Екатерина Вильмонт - Гормон счастья и прочие глупости

Ладно, потом… Сейчас надо будить Полину. И притвориться, что я давно дома и даже успела поспать.

— Полька, подъем!

— А? Мам, ты пришла?

— Вставай, вставай, кудрявая!

— От кудрявой слышу! — проворчала она. — Ну что?

— Что?

— Ну как?

— Что?

— Как провела ночь?

— Весело! Светка рыдала, причитала… Сама понимаешь!

— Мам, ну не гони!

— Куда я тебя гоню?

— Не гони пургу типа…

— Ты у меня сейчас схлопочешь. «Типа»! Чтобы я больше этого не слышала.

— Ладно. Тогда скажи, кто был тот мужик?

— Какой еще мужик? — похолодела я.

— Ну с которым ты в машину села? Или это Светка была? Тогда она здорово выросла за месяц. Раньше вы с ней одного роста были, а теперь ты ей до плеча не достаешь.

— Господи, что ты порешь? Я встретила в лифте Владимира Сергеевича. Он спросил, куда это я ночью собралась и подвез меня.

— Мам, уши вянут. Прямо завяли совсем, вот-вот отвалятся.

— Ну все, хватит, иди быстро мойся — и за стол.

Да, от моей дочурки не спрячешься.

Она явилась на кухню уже одетая, причесанная, но надутая.

— Между прочим, у нас сегодня последний день, — напомнила она. — И тебе надо зайти в школу.

— Зачем?

— Маятник велел. Он давно уж тебя требовал, но ты уезжала.

— Что ты натворила? — перепугалась я.

— Ничего. Просто ему зачем-то надо.

— Но я смогу сегодня только после работы.

— Ты ему позвони. И договорись.

— Поль, ну правда, в чем дело-то?

— Не знаю! Все, я пошла. Кстати, дай мне денег, мы с девчонками хотим в Макдоналдс сходить после уроков. Ага, спасибо. Это взятка? — спросила она, держа в руках пятисотрублевую бумажку.

— Отнюдь. Просто в день окончания… Ну вроде премии.

— А вдруг я в чем-то провинилась, а? Тогда что, отберешь?

— Ну если б что-то серьезное, ты бы вела себя иначе, не хамила бы, а подлизывалась.

— Это неизвестно еще! У меня же переходный возраст. Ну пока!

Обычно она меня целовала, уходя, а сегодня только кивнула. А я не стала к ней лезть. Когда она ушла, я закрыла глаза и сразу увидела лицо Андрея. И вдруг ощутила, что в нем я обрела сразу любовника и второго ребенка. В нем было много детского, мальчишеского, а еще была какая-то щемящая ранимость и даже беззащитность. Его хотелось оберегать… Заботиться о нем… Готовить ему, стирать.., я не знаю… Это какой-то бред. Но я никогда еще не испытывала ничего подобного. Эта ночь была полна новых, неведомых мне ощущений. Но тут позвонили с автомобильной стоянки с сообщением, что надо срочно погасить образовавшуюся задолженность, иначе лишусь места. Это была серьезная угроза. Терять стоянку, находящуюся в пяти минутах ходьбы от дома, очень не хотелось.

Я заплатила долг и еще за месяц вперед и наконец села за руль. Как всегда, включила музыку. Любимого барда Тимура Шаова. Его блистательные по остроумию и музыкальности песни заряжали меня бодростью. Придавали куража или, как сейчас модно говорить, «драйва».

— О! Бронька, привет! — воскликнула Светка и тут же получила от меня израильский сувенир. — Спасибо! Слушай, какая прическа! Вот от тебя не ожидала!

— Это еще что! Видела бы ты меня в Израиле!

— Да я уж понимаю… Там что-то было? Раввина сбила с пути истинного?

— Подымай выше!

— А кто там у них выше? Шарона захороводила? Так он старый!

— Как ты узко мыслишь! Почему обязательно аборигены?

Но в этот момент появилась Инна Геннадьевна.

— Бронечка, рада вас видеть! Как вы себя чувствуете? — озабоченно осведомилась она.

— Спасибо, все хорошо. Мертвое море творит чудеса.

— А что вы сделали со своей головой? Зачем постриглись? У вас был свой стиль.

— Не правда ваша, Инночка Геннадьевна, — вмешалась Светка. — У нее был не свой стиль, а стиль нашей конторы. А вот теперь…

— Ну это, безусловно, спорный вопрос. Кстати, начальство справлялось о вас.

Начальством она называла нашего главного.

— Я в полном порядке и готова приступить…

— Тогда для начала просмотрите этот контракт, нет ли ошибок, а в одиннадцать десять вас ждет начальство.

Я боялась, что засну над контрактом, но там оказалось столько ошибок, что мне сразу стало не до сна. Интересно, кто это постарался?

— Свет, чья работа?

— Да я почем знаю? Бронь, ну в двух словах скажи — кто?

— Мужик!

— Молодой?

— Не очень.

— Лет пятьдесят?

— Сорок.

— Богатый?

— Нет.

— Красивый?

— До ужаса!

— Нет, правда?

— Правда.

— И что?

— В каком смысле?

— Любовь до гроба?

— Боюсь, что да. Отстань.

— Бронь!

— Светка, отвяжись. Тут ошибка на ошибке.

— Ладно, давай завтра вместе пообедаем, и ты мне все расскажешь.

Иногда по пятницам после работы мы ходили в соседний ресторанчик и там обменивались нашими женскими секретами. Светка не была близкой подругой, но умела держать язык за зубами, да и в житейском опыте ей не откажешь. А мне необходимо с кем-то поделиться, иначе меня разорвет.

— Договорились.

В одиннадцать десять я уже была у шефа.

— Бронислава, приветствую! Садитесь! — сказал он, не отрывая глаз от компьютера. — Вы меня очень подвели!

— Подвела? Чем? — испугалась я.

— Ушли в отпуск не вовремя! А вы были нужны.

— Извините, так получилось.

— Теперь, надеюсь, все в порядке и вы сможете работать в полную силу?

— Да, конечно.

— В понедельник летим в Швейцарию.

— Хорошо, — сказала я, но в душе ужаснулась.

— Я слышал, у вас предстоит свадьба? Больше чем на три дня не рассчитывайте, сразу предупреждаю. Июль — далеко не везде мертвый месяц. И вы будете нужны. Господи, что вы с собой сделали? — оторвался он наконец от компьютера. — К чему эта стрижка? Раньше было гораздо лучше. И приличнее. Нельзя это как-то вернуть?

— Нельзя.

— Извините, я, наверное, сморозил глупость. Но мне не нравится ваша голова.

— Что ж поделать. — И тут я вспомнила парикмахершу Валю. — У меня в контракте не сказано, что я не имею права поменять прическу.

Он взглянул на меня с интересом:

— Действительно. А жаль. Надо в дальнейшем исправить это упущение. Ну все, мы и так потратили уйму времени на вашу прическу. К делу! Вот что, по-вашему, означает этот пункт?

— Здесь явная ошибка переводчика. Я в своем экземпляре уже ее исправила.

— И то хлеб.

Во второй половине дня позвонила Полина:

— Мам, папа звонил!

— Поздравляю.

— Оказывается, мы уезжаем не в воскресенье, а в субботу.

— Поздравляю.

— Мам, что ты заладила «поздравляю», «поздравляю»!

— Я занята.

— Мам, мне надо купить шорты. Мои белые малы. И красные тоже.

— Купим. Завтра. Ты померяй все, что тебе понадобится, и составь список, чего не хватает. Завтра купим. Все. Пока.

— Ну вот, значит, завтра наш дружеский ужин не состоится! — вздохнула Светка.

— Увы. Я думала, они с папашей уезжают в воскресенье, а оказалось, в субботу.

— И куда они на сей раз едут?

— На сей раз в Италию.

— Слушай, здорово. Каждый год он куда-нибудь возит ребенка. Хороший отец. И деньги дает.

— Да. Он приличный человек, ничего не могу сказать.

— Не жалеешь, что разошлась с ним?

— Знаешь, я вообще не люблю жалеть о том, что сделано. А уж об этом и подавно. Слушай, а давай в субботу пообедаем? Полина утром уедет.

— А твой?

— Не знаю… Не думаю, что он будет свободен…

— Он у тебя кто?

— Много будешь знать, скоро состаришься.

— О нет, только не это! У тебя мобильный звонит! — Светка схватила со стола телефон. — Андрей. Это он?

— Отдай!

— Скажи, Андрей — это он?

— Он!

— Ладно, бери, не жалко!

— Алло!

— Привет, это я. Ты на работе?

— Да.

— Я просто хотел сказать, что соскучился.

Все внутри заволокло сладким теплом. Гормон счастья.

— Я тоже.

— У меня сегодня спектакль.

— Ой, я не смогу прийти, дочка послезавтра уезжает, надо с ней…

— Я понимаю. Буду скучать. Ты звони мне, пожалуйста.

— Нет, лучше ты. Я же не знаю…

— Я тоже буду. Целую тебя, моя маленькая.

Он отключился.

— Ну что ты на меня пялишься? — накинулась я на Светку.

— Он, да? Ну, Бронька, ты пропала. У тебя такая морда…

— Да, я, кажется, пропала.

— Умираю от любопытства. Слушай, а что тебе надо купить для Польки? У меня рядом с домом хороший детский магазин. Могу помочь.

— Да нет, когда?

— Утром. Я завтра приду попозже. Отпросилась у Геннадьевны. У меня там дела по наследству, я записалась к нотариусу на прием. Зайду и все куплю. А список продиктуешь вечером по телефону. Годится?

— Нет, Светик, не годится. Не могу я в последний вечер…

— Нуда. Понимаю… Но ты же все равно не успеешь ничего купить. А я бескорыстно помогу. А в субботу встретимся. Хотя до тех пор я умру от любопытства.

— Ты и вправду купишь?