До такой степени, что у меня есть дисконтные карты нескольких супермаркетов и трех авиакомпаний. И если вдруг можно принять участие в конкурсе серии «ответь на вопрос и получи халяву», то я обязательно приму. Но вот покупать в Португалии тортики целиком или пирожные навынос – это исключение. Пусть это и стоит дороже, но здесь, в Лиссабоне, весь шарм, а поэтому и смысл, заключается в том, чтобы наслаждаться вкусом пирожного не дома, а в кафе, под аккомпанемент кофе и впечатлений, на которые так щедр Лиссабон.
