— Здрасьте пожалуйста! Это еще почему?
— Да по всему. Не мой человек.
— Раскидалась олигархами! Семен — не твой, Протопопов — не твой. А кто твой?
— Представления не имею. Увижу — пойму.
— Больно ты разборчивая. А лучше бы не капризничала. Для нормальной жизни нужны деньги, пойми, наконец. Поэтому сначала обзаведись источником доходов, а уж там ищи своего человека сколько душе угодно. Богатый мужик — вот наша первоочередная задача.
— Я бы предпочла веселого и доброго. С кем приятно поговорить и посмеяться. Остальное неважно.
— На голодном пайке долго не повеселишься.
— Конечно, лучше уж быть богатым и здоровым, чем бедным и больным. Кто бы спорил.
Спорить мы и не стали. Татка любит делать вид, что низменное ее не касается. Будто не она теперь авоськи с рынка таскает. Я как-то раньше поинтересовалась: «Чего Протопопова к делу не приставишь?» — «Он не предлагает, видимо, в голову не приходит, а просить я не хочу».
Такие мы гордые. Вот и сейчас то же самое: деньги — это земное, предмет, недостойный обсуждения. Хорошо, думаю, хочешь — изображай принцессу. До следующего жареного петуха.
Мы еще поговорили о том о сем, она про Париж песни пела, но я слушала вполуха: что мне за интерес, когда я там все равно не была и вряд ли попаду. Наконец Татка соблаговолила моей особой поинтересоваться, спросила про Фила. Ничего нового, говорю, все фордыбачит. Не хочет, чтобы мы дальше на его шее сидели. «Ищите работу, ты и твой ребенок». Темке ведь восемнадцать исполнилось.
— А ты еще не думала про работу?
Да она ж ничего не знает! Я ведь работу нашла, причем, можно сказать, с ее легкой руки. После нашего разговора стала искать место в магическом салоне — исключительно ради интереса, чтобы разведать обстановку. Ничего особо хорошего не нашла, но зато — как будто я притянула ее своими поисками — мне неожиданно позвонила одна старинная знакомая, с которой мы вместе на астрологических курсах учились. Начала расспрашивать, что и как. То, се, слово за слово — и она вскользь упомянула, что на ее бывшей работе освобождается место, точнее, кабинет. Не хочешь, спросила, арендовать и там принимать клиентов? Солидная контора и народ весьма интересный, с разными чудо-способностями.
Я загорелась, сходила, посмотрела — понравилось. Не долго думая, сняла помещение, объявление в Интернете повесила. И самое удивительное, сразу звонки пошли. Правда, большую часть людей все равно дома принимать приходится, всем по вечерам удобней, да и мне на своей кухне привычно, но в целом жизнь забурлила. Притом, что интересно, на новой работе все — и гадалка, и мужик ясновидящий, и целительница, и остальные — в один голос твердят две вещи: во-первых, что я черно-белая, есть во мне тяга к нехорошему, и непонятно, какая сторона пересилит, а во-вторых, что для перемены судьбы мне надо за границу скататься. А одна женщина, которая яйцом порчу выкатывает, когда занималась со мной, почти невзначай обронила:
— Александра, тебе обязательно надо за границу, и поскорей. Куда-нибудь недалеко, в Болгарию или Чехию. Там новую любовь встретишь, а может, и замуж выйдешь.
Я все это Татке рассказала, она воодушевилась:
— Правда, Сань, поезжай. Мне тоже кажется, ты с кем-нибудь познакомишься.
А мне от ее рассказов и самой уже захотелось. Весь вечер потом думала, думала и еще целую неделю — почти постоянно.
И вот — не знаю, колдовство это или как — мои мысли опять материализовались. Звонит вдруг клиентка, из новых, турбизнесом занимается, и спрашивает:
— Саша, не хотите съездить на недельку в Прагу? У нас очень хорошие предложения по путевкам, а эта еще и горящая — человек в последний момент отказался. Совсем бесплатно получается. Если вас интересует, с удовольствием придержу. Вы же мне так помогли, так помогли!
— Спасибо, — говорю, — подумаю.
Долго не думала, сразу решила — еду! Чем я, в конце концов, хуже Татки?
В результате мы с ней отчаливали практически одновременно, в конце ноября. Что я говорила? Протопопов через два дня приполз на коленях. Это мне, опять же, Умка поведала, Татка позвонить не соизволила. Ладно, не хочу обижаться, бог ей судья. Правда, у нее-то целое турне: сначала с Протопоповым по одному побережью, а потом в одиночестве к друзьям в Нью-Йорк и Бостон.
Ну а я скромненько — в Прагу и обратно.
Собралась, приехала в аэропорт. Брожу по магазинам. В книжный зашла, путеводитель купить. Пригодится. Взяла с полки, листаю.
— Первый раз в Прагу?
Поднимаю глаза: мужик, еще молодой, хоть и с проседью, приятный. Довольно рослый, фигуристый. Одет спортивно; рюкзачок стильный.
— А что?
— Если первый, то… буду рад показать город интересной девушке.
Девушке? Хм. Спасибо за комплимент.
— Я подумаю.
— Нет, серьезно. Я город знаю как свои пять пальцев. Часто по делам бываю. А в этот раз по случайному стечению обстоятельств дел намечается мало.
— Спасибо. Я уже сказала: подумаю.
— Летим, должно быть, одним рейсом?
Я назвала номер. Действительно, одним.
Что, впрочем, неудивительно.
— А… разрешите угостить вас кофе? Кстати, позвольте представиться: Макс. Если честно, вы мне очень понравились. Давайте познакомимся поближе. Вдруг и я вам понравлюсь?
Ох и нифига ж себе, думаю, скорость. С другой стороны, чем я рискую?
Сели мы в кафе — и как начали болтать, так чуть самолет не пропустили. Очень харизматичный товарищ оказался! Я сначала все сумку к себе прижимала, на всякий случай, а потом обо всем забыла. Он рассказал, чем в Чехии занимается — недвижимостью, и что женат, но жена давно в Америку слиняла и дочку увезла, он, можно считать, одинокий. Моими обстоятельствами поинтересовался. Я вкратце объяснила, что и как.
— А работаете где?
— Я астролог и… одним словом, колдунья.
— То-то я чувствую — совсем зачарован!
— Я серьезно. Кстати, если не секрет: когда вы родились? И где? Профессиональное любопытство.
— Увы, дорогая Сашенька, его я удовлетворить не смогу. Хоть это и странно по нашему времени, но я… подкидыш. Да-да! Не улыбайтесь. Сорок три года назад нашли меня зимой на пороге приемного покоя одной московской больницы. Мне было около трех месяцев, а в пеленках — ни документов, ни записки, ни медальона, как в старых романах… так что настоящие дата и место моего рождения никому не известны. Я воспитывался в детдоме, родных нет. В жизни пробивался сам.
Вот это да! Плохо, конечно, что ни черта не поймешь — ни что за человек, ни про совместимость. Но в любом случае внушает уважение.
Естественно, пока трепались, я успела вспомнить предсказания своих коллег. Но мне говорили: встретишь за границей, а мы из Москвы не успели вылететь. Он это, не он, поди разбери. Может, самое банальное дорожное знакомство, которое ничем не кончится.
Но понравился он мне сильно, и я ему вроде тоже — чувствовалось.
Поэтому, когда Макс спросил, как найти меня в Праге, я честно назвала отель. Захочет — появится. А я… вообще-то отдыхать еду. Могу себе позволить что хочу.
А уж дальше — как звезды встанут.
С кем поведешься, от того и заразишься. Народная мудрость.
Вот и я стала как Ваня. Смотрю на нас: блин! Два сапога пара, и оба не по ноге. Что он вечно киснет, что я с тоски дохну. Уж и не припомню, нахрена мне надо было такое счастье? И кто бы объяснил, почему я до сих пор ни на что решиться не могу.
Про Ваню ладно, все ясно: я его другим тысячу лет не видела, с начала знакомства. А ведь первые три недели он был… как печка из сказки: и согреет, и накормит, и отвезет куда пожелаешь. Добродушный, спокойный, веселый, шутил через слово. Бывало, пообщаемся — у меня сразу сил прибавляется. Еще думала: вот мужик! Да при нем горы своротишь. И куда все подевалось? Может, чертова баба Нюра наколдовала, чтобы нам с ним «тосковать, ни днем ни ночью покоя не видать»? Видела я такой заговор в заветных тетрадочках.
Не то чтоб покоя совсем нет. Случается. И радуемся, и смеемся. Развлекаемся. В гости ходим. Только смысла во всем — ноль. Приедешь к Ваниным школьным друзьям: все, естественно, старые пердуны под полтинник, все упакованы под завязку, у каждого — молодая жена, вторая, третья, четвертая, кто сколько подстрелил, некоторые новых младенцев налепили. Жены — одна другой моложе, все не москвички. Соберемся, мужики за выпивку и разговоры садятся, друг перед другом перья распускать, а нас с девками чуть ли не за отдельный столик ссылают. Вот как про малышню считается, что если их в одну песочницу насовали, то они в момент обязаны подружиться, заняться своими куличиками и, главное, от взрослых отвязаться, так и про нас то же самое. А чего? Понаехали в Москву, отхватили себе по «папаше» с толстым бумажником, ну и играйте теперь вместе — вы ж одинаковые. Клоны. Болтайте про тряпки, машины, брюлики, кому там чего нового подарили; про родственников из… откуда ты у нас? Ах да.
