Парень кашлянул и недружелюбно спросил:
— Что вам нужно?
— Вы… вы… вы похожи на моего мужа, — с трудом выдавила она и заплакала. Но справилась с собой и вытерла ладонью слезы. — Но он умер.
— Вам показалось, — холодно ответил он. Герда не отводила от него глаз и заметила, что на лбу парня выступил пот, крупными каплями, казалось, он был испуган.
— Мало ли похожих лиц бывает, — после паузы добавил он, переминаясь с ноги на ногу. Видно было, как ему хотелось уйти. — Не идите за мной! — вдруг выкрикнул он. — Оставьте меня! Оставьте!
Он повернулся и пошел быстрым шагом, потом побежал. Герде очень хотелось побежать за ним, она напряженно смотрела, как его спина удаляется и вот, уже скрылась в толпе, а она всё смотрела в ту сторону. Гай бегал НЕ ТАК. Гай был выше и худее. У Гая глаза теплые, совсем не такие, как у этого странного парня. Да, в нем что-то странное. И не моргал же Гай так часто, и не… не было у него тика. Или был. И он так же моргал. Герда с ужасом поняла, что не помнит. Лицо Гая и лицо незнакомца она теперь не могла различить, разделить на два лица… Как же она позволила ему уйти?
Герда побежала… Она конечно, уже не догнала бы его, но ей просто необыкновенно повезло — он стоял у витрины книжного магазина и разговаривал с представительным пожилым мужчиной. Они пожали друг другу руки и мужчина, разминувшись с замедлившей шаг Гердой, вскользь глянул на нее, как часто скользят глазами по встречным, не запоминая их и не интересуясь ими. Мужчина уже почти миновал Герду, но она успела заметить, как его брови слегка приподнялись, он будто вспомнил её, или хотел вспомнить. Герде тоже показалось, что где-то она его видела. Но тут она приблизилась к своему незнакомцу, он рассматривал книги в витрине и сразу увидел Герду в отражении, но продолжал стоять, не оборачиваясь. Может, надеялся, что она пройдет мимо. Он ведь не знал, что Герда не могла ни пройти мимо, ни просто уйти. Она стояла молча и смотрела на его затылок. Он медленно повернулся.
— Я не знаю, что мне делать… — беспомощно сказала Герда-. У вас лицо… ваше лицо…
Он мрачно смотрел на нее. Герда была рада, что он не уходит, больше не убегает. Видно, понял, что бежать бесполезно, она не оставит его в покое.
— Пойдемте, — с той же мрачностью и уже безнадежностью сказал он и жестом показал, что надо перейти улицу. Через пару минут они сидели на скамейке в скверике, перед каменной чашей небольшого фонтана.
Некоторое время они молча смотрели на искрящиеся в солнечных лучах, взмывающие и плавно опадающие водяные струи. С Гаем можно было сидеть вот так сколь угодно долго, наблюдать за игрой струй и молчать, но сейчас молчание рядом с этим чужаком, непереносимо похожим на Гая, держало Герду в тоскливом напряжении, ну скажет он, наконец, что-нибудь, он же сам позвал ее…
— Что случилось с вашим мужем? — нехотя, пересиливая себя, спросил он, продолжая смотреть на фонтан.
— Он погиб в автокатастрофе, — быстро ответила Герда. Она была готова к любым словам, к любому вопросу и не знала, что теперь еще сказать, чтобы еще раз вслушаться в его голос. Вот если бы она услышала его голос по телефону… тогда бы точно поняла. Что за безумные мысли опять лезут в голову. Того голоса нет и уже никогда не будет, так какая разница, как говорит этот парень. Лишь бы говорил, лишь бы объяснил, если может, откуда это сходство, а вдруг и вправду у Гая есть неизвестный брат… Но вряд ли такое возможно, жизнь не кино. Тогда пусть он сидит рядом как можно дольше. Если он уйдет, она опять потеряет его лицо и больше уж не увидит. Все равно, что потерять Гая еще раз.
Незнакомец снова молчал. Он несколько раз открывал рот, но ничего не произносил. Он от чего-то явно мучился и не решался высказаться. Герде стало страшно. Может, ей лучше уйти, пока он еще ничего не сказал… Нет, у нее не хватит сил уйти.
Наконец, он решился и заговорил. Медленно, с долгими паузами, он рассказывал про пожар в своей мансарде под крышей, про обгоревшее (он сказал: сгоревшее) лицо и обожженные руки… он показал ей рубцы на руках, про свою девушку, которую ему удалось вынести, и она почти не пострадала, потому что он завернул ее в одеяло. Но она раздумала выходить за него замуж, потому что… потому что… у него стало другое лицо, и даже глаза другого цвета, у него были голубые глаза, но роговица пострадала необратимо… И он теперь другой. ВСЁ, ЧТО НУЖНО… он снова запнулся. Всё что нужно было ему, и роговица, и… он провел рукой по лицу, ВСЁ… перешло к нему от одного погибшего парня, потому что всё «подошло по медицинским показаниям», так сказали врачи. И он не виноват, что похож на ее погибшего мужа. Она ведь САМА РАЗРЕШИЛА. Она ВСЁ разрешила. Тот человек, с которым он только что разговаривал, один из врачей, самый главный. Он сказал… еще тогда, при выписке из клиники, он сказал, что лучше уехать куда нибудь. В смысле, мало ли что, вдруг встретятся родственники… погибшего. Он уедет, обязательно уедет, вот только ему нужно убедиться, что его девушка разлюбила, она говорит, что он чужой ей, но этого не может быть, ведь он такой же, какой был всегда…
Он говорил негромко, и всё время смотрел на фонтан, текущие струи будто успокаивали его. Он покосился на Герду и еще раз повторил, что ни в чем не виноват перед ней.
Герда опустила голову, чтобы не смотреть на него. Она САМА РАЗРЕШИЛА. Она САМА ПОДПИСАЛА. Теперь она вспомнила, как подписывала, даже вспомнила цвет пластмассовой ручки, что ей дали — красный. А цвет пасты синий. Она не хотела больше смотреть на этого человека, вот сейчас еще глянет один раз и уйдет от него… Но как же уйти, это Гай сидит рядом, это Гай смотрит на нее черными, как спелые оливки, глазами и говорит тихим голосом. И голос у него похож. Нет, не знает она, не помнит сейчас голос Гая, всё сейчас так перепуталось. Она не может оторвать глаз от него, не в силах, лучше умереть, но не расстаться с ним опять. Нет, нет, ни за что. Нет!
— Ваша девушка вас оставила. Она больше вас не любит. Не думайте о ней, забудьте её. Я буду вас любить. Я буду ТЕБЯ любить, я всегда любила тебя. Я никогда тебя не оставлю, Гай!
Я безумна, в какую-то секунду подумала она, и на эту секунду опомнилась, но не дала себе осознать до конца, что происходит, ее неудержимо и вслух понесло по волнам воспоминаний о не закончившейся любви, о незабываемом прекрасном времени, о построенных Гаем красивых домиках.
Парень смотрел на нее с ужасом и страданием. Вот точно так же страдание отражалось на лице Гая, когда ему было плохо, когда он переживал. Герда, счастливо улыбнувшись, погладила его пальцами по лицу, и парень отшатнулся.
— Гай, дорогой, мы больше не расстанемся, пока смерть не разлучит нас…
— Смерть уже разлучила вас, — сказал он. — Меня зовут не Гай, мое имя Даниэль. А как вас зовут?
Герда удивленно смотрела на него. Его слова были непонятны, в ее сознание проникла только последняя фраза. Он забыл ее имя, забыл свою Герду. Он разлюбил ее.
— Герда… меня зовут Герда. Неужели ты забыл?
Она отвернулась, скрывая слезы, но не в силах была не видеть его лица и снова повернулась и жадно рассматривала его, догадываясь, что придется расстаться, и это лицо уйдет от нее, она больше никогда не увидит его, не найдет в толпе других лиц.
Он встал со скамейки.
— Герда, мне очень жаль, но… мне пора. Не идите за мной. Да-да, не идите! Зачем всё это? Я не Гай, не Гай, я другой человек!
— Да, да, конечно, — пробормотала она и закрыла лицо руками. И почти сразу ощутила не только тишину, но и пустоту. Да, он ушел. Пока она так сидела, он ушел.
Мимо проходили люди, некоторые обращали на нее внимание, на ее потерянный и горестный вид, Герде было всё равно, она погрузилась в отчаяние. Как она найдет его? Почему она позволила ему уйти? Надо опять искать его. Ни за что, ни за что она не откажется от счастья его видеть. Пусть он не Гай, пусть Даниэль, пусть называет себя, как хочет, ей абсолютно неважно. Но он взял себе лицо Гая, и она хочет это лицо видеть. У него глаза Гая, он моргает как Гай, у него тик как у Гая. Он принадлежит ей, пока они живы. Она растопит его холодное сердечко, как растопила уже когда-то.
Герда побежала в ту сторону, откуда они вместе пришли. Какой-то немолодой седой мужчина остановил ее, схватил за руку. Он будто поджидал ее и, продолжая удерживать, смотрел укоризненно и сожалеюще, и Герда ответила ему враждебным взглядом. Это был тот, что у книжной витрины, тот врач…
— Я видел его, — без предисловий начал говорить мужчина, но Герда сразу прервала его.
— Вы знаете, где он, куда он пошел? Скажите! — потребовала она. Он покачал головой и вздохнул.
— Не в этом дело, куда он пошел. А дело в том, что он не ваш муж, и вы должны твердо это себе уяснить.
— Я знаю, — вдруг спокойно согласилась Герда. — Но я не успела сказать ему что-то очень важное. Я прошу вас, — добавила она умоляюще.
