Поэтому когда Франсуаза сказала, что мы оба хорошо ныряем, она соврала. Это было смешное вранье. Не злонамеренное, а, по-видимому, вранье дипломатичное, однако оно озадачило меня, и я никак не мог понять его причину.
– Дальше… на… запад, – услышал я сквозь шум мотора. Джед кричал мне, отрывая меня от грез.
Я оглянулся и приложил руку к уху.
– Что? – тоже крикнул я.
– Я взял курс на запад! Там более открытый берег для причаливания! Меньше хижин на пляже.
Я поднял в воздух большой палец и повернулся обратно к носу лодки. Пока я думал о Франсуазе, Пханган значительно приблизился. Я уже различал стволы и листья кокосовых пальм и полуденные тени под ними.
Когда до берега было примерно метров сто, Джед выключил мотор, и мы проплыли оставшееся расстояние на веслах. Мы хотели походить на настоящих путешественников, но напрасно мы тревожились. Участок побережья, к которому мы причалили, был совершенно пуст, если не считать нескольких обветшалых пляжных домиков, в которых, похоже, уже давно никто не жил.
Мы выпрыгнули из лодки и начали выбираться на прибрежный песок, таща за собой лодку за утлегарь.
– Мы оставим лодку здесь? – спросил я, когда мы вышли из воды.
– Нет, мы должны ее спрятать. – Джед указал на прибрежные деревья. – Может быть, вон там. Сходи и посмотри, что это за место. Убедись, что эта местность такая же пустынная, какой кажется.
– О' кей.
Я было припустил трусцой по пляжу, но потом почти сразу же перешел на шаг. Мой вестибулярный аппарат действовал так, будто я по-прежнему находился в море, и меня шатало из стороны в сторону, как пьяного. Это быстро прошло, но на минуту-другую мне пришлось сосредоточиться, чтобы не упасть.
Неподалеку от того места, куда мы только что причалили, я обнаружил две пальмы, которые стояли достаточно далеко друг от друга, чтобы между ними поместился утлегарь, и в то же время достаточно близко, чтобы не бросаться в глаза. Между деревьями рос куст с большим лиственным шатром, способным укрыть под собой лодку, особенно если бы мы добавили еще несколько веток. Ближайшие из видавших виды пляжных домиков находились более чем в полусотне метров от пальм.
– Место вроде бы подходящее, – крикнул я Джеду.
– Хорошо. Тогда помоги.
Все было бы гораздо проще, если бы с нами был еще один человек. Из-за двигателя нам пришлось взяться за корму, – мы должны были следить за тем, чтобы винт оставался над землей, иначе он бы сломался, и поэтому нос лодки все время норовил ускользнуть от нас. Волочить ее по песку было довольно трудным делом, но протащить лодку по небольшой полоске, заросшей травой, – вот это был уже настоящий кошмар. Пришлось подвигать лодку короткими изматывающими рывками, преодолевая за раз не больше тридцати сантиметров.
– Сущий ад, – задыхаясь, проговорил я, после того как лодка в двадцатый раз сползла от линии деревьев. – Это всегда так тяжело?
– Что именно?
– Плавать за рисом.
– Естественно, – ответил Джед, смахивая с бороды пот. Целый поток маслянистых капель стекал по его запястью и капал с локтя. – Почему, по-твоему, никто не хочет этим заниматься?
В конце концов нам удалось затащить лодку между деревьев и спрятать ее в кустарнике. После того как мы замаскировали лодку, ее уже совсем никто не увидел бы, разве только подошел бы к деревьям вплотную. Мы даже забеспокоились, что сами не сможем сразу найти ее по возвращении, и пометили это место, воткнув в песок рогатину.
Мы совершенно выбились из сил, но нас утешали две вещи. Во-первых, нам будет легче поставить лодку обратно на воду, поскольку на обратном пути нас ждет спуск и океан – более доступная цель, чем участок между двумя пальмами. Во-вторых, после того как мы доберемся до Хатрина, у нас будет великолепный обед.
Мы отправились в хорошем расположении духа, оживленно обсуждая, какие напитки закажем и что лучше – «Спрайт» или «Кока-кола». Джед первым увидел какую-то парочку, но мы уже ушли довольно далеко от лодки и поэтому не слишком обеспокоились. Когда мы проходили мимо них, я посмотрел им прямо в глаза, но только для того, чтобы улыбнуться им, если они поздороваются с нами.
Они не поздоровались. Они уставились в землю, и по выражению их лиц я понял, что они, как и я несколько раньше, пытаются сосредоточиться на ходьбе.
– Видал? – спросил я, когда мы отошли от них достаточно далеко, чтобы они уже не могли нас услышать. – Балдеют от ланча.
– Жидкого ланча.
– Порошкового ланча.
Джед кивнул, хорошенько откашлялся и сплюнул на песок:
– Проклятые отморозки.
Через час мы уже шли мимо стоявших рядами обитаемых пляжных домиков и с трудом протискивались между загоравшими и игравшими во фризби людьми. Я удивился, что на нас никто не обращает внимания. Все казались мне настолько странными, что я не мог поверить, что тоже, в свою очередь, не произвожу на них странного впечатления.
– Давай-ка поедим, – предложил Джед, когда мы прошли примерно половину Хатрина. Мы направились к ближайшему кафе и заняли свободный столик. Джед углубился в меню, а я по-прежнему дивился окружающей обстановке. Было странным ощущать под ногами бетон и сидеть на пластмассовом стуле. Это был обычный стул – такой же, на каком я сидел в школе: изогнутое сиденье, дырка в спинке, V-образные металлические ножки, – но я счел его крайне неудобным. Я никак не мог занять на нем правильное положение. Я либо разваливался в нем, либо сидел на краю – то и другое было бессмысленно.
– Как, черт возьми, тебе это удается? – пробормотал я.
Джед оторвался от меню.
– Кажется, я разучился сидеть.
Он засмеялся:
– Действует на мозги, а?
– Это точно.
– А как насчет твоего отражения?
– Что ты имеешь в виду?
– Когда ты в последний раз видел свое отражение?
Я пожал плечами. К стене душевой хижины, снаружи, было прикреплено зеркальце из косметички. Мужчины пользовались им во время бритья, но оно показывало лишь крошечную часть лица. Если не считать этого, я не видел себя в зеркале с тех пор, как покинул Самуй.
– Тут есть раковина и зеркало. Сходи – посмотри на себя. Ты поразишься.
Неожиданно забеспокоившись, я нахмурился:
– Почему? Разве с моим лицом что-то не так?
– Да нет. Просто сходи и посмотри. Тогда поймешь, в чем дело.
Я действительно испытал настоящий шок. Из зеркала на меня смотрел совершенно незнакомый человек. Моя кожа стала темнее, чем я мог себе вообразить; солнце высветлило мои черные волосы, и они приобрели коричневый оттенок, к тому же стали виться, а зубы сделались такими ослепительно белыми, что кроме них, я ничего не видел на лице. Вдобавок к этому я постарел и выглядел на все двадцать шесть – двадцать семь, а на носу у меня появилось несколько веснушек. Веснушки особенно потрясли меня. Раньше у меня их никогда не было. Я пялился на свое отражение добрых минут пять, не в силах сдвинуться с места. Я бы глазел на него целый час, если бы Джед не позвал меня обратно за столик, чтобы заказать еду.
– Ну как тебе? – спросил он, когда я с идиотской улыбкой на лице подходил к нему.
– Действительно потрясающе. А почему бы и тебе не посмотреться в зеркало? Замечательное зрелище.
– Нет… Я уже не видел себя шесть месяцев. Я жду момента, когда мое отражение повергнет меня в полный ужас.
– Шесть месяцев!
– Ага. А может быть, и больше. – Он бросил мне меню. – Ну давай. Чего закажешь? Лично я умираю с голоду.
Я просмотрел огромный список, задержавшись вначале на банановых блинчиках, но потом передумал.
– Наверное, я возьму пару чизбургеров.
– Чизбургеры. Что-нибудь еще?
– Гм… Ладно. Цыпленок под соусом с лапшой. В конце концов, мы находимся в Таиланде.
Джед встал и оглянулся через плечо на людей, загоравших на пляже.
– Согласен, – сухо произнес он и пошел делать заказ.
Ожидая, когда нам принесут еду, мы смотрели телевизор. В противоположном конце кафе было видео, и по нему крутили «Список Шиндлера». Шиндлер ехал на лошади по опустевшему гетто и заметил маленькую девочку в красном пальто.
– Как тебе ее пальто? – спросил Джед, потягивая «Кока-колу».
Я пил «Спрайт».
– А что в нем такого?
– Как ты думаешь, не подкрасили ли его на пленке кисточкой? – В каждом кадре? Как в мультике?
– Да.
– Вряд ли. Они, наверное, сделали это при помощи компьютера, как в «Парке Юрского периода».
– А-а. – Джед осушил свою бутылку и причмокнул губами. – Вот это вещь!
Я недоуменно посмотрел на него:
– «Список Шиндлера»?
– Ты не въехал. «Кока-кола».
Приготовление еды заняло, по-видимому, целую вечность, потому что когда ее принесли, Шиндлер снова глядел на красное пальто. Если вы смотрели фильм, то знаете, что между этими двумя появлениями красного пальто проходит не меньше часа. А то и больше. К счастью, я обнаружил в кафе старый игральный автомат «Космические пришельцы», поэтому ожидание не было для меня тягостным.
