- Идем на кухню. Салатики какие-то. Еще мясо было.
Когда она ставит передо мной чашку, я сижу в каком-то отупении. Я в том состоянии, когда человек думает вроде бы обо всем, а на самом деле ни о чем.
- Тебя что-то беспокоит?
- Почему ты так думаешь?
- Ты слишком много размышляешь.
- Ты знаешь, что делать дальше?
- Да знаю. Ничего такого, с чем я не справлюсь сама.
- Думаешь это сработает? Почему ты так ведешь себя со мной?
- Разве тебе никогда не говорили, что нельзя расстраивать того, кто готовит тебе еду?
Я помню всякие мелочи. Дурацкие, неинтересные подробности.
Она такая же, как всегда. Однако я чувствую разницу. Появилось напряжение, которое возникает в тех случаях, когда человек хочет что то сказать или сделать, но не знает, с чего начать. Возможно, она тоже ощущает во мне эту напряженность. Возможно, мы оба чувствуем напряженность друг в друге.
- Что-то не так?
- Нет-нет, все в порядке.
- Скажи, что ты меня любишь.
- Конечно люблю.
- Нет, не так. Что означает эта улыбка? Тебе хорошо?
- Лучше не бывает.
- Ты уверена?
- Без вариантов.
- Что случилось?
- Ничего.
- Правда ничего? А на лице написано, что случилось, - отвечаю я и провожу пальцем по ее загорелому лбу.
Она лежит на животе, игриво болтая ножками. Безумно сексуальна. Нахмурила брови, прикусила нижнюю губу. Сосредоточена.
Временами зрелище всей этой красоты приводит меня в экстаз.
Мы счастливы в настоящем, здесь и сейчас. Не смотрим в прошлое, не заглядываем в будущее. Держим друг друга за руки. Находим друг для друга время. Находим его, несмотря на всю занятость. Разговариваем друг с другом. Я засыпал под звуки ее голоса.
- Ты надо мной смеешься.
- Прости, - она наклоняется ко мне. - Я тебя слушаю. Видишь?
Рот у нее мягкий и чувственный. Нижняя губа была слегка шершавая и потрескавшаяся.
- Если ты понимаешь, о чем я говорю, тихонько кивни.
Мне стало как-то не по себе. Она просто давит на меня, и я никуда не могу деться из-под этого пресса. Я стараюсь скрыть разочарование.
- Ты женщина с принципами?
- Это кажется тебе противоестественным? Ты придаешь пустякам слишком большое значение.
- Как жаль.
- Чего тебе жаль?
- Много чего.
- А прямо сейчас - о чем ты жалеешь?
- Трудно объяснить. Да и не имеет значения.
- Для меня имеет. Объясни.
За свою жизнь я встречал множество лгунов - как мужчин, так и женщин. Но никогда еще не влюблялся в лгунью.
- Это глупо, - сердито сказала она. - Невероятно глупо. Зачем тебе это надо?
- Я хочу понять, что со мной происходит.
- Зачем?
- Просто не способен справиться со всем этим.
- Может и так.
- Чудовище ты мое.
Мы целуемся долго, не отрываясь друг от друга, не разнимая губ.
Что со мной? Я теряю себя или обретаю нечто такое, что потерял раньше? Я делаю паузу, стараясь обрести контроль над ликованием, все возрастающим во мне.
- Не люблю неясностей, - мой голос кажется странным даже мне самому.
- А ты забавный.
- Старюсь.
Я чувствую, что краснею. Мы уже встречались три раза, но близости между нами еще не было. До сих пор наши отношения были основаны на взаимном непонимании.
- Помочь тебе? - спрашивает она тихо. - Хочешь остаться ночевать?
- Придвигайся ближе, - прошу я.
Она подчиняется, подоткнув плед вокруг ног, чтобы он не свалился.
- Ближе, - повторяю я. Она качает головой.
- Я вижу по твоим глазам, что, если ближе, ты меня сразу схватишь.
Я киваю в знак согласия.
- Я просто практичен.
- Что это значит?
- Ты что, неважно себя чувствуешь?
- Я просто немного устала. Я действительно устала. Это так утомительно - бегать вверх-вниз по лестнице.
- А почему тебе пришлось бегать по лестнице?
- Мне надавали кучу поручений. Перестань так на меня смотреть.
- Как?
- Сам знаешь. Так, как будто ты хочешь, чтобы я тебя поцеловала.
- Но я действительно этого хочу.
- Хочешь, чтобы я тебя раздела?
- Нет. Подожди немного. Если меня сейчас раздеть, я начну торопиться и все испорчу. Пусть у нас все будет идеально.
- А если ты будешь все делать слишком быстро, это неправильно?
Она начинает гладить мою грудь.
- Перестань меня искушать.
- Я тебя не искушаю, а успокаиваю.
- Тебе нравится это. Ты можешь представить, что я сейчас чувствую?
Наташа выгибается мне навстречу.
- В основном, - говорит она, улыбаясь. - Тише, не вцепляйся мне в плечо.
- Ты довольна?
- Во всяком случае, я так себе внушаю.
- Не дразни меня.
- Я хочу.
- Спокойно.
- Пожалуйста.
- Подожди немножко.
- Я хочу сейчас, - мне все время кажется, что я слишком много говорю о любви. - Ты такая красивая в одних голубых трусиках.
- У меня есть и других цветов.
- Но без трусиков лучше.
- Ладно.
Я привлекаю к себе женщину с детскими глазами и очень осторожно целую.
- Не так.
- А как?
- Ты знаешь.
- Мне нравится ход твоих мыслей.
- Неостроумно.
Я и не стремился к остроумию. Просто сказал правду. Зачем скрывать?
- Что ты подумал, когда увидел меня?
- Честно?
- Честно.
- Ты хорошо себя ведешь.
- Вот видишь, еще одна причина встречаться со мной.
- Ты романтик.
- Ничего подобного.
- Да-да, ты романтик. Притворяешься, что это не так, но на самом деле так оно и есть. Я должна была бы удивиться, но почему-то не удивлена. Ты меня любишь?
- Само собой.
- Это не ответ.
- Нормальный ответ.
- Когда любят, так и говорят: «люблю».
- Все любят по-разному.
- Любят, может быть, и по-разному, только название у этого процесса одно. Кроме слова «люблю», другого не придумали.
- Но мы знакомы всего четыре дня.
- Два дня или два года. Какая разница?
- Конечно, есть разница!
- Из за всего этого я испытываю некоторую неловкость, - с грустью признается Наташа.
- Из за чего «этого»?
- Тебя это удивляет?
- Я действительно удивлен.
- Пожалуйста, не проси меня ни о чем, потому что мне не хочется тебе отказывать.
- Тогда не отказывай.
- Ты всегда так искренен?
- Просто до безобразия.
- Я рада, что ты не обманщик. Обожаю открытых людей.
- Не пойму, о чем ты.
- О том, что такие, как ты - настоящая беда. Я чувствую себя какой-то беззащитной.
- Перед чувствами?
- Да, правила игры внезапно изменились.
- Не прикидывайся скромницей.
- Тебе не нравятся скромницы?
- Мне нравишься ты. Я не сказал ничего лишнего?
- Абсолютно ничего. Ты льстишь мне сверх меры.
Я чувствую, что она нервничает, а мне этого не хочется. Мне нравится, как она улыбается, смеется, ведет себя раскованно.
Мы много говорим, больше чувствуем.
- Как ты себя ведешь?
- А что я не так делаю?
- Ты находишь это забавным? Меня это не удивляет. Конечно, ты думаешь, что я влюбилась, ведь думаешь?
Я притягиваю ее к себе. Я прижимаю ее губы к своим. Она обвивает руками мою шею и сдавливает меня в объятиях. Мы целуемся с открытыми глазами, вглядываясь друг другу в зрачки. Языки пробуют друг друга на вкус.
- Веди себя прилично, - шепчет она.
Кто скажет, что я кривлю душой?
- Я люблю тебя, - добавляю я, трогая языком ее розовый сосок, и тело отзывается на мои ласки. - Ты такая вкусная, - продолжаю я, а руки ведут свое исследование. - Такая нежная, гладкая и невыразимо сладкая!
- Сережа...
- Молчи, - тихо командую я, приближаю свой рот к ее рту, и под натиском моих губ у нее не остается сил возражать.
Когда я отпускаю ее губы, она едва дышит, а я смотрю на нее не отрываясь.
С того вечера мы стали встречаться, мы занимались любовью, и мало-помалу я начал осознавать, что наша связь становилась все теснее.
В любви становишься чуточку эгоистом.
Мною овладело безразличие, и то же время все чувства были обострены. Я отчетливо видел завитки ее волос около уха и вдыхал сладковатый аромат ее духов. Мне казалось, что я могу угадать ее следующий жести слова.
Каждая женщина представляет собой загадку. Но чаще разрешение этой загадки не приносит иного удовлетворения, кроме сознания, что загадка разрешена. Женская тайна представляет из себя искусно приукрашенный фасад, за которым нет ничего интересного.
И как мне ни больно, я понимаю, что это правда.
Я до сих пор не вышла замуж, говорила она, потому что, как мне кажется, не встретила подходящего человека.
Она обладала редким в наши дни чувством меры, здравым смыслом. Она умела отвергнуть то, что ей не подходило и улавливала малейшее притворство.
Наташа никогда особо не распространялась насчет своей истории с тем человеком, который оставил ее незадолго до того, как она встретила меня. Она сказала, что встречалась с женатым мужчиной и что у него были дети. Вот и все.
