Эти констатации неизбежно должны приводить всякого разумного политика, предпринимателя, налогоплательщика к выводу, что угроза превращения России в государство криминальных синдикатов уже реализовалась, и пора подумать о том, как от него надежно изолироваться.
К сожалению, Доклад не содержит описания и анализа тех ключевых элементов российской экономики и политики, российского гражданского общества, которые не только способны, но и уже сегодня реально противостоят организованной преступности.
Второе. Необходимость наращивать усилия в борьбе с российской организованной преступностью в Докладе нередко рассматривается в контексте идеи о том, что превращение России в криминально-синдикалистское государство способно подтолкнуть ее возврат в лоно коммунизма, т. е. переход в еще более опасное для мирового сообщества состояние. При этом, однако, не учитывается реальное состояние коммунистической идеологии и движения в России, многие формы которых мало общего имеют с принудительным насаждением всеобщего равенства и братства. Непонимание этой проблемы может приводить к необоснованному отсечению от сил, реально или потенциально противостоящих организованной преступности в России, значительной части представителей этих идеологии и движения. Аналогичные последствия может породить определение всех российских торгово-промышленных групп как субъекта, однозначно препятствующего созданию открытой и прозрачной экономики.
Третье. В Докладе не всегда эффективно удается разделить угрозы, которые исходят от российской организованной преступности и от организованной преступности некоторых бывших республик СССР. Наибольшую опасность эта неточность создает в ситуации, когда необходимо оценить степень вероятности попадания в руки организованных преступных групп ядерного оружия или материалов. Факт ареста в июле 1997 года в Майами двух литовцев, пытавшихся продать тактическое ядерное оружие переодетому сотруднику американской таможни, достаточно убедительно показывает, что ядерная опасность, исходящая от "маленькой" организованной преступности небольшого государства, вполне может перевесить потенциальную опасность такого рода, исходящую от российского криминального Голиафа. Отказ от предельно четкого подхода к обозначению данной проблемы может повлечь за собой ошибки стратегического плана.
Четвертое. Основные оценки Доклада строятся на понимании российской организованной преступности, которое было изложено в выступлении бывшего начальника Главного управления по организованной преступности МВД РФ М. Егорова. Это неизбежно должно приводить к ошибочной интерпретации статистических данных о российской организованной преступности, поскольку последние отнюдь не базируются на отнесении к организованной преступности лишь преступных сообществ численностью от 50 до 1000 человек. В официальной статистике МВД России, которую авторы Доклада отнесли к "более полной и в основном надежной", в организованную преступность до 1 января 1997 года включались организованные группы, средняя численность которых составляла 3–4 человека. По данным за 1996 год, в составе более чем 8000 организованных групп было выявлено 17 927 участников, т. е. немногим более двух человек в среднем на одну группу. (Состояние преступности в России за 1996 год. М.: Главный информационный центр МВД РФ, 1997. С 17.) Некоторая часть этих организованных групп имела форму преступных сообществ, которые получили нормативное определение лишь с 1 января 1998 года с вступлением в силу Уголовного кодекса Российской Федерации. До этого момента отнесение организованных групп к категории преступных сообществ осуществлялось достаточно произвольно и никак не было прямо связано с официальной уголовной статистикой. Таким образом, можно сделать вывод о том, что часть содержащихся в Докладе оценок состояния российской организованной преступности основывалась на весьма ненадежных сведениях.
Пятое. В Докладе встречаются случаи противоречивого изложения одних и тех же данных, приведения не вполне проверенных сведений или несуществующих фактов. Например, во вступительной части Доклада утверждается, что в России ежегодно в среднем совершается более 500 заказных убийств, ни одно из которых не раскрыто, а далее говорится, что в 1995 году было зарегистрировано 580 убийств, которые, по-видимому, были заказными, из которых раскрыты только 70. Необходимо также учитывать, что лишь профессиональный работник способен понять некорректность самого высказывания "зарегистрировать заказное убийство". В Докладе утверждается, что 13 июня 1996 года Президент России подписал Закон "О борьбе с организованной преступностью", принятый ранее Государственной Думой. Это, разумеется, не соответствует действительности. До настоящего времени этот закон не подписан. 13 июня 1996 года Президентом России был подписан Уголовный кодекс Российской Федерации, в котором содержатся лишь отдельные положения, относящиеся к борьбе с организованной преступностью.
Эти неточности, помимо прочего, могут также создать неверное представление российских специалистов о пределах компетентности американских экспертов по данной проблеме.
И наконец, шестое. Содержащиеся в рассматриваемом Докладе рекомендации Правительству США по смягчению риска общественной безопасности и национальной стабильности, вызываемого феноменом российской организованной преступности, на наш взгляд, следует рассматривать критически с учетом следующих положений:
— Существенное препятствие для взаимодействия российских и американских правоохранительных органов в борьбе с организованной преступностью состоит не в отсутствии единого определения организованной преступности, к которому они могут присоединиться (С. 65). Таким препятствием является отсутствие четкого однозначного понимания и признания меры совпадения взглядов российского и американского законодателя и правоприменителя на то, что такое организованная группа, преступное сообщество, преступная организация. Сотрудник правоохранительного органа России или США, намеревающийся обратиться за помощью к противоположной стороне в розыске и задержании подозреваемого в организованной преступной деятельности гражданина своей страны на территории страны-партнера, должен быть абсолютно уверен в том, что и там данная деятельность признается организованной и преступной. Такая же уверенность должна быть и у судьи, который будет принимать решение о признании исковых притязаний к такому лицу, об ограничении его личной или имущественной свободы. В противном случае неизбежны ошибки, низкая эффективность и раздражение по поводу впустую потраченных времени и средств налогоплательщиков.
Оптимальным решением данной проблемы может стать разработка и принятие параллельного российско-американского комментария норм, подлежащих использованию в сфере борьбы с организованной преступностью, которые подлежали бы включению в приложение к Договору о правовой помощи между нашими странами.
— Эффективное использование американского и международного опыта статистического учета организованной преступности возможно в том случае, если соответствующее обучение российских статистиков с участием американских специалистов будет в основном проходить в России, а не в США. Этот опыт неизбежно окажется неэффективным, если он не будет опираться на российскую правовую базу, статистические традиции и технические возможности.
— Расширение сотрудничества между Россией и США в части программ обучения специалистов современной методологии правоохранительной деятельности на базе европейских центров должно учитывать наличие у России собственного огромного учебного и научного потенциала в этой области. Россия располагает специализированными высшими учебными заведениями по подготовке судей, прокуроров, кадров для системы борьбы с организованной преступностью, управленческих кадров в сфере борьбы с преступностью, негосударственными высшими учебными заведениями, использующими мировой опыт борьбы с преступностью и современные технологии обучения. Развитие и поддержка именно этих образовательных учреждений будет определять успех борьбы с организованной преступностью.
— Решение проблемы изоляции финансовой помощи США России от коррупции и организованной преступности невозможно без придания этому процессу максимальной открытости и участия в контроле за использованием этой помощи не только правительственных инспекторов, но и парламентских структур, а также известных своей безупречной репутацией российских общественных деятелей.
— Эффективная поддержка американского бизнеса в России вряд ли возможна лишь путем оказания дополнительной финансовой помощи и консультаций, организуемых для американских предпринимателей Консультативным Советом по международной безопасности, Региональным Бюро Безопасности, атташе ФБР по правовым вопросам и министерством торговли США. Такая помощь должна быть дополнена специальными образовательными и консультационными программами для иностранных предпринимателей с участием российских правоохранительных органов, а также имеющих соответствующий опыт государственных и негосударственных образовательных учреждений.
