– Так, так, так! Пошли чай пить,- отец направился на кухню, там уже свистел чайник.
– Пошли.
– Ты семьёй не обзавёлся, часом?
– Нет.
– И правильно. Не спеши. Мужику надо жениться как можно позже.
– По выходу на пенсию?
– А что ты думаешь?!! Вот именно тогда. Во всяком случае, после сорока пяти. Если раньше – плохо.
– До такого возраста не всякий доживает, так же как не всякая птица до середины Днепра.
– И это прекрасно! Сирот будет меньше. Видел сколько по вокзалам деток с матерями пьянчужками?
– Видел.
– Вот,- отец стал наливать чай в кружки.- Значит, говоришь, твоя леди по этой смерти чуток всполошилась?
– Да.
– Слишком они своим машинам доверяют. Любят страсть как командные игры. Они его просчитать не смогут.
– Ну, положим, Лизка врачиху отыщет как пить дать. А не сможет – тогда они не у дел.
– Она совсем старая кошелка или ещё двигается?
– Шестьдесят лет, но бодрая.
– Пей, а то остынет,- предложил отец.- Ты опять к себе в Симбирск?
– Прижился я там, па! Кедры возле окон редакции и шишки падают так, что иногда бьют нам стёкла. Красиво. Приехал бы.
– Дорога не близкая, стар я стал, но погляжу. Ты пойти собираешься в одиночку?
– Нет. Один я тут не пролезу. Предполагаю, что кто-то обязан появиться в этом пасьянсе. Вот его и возьму, коль согласится.
– Логично. Умный в таком деле должен появиться. Действуй. Я тебя благословляю.
– Спасибо, па!
Скандалы возникают и… рассасываются. Смерть Бутырцева отгремела на страницах прессы бурно и в начале июля всё стихло. И результатом стала мраморная плита на могиле, заменившая крест из железных труб. Поговаривали, что президент Ельцин снизошел.
Начальник ФСБ встретился со своим человеком, и тот передал ему кассету с записью разговора, очень короткого и насыщенного бранью.
– Я из газеты "Известия".
– Здороваться не учили?
– Извините, здравствуйте.
– Корреспондентка?
– Да, вот удостоверение, если не верите.
– Ты мне ещё им глаза выткни! Размахалась, дура.
– Сама дура.
– Я?
– Ну не я же.
– Слушай, писанная ты моя красавица, вали отсель по добру по здорову, а то я тебя в миг изуродую. Хоть, вижу, мне не особо придётся стараться.
– Что за обращение?!!!
– Это ты ко мне обратилась, а не я. Пшла вон!
– Я вам хорошо заплачу, если ответите на вопросы.
– Сунь свои зелёные себе в п… и двигай.
– Я много заплачу.
– А войдут?
– Вы хамка!
– И ещё какая?!! Пятьдесят лет с психами. Могу и тебя подлечить, но бесплатно.
– Вот гавнючка, а?! Я ж тебя урою, карга старая.
– Что старая – верно, но не уродка. Разницу чувствуешь?
– Ладно. Хватит оскорблений. Давайте поговорим серьёзно. Я к вам по очень важному делу. У вас лечился…
– Важные дела у прокурора. У пенсионерки дело одно – с голода не сдохнуть.
– Вот и подправите свои финансы. Сто долларов даю.
– Мне хоть миллион. Эти поганые доллары сто лет мне не нужны.
– Двести.
– Ты что, на рынке, торговлю мне тут открыла.
– Назовите свою цену.
– Тыщу давай.
– Держите, можете не пересчитывать.
– Что тебе?
– Бутырцев у вас лечился?
– Не знаю такого.
– Бутырцев Пётр Егорович…
– Впервые слышу.
– Этого не может быть!!!
– Всё, иди,- слышно как хлопает закрываемая дверь.
– Деньги верни, сука.
Дальше второй голос глухо.
– Сама сука. Нет, ты не сука, кто на такую позарится.
– Ну, блядь!!
– Тебе ею не быть. В рот дать и то побрезгуют.
– Ну, тварюка! Открой дверь. Я тебе глаза выцарапаю.
Щёлкает замок и второй голос слышен хорошо.
– Ах ты, ведьма,- слышно удары, идёт драка.- Я тебе сейчас все кости переломаю, дешевка московская…
На этом запись оборвалась.
– Чем закончилось?- спросил начальник ФСБ.
– Соседи разняли.
– Деньги вернула?
– Да где там! Участковый три часа уговаривал, но она не отдала.
– Кто корреспондент?
– Елизавета Петровна Чайкина.
– Вот та мымрочка?!
– Она самая.
– Больше никто не приходил?
– Нет.
– Кто кого отдубасил?
– Досталось обеим поровну. Примерно.
– Заявления?
– Ни одна из сторон не подала.
– Нагрела, значит, старушка девицу.
– Точно.
– Ещё что выяснил?
– У Бутырцева половых связей не было.
– Где узнал?
– Нашёл его кореша по юности. Бутырцев на соревнованиях по мотокроссу врезался в ствол дерева. Ударился головой. Сотрясение мозга средней тяжести. И ещё стукнулся пенисом о руль. Результат – полный импотент, без шансов на выздоровление.
– Друг где?
– Отбывает седьмой срок.
– Вот те раз!!!
– Это он свёл Бутырцева с врачихой. У него первая судимость – ограбление с применением насилия. Год его мытарили в психиатрической. При отправке в лагерь сбежал. Тогда-то они с Бутырцевым и свиделись последний раз.
– Хорошо дружили, раз он такое другу доверил.
– Не разлей вода.
– Как Чайкина на врачиху вышла?
– Не выяснял. Но не через него. Он клятву дал.
– Сдержит?
– У него открытая форма туберкулёза. Я договорился с администрацией, чтоб его подлечили без отправки в тублечебницу. Сдохнет там.
– Что он тебе ещё интересного поведал?
– Больше ничего.
– У врачихи что?
– Квартирку обшарил с лупой, пусто. Информации от неё мы не получим. Её коллеги называли "комиссар". Нынешнюю власть люто ненавидит. Это от соседей. Злая до ужаса.
– Это я уже понял,- начальник ФСБ постукал по плейеру.- Давай присмотри за Чайкиной.
– Могу, но только тут. Она каждый месяц мотается в Европу, США.
– Туда за ней не суйся. Она же тут ищет. Если мне память не изменяет, она руководит каким-то агентством?
– Независимым Агентством Новостей. НАН.
– Странно.
– Мне странность эта сразу ударила. У неё сотрудников – не протолкнуться, а поперлась сама. На скандал, положим, врачиха спровоцировала, но нарываться на него ей, думаю, не стоило. Могла технично ретироваться.
– И мне это странно.
– Да. Она училась в МГУ в одной группе с Гайдаром.
– Сходи туда. Найди фото их группы. Из-под земли достань.
– Пара пустяков.
– Прощупай их всех там до десятого колена.
– Сделаю. Она на днях улетает в США, вот я и займусь её сокурсниками.
– Держи,- начальник ФСБ даёт пачку ассигнаций.
Британцев, а это известно всем, у них одна из старейших в мире внешних разведок (как наследие имперских теорий, но они в отличие от русских свою не распустили, когда перестали быть мировым лидером на морях и океанах, а, наоборот, усилили), так вот британцев на мякине не проведешь. У них надёжные кадры, воспитанные в лучших консервативных традициях. Говорят, что джентльмена можно обмануть, но только один раз. Службы Британии уже имели из-за янки неприятности и потому…, выслушав своего заместителя, начальник внешней разведки Британии произнёс:
– Сэр, прошу вас разработать мероприятия для того, чтобы засветить янки в России. Подберите кого-то из нашего тайного резерва, лучше из консервантов, в их рядах. Пусть русские долбанут их по бестолковым головам.
– Не усилит ли это позиции русских, сэр?
– Русские отлично работали. Если б не их бестолковые лидеры, могли бы иметь возможность, посадить в Белом доме своего президента. Мне жаль, что их вывели из игры. Сильный противник – залог нормального развития нашей системы. Помощь врагу, особенно в тяжёлые для них времена, нам зачтется.
– Слушаюсь, сэр. Что передать господину Гопкову?
– Поблагодарите его за информацию. Этого достаточно. Намекните ему, что всё это интересно, но нам не по плечу. Пустите за ним наблюдение. Если он станет искать поддержки в других "агентствах" – не мешайте.
– Это может бросить тень на нас, сэр. Он же сейчас под нашей крышей.
– Подозрение – не факт.
– Вас понял, сэр.
– Вы подготовили материалы по аукционам, что намечены у русских по нефти?
– Да, сэр. Доклад готов. Когда его представить?
– Завтра в 11.00 прибудут для ознакомления представители "Бритиш петролеум".
– Есть, сэр.
– Всего хорошего.
– Приветствую всех присутствующих!- с этими словами в помещение редакции районной газеты входит довольно молодой человек. Одет в джинсы, серого цвета рубашку, серую куртку из плащёвки, кроссовки. С ним вяло здороваются.- Я из Москвы,- сообщает парень, что ни у кого энтузиазма не вызывает. Не любят в районных редакциях гостей из столицы.
– Да хоть снежный человек с Тибета,- бурчит бородатый сотрудник, усердно вдавливая клавиши старенькой "Ятрани" своими огромными пальцами.
– Не так уж я плох как вы себе представили,- парень продвигается к свободному стулу, усаживается и всех осматривает.
– Короче, Склифосовский,- бросает ему бородатый.
