— Быть мальчиком с корзинкой — большая честь, — начала миссис Симмонс, но Робби перебил ее.
— Неправда! — воскликнул он. — Это унизительно! Кому хочется быть мальчиком с корзинкой?
Все парни в классе заголосили:
— Только не мне...
Но миссис Симмонс прокашлялась и громко сказала:
— Ты должен хотеть стать одним из них! Эта традиция помогает поддерживать школу со дня основания. Поколение за поколением мальчики с корзинками помогали школе стать такой, какой вы ее сейчас видите. Только благодаря этой традиции у нас есть клумбы и мы смогли позволить себе яблоневый сад. Сходите в любую другую среднюю школу в этом городе, и вы сразу же поймете, что наша школа — почти оазис в пустыне.
— И все это оплачено потом и кровью мальчиков с корзинками, — пробормотал Робби.
Миссис Симмонс вздохнула.
— Робби, со временем, когда твои дети придут учиться в эту школу, ты поймешь. А пока, пожалуйста, просто проголосуй за тех ребят, кто, по твоему мнению, может принести школе больше всего денег. Класс, — добавила она, — у вас осталось девять минут.
Стало тихо. И, прочитывая список из ста пятидесяти восьми парней-восьмиклассников, я вдруг поняла, что все эти годы для меня существовал только один парень. Для меня всегда существовал только Брайс.
Но я не позволила себе расчувствоваться. Он нравился мне по совсем не правильным причинам, и сейчас я не собиралась голосовать за него. Но дело было в том, что я понятия не имела, за кого вообще голосовать. Я взглянула на миссис Симмонс, которая переводила свой зоркий взгляд с класса на часы и обратно. Что, если я никого не выберу? Что, если я переверну листок без отметок?
Она отправит меня в комнату для наказаний, вот что. Поэтому за две минуты до звонка я поставила галочки рядом с именами парней, которые не были придурками или клоунами, а были просто нормальными. Вот кого я выбрала: Райан Нолл, Винс Олсон, Эдриан Иглесиас, Йен Лей и Джон Трулок. Им вряд ли удастся стать мальчиками с корзинками, но поскольку участвовать в аукционе я не собиралась, это не имело особого значения. Я перевернула листок, и когда прозвенел звонок, начисто забыла про аукцион.
Но только до обеда следующего дня. Дарла перехватила меня на пути в библиотеку и потащила к своему столику.
— Ты список видела? — спросила она.
— Какой список?
— Список мальчиков с корзинками! —Дарла положила передо мной помятый лист бумаги с двадцатью именами и огляделась по сторонам. — Твое главное блюдо в списке!
И точно, пятый сверху — Брайс Доски.
Это не было неожиданностью, но у меня по всему телу все равно пробежала неприятная нервная дрожь. Кто за него проголосовал? Там было больше ста пятидесяти имен — он должен был получить приличное количество голосов! Внезапно я представила, как десятки девчонок суют деньги ведущей аукциона, чтобы получить право пообедать с Брайсом.
Я вернула Дарле список и сказала:
— Он больше не мое главное блюдо! Кстати, я за него даже не голосовала.
— О-о-о, девочка! Ты, похоже, села на диету!
— Это не диета, Дарла. Я... я пережила свое увлечение им, понятно?
— Рада это слышать, потому что ходят слухи, будто Шелли Сталле положила на него глаз.
— Шелли? Шелли Сталле? — Я чувствовала, как краснеют мои щеки.
— Точно. —Дарла взмахнула списком и крикнула: — Лиз! Мэйси! Сюда! У меня есть список!
Подруги Дарлы окружили ее и уставились на список, как будто это была карта с указанием, где спрятаны сокровища. Мэйси воскликнула:
— Чед Ормонд в списке! Он такой милый. Я с удовольствием дам за него десять баксов!
— И Дэнни здесь! — подхватила Лиз. — Такой кра-сав-чик!
Брови Мэйси вдруг удивленно поползли вверх, и она пробормотала:
— Джон Трулок? Джон Трулок? Он-то как сюда попал?
Сначала я просто не поверила своим ушам. Я выхватила листок у Мэйси.
— Ты уверена?
— Ну вот же, — сказала Мэйси, указывая на его имя. — Как думаешь, кто за него проголосовал?
— Какая-нибудь тихоня, наверное, — предположила Дарла. — Лично мне больше нравится Майк Абенидо. У меня есть соперницы?
Мэйси рассмеялась:
— Если он тебе нравится, я вне игры!
— Я тоже, — подхватила Лиз.
— А ты, Джулс? — спросила Дарла. — Будешь участвовать в аукционе?
— Нет!
— Но так ты сможешь пропустить половину уроков...
— Нет! Я не участвую. Ни за что!
Дарла улыбнулась.
— Хорошо.
Пока я ехала домой, моя голова была забита мыслями о Брайсе и всей этой ерунде с аукционом. Мне показалось, что я слишком зациклилась на нем. Какое мне дело, что Брайс нравится Шелли? Я не должна даже думать об этом!
Когда я не думала о Брайсе, я переживала за бедного Джона Трулока. Он был тихим парнем, и мне было очень жаль, что ему придется предстать перед всей школой с дурацкой корзиной. Что я наделала?
Но как только я подъехала к дому, мысли об аукционе вылетели у меня из головы. Я увидела зеленую траву, пробивающуюся из земли! Да! Да!!! Я соскочила с велосипеда и опустилась на колени. Ростки были такими тоненькими, такими маленькими, таким редкими. Их с трудом можно было разглядеть на фоне черной земли, но они были. Пробивались к солнечному свету.
Я побежала в дом:
— Мам! Мам, там трава!
— Правда? — Мама вышла из ванной в резиновых перчатках и с губкой. — А я все думала, когда же она наконец покажется.
— Она показалась! Пошли! Ты должна ее увидеть!
Сначала газон не произвел на маму особого впечатления. Но когда я попросила ее присесть на корточки и присмотреться, она улыбнулась и сказала:
— Они такие хрупкие...
— Похоже, что они зевают, да?
Мама немного наклонила голову и пристально посмотрела на меня:
— Зевают?
— Ну, или потягиваются. Будто они только что поднялись со своей земляной постели и теперь потягиваются и говорят: «Доброе утро, мир!»
Мама улыбнулась.
— Действительно похоже!
Я поднялась со словами:
— Думаю, им не помешает утренний душ.
Мама согласилась и ушла в дом, а я пела и поливала газон. Я забыла обо всем и не могла нарадоваться, что моя травка наконец-то начала прорастать. И тут я услышала, как школьный автобус остановился на Колльер-стрит.
Брайс. Его имя будто выстрелило у меня в мозгу, а вместе с ним пришла паника, с которой я не могла справиться. Я бросила шланг и убежала в дом.
Я заперлась в комнате и попыталась сделать домашнее задание. Куда подевалось мое умиротворение? Моя решимость? Мое здравомыслие? Они покинули меня, потому что Шелли Сталле хочет встречаться с Брайсом? Я так себя чувствую из-за обычного старомодного соперничества? Но я должна забыть про Брайса и Шелли. Они друг друга стоят — вот и пусть будут вместе!
Но в душе я знала, как и моя травка, я еще недостаточно сильна, чтобы просто забыть. И до тех пор, пока я не наберусь сил, у меня есть только один выход — держаться от него подальше. Я должна вычеркнуть Брайса из своей жизни.
Так я перестала слушать новости про мальчиков с корзинками и избегала Брайса в школе. А если мы случайно сталкивались, я здоровалась с ним как с человеком, которого едва знаю.
И это помогало! Я становилась все сильнее день ото дня. Кому интересны аукцион и мальчики с корзинками? Не мне!
В пятницу я проснулась рано, собрала несколько яиц в курятнике, полила двор, становившийся все зеленее, позавтракала и стала собираться в школу.
Но расчесывая волосы, я вспомнила о Шелли Сталле. Сегодня день аукциона. Она, наверное, на ногах с пяти утра, делает какую-нибудь невероятную прическу.
Ну и что? — твердила я себе. Что с того? Но я все же открыла копилку и, поколебавшись, пересчитала деньги. Что, если...
Нет! Нет-нет-нет!
Я побежала в гараж, влезла на велосипед и выехала на дорогу. Там я встретила миссис Стьюби.
— Джулианна, — позвала она, махая рукой. — Здравствуй, дорогая. Вот, возьми. Прости, что я так долго тянула. Просто мы с тобой все никак не пересекались.
Я даже не знала, сколько она должна мне. Да и в тот момент мне было все равно. Я увидела, это что верхняя банкнота была десяткой, и это привело меня в ужас.
— Миссис Стьюби, пожалуйста. Я... мне это не нужно. Вы не должны платить мне.
— Чушь, деточка! Конечно, я должна тебе заплатить. Возьми! — Она еще настойчивее протянула мне деньги.
— Нет, правда. Мне... мне не нужно...
Она все же засунула деньги мне в карман и сказала:
— И не вздумай вернуть мне их! А теперь езжай! Купи себе петуха! — С этими словами она открыла свою калитку.
— Миссис Стьюби... Миссис Стьюби! — не унималась я. — Я не хочу петуха! — Но она уже вошла в дом и не слышала меня.
Всю дорогу до школы деньги миссис Стьюби прожигали дыры в моем кармане и мозгу. Сколько там?
Добравшись до школы, я пристегнула велосипед и вытащила деньги. Десять, пятнадцать, шестнадцать, семнадцать, восемнадцать. Я сложила деньги и засунула их обратно в карман. Интересно, у меня больше, чем у Шелли?
