— У какой цели? — спросил Ленни.
Я замерла.
— Ну, ты понимаешь, о чем я.
— Нет, — признался он, — не понимаю.
— Ты же знаешь. Ведь мы хотим… — Я замолчала, чувствуя, что сказала лишнее.
— Бекки, я не знаю, что ты хочешь сделать из нашей передачи…
Вот именно то, что мы сегодня видели. То, за что мы получаем зарплату.
— Я хочу, чтобы люди ее смотрели, — твердо сказала я.
И я собиралась добиться этого, даже если бы мне пришлось вручить Майку и Колин холодное оружие и выпустить их в эфир под саундтрек к «Вестсайдской истории».
* * *
На следующей планерке сотрудники наперебой предлагали свои идеи. Саша, любительница животных, предложила снять сюжет о пауках-птицеловах. Ну да, о пауках, которые едят птиц. Колин позеленела от злости. Я это видела собственными глазами. Трейси предложила сюжет об испытании тканей на горючесть с помощью поджигания манекенов.
— А почему не живых моделей? — поинтересовалась я.
Дейв спросил, как насчет продолжения сюжета о мошенничестве в Тампе. Он добавил, что если очень надо, он может взять интервью у некоторых из отставников во время занятий парасейлингом — полетами на парашюте, буксируемом катером. Я велела ему взять в аренду катер.
— А затем, — сказала я, — мы закончим шоу сюжетом с Эрни в смоле и перьях по случаю годовщины «Бостонского чаепития». — Это особенно привлечет наших постоянных зрителей. Я вначале хотела, чтобы это была Лиза и даже представила это как новую спа-процедуру. Горячая грязь, горячая смола, — какая разница? Но она на это не повелась, и к тому же я вскоре узнала, что ее переводят на дневное шоу.
И это было хорошо.
Эрни нервно засмеялся:
— Но ведь есть еще сюжет про флюгеры. Очень хороший…
— Эрни, — сказала я.
Он поднял руки, сдаваясь:
— В смоле и перьях. Договорились.
— Итак, друзья! — сказала я. — Классная планерка, классные идеи. Продолжайте в том же духе. И хорошего шоу сегодня. Всем спасибо.
Тут прочистил горло Майк. Мы посмотрели на него с удивлением. Он еще ни разу не брал слова на планерках.
— Да, Майк! — сказала я с широко открытыми глазами. Если он скажет что-нибудь про смолу и перья, он следующим отправится в котел.
— Во-первых, — сказал он, — я бы хотел извиниться перед Колин за мое непрофессиональное поведение в эфире.
Колин выпучила глаза. Я обменялась тревожным взглядом с Ленни. Неужели Майк хочет навредить нам теперь? Это так по-помероевски!
— Во-вторых, у меня есть сюжет. Про… кислую капусту.
— Что?
Возглас вырвался у меня так же неожиданно, как у других. Может, «кислая капуста» — название партии немецких анархистов, о которых я не слышала?
— Большой ежегодный фестиваль кислой капусты в северной части штата. Они играют в боулинг капустой, они пекут огромный капустный пирог, проводят дегустацию, устраивают конкурс. Было бы неплохо, если бы я вел передачу с места событий. Для разнообразия.
Все молчали.
— Вау, Майк. — Я встряхнула головой. — Я не ожидала…
— Местный колорит. Еда. — Майк пожал плечами. — Я бы мог рассказать… Про капусту. Какая она бывает на вкус. Ну в таком роде.
— Правда? — все еще не могла прийти в себя я. — Ты хочешь рассказать о чем-то…
— Тебе не нравится?
Кислая капуста? Если честно, это звучало ужасно тоскливо, но разве я могла ему отказать! Майк сам делал попытку. Он попытался быть заодно с командой, и если кислая капуста оказалась именно тем, что могло вдохновить его на участие в нашей программе, пусть будет кислая капуста.
— Значит, я могу сделать этот сюжет? В смысле о капусте?
Я кивнула. Я была потрясена. Кто мог хотя бы предположить, что путь к сердцу Майка Помероя лежит через квашеную капусту?
После планерки я набросилась на Ленни:
— Ты знаешь, что все это означает?
— Что его лекарство плохо сочетается с виски? — невозмутимо переспросил Ленни.
— Нет. Что мне реально удалось найти к нему подход. Что он наконец понял, что я пытаюсь сделать.
Мы вышли из комнаты для совещаний и направились в студию.
— Ты уверена?
Мы прошли мимо кабинета Майка. Он сидел там, весь в работе, делая последние приготовления.
— Нет-нет, загородный дом… — сказал он кому-то по телефону.
Я ему помахала. Он ухмыльнулся, помахал в ответ и захлопнул дверь.
— Вот видишь? — торжествовала я. — Он меня ценит. Мы уже почти нашли общий язык.
— Ну, оба вы немного чокнутые, — сказал Ленни.
И тогда у меня родилась еще более гениальная идея.
— Я знаю, что надо делать. Я поеду с ним. Это его осчастливит. А ты будешь вести программу. Только не дрейфь.
— Я постараюсь, — сказал Ленни.
— Это все очень обнадеживает, да?
— В общем, да, — ответил Ленни.
Но в его голосе не было уверенности.
На следующее утро, задолго до рассвета, я ждала в темноте на Коламбус-серкл минивэн, который должен был отвезти нас на север. Признаюсь, я немного боялась, что Майк и его давнишний оператор Джо могут меня обмануть. Кажется, Майка не особенно воодушевило то, что я буду постоянно рядом. Думаю, он решил, что я собираюсь его контролировать. Но какой может быть контроль, когда речь идет о квашеной капусте? Может, он собрался взять интервью у участников конкурса про их чувства в отношении Йемена или поговорить с ними о реформе здравоохранения? И потом, разве кто бы то ни было мог повлиять на Майка Помероя, когда он держал в руках микрофон?
Белый минивэн с логотипом Ай-би-эс на боку остановился на обочине. Дверь отъехала, и я увидела Майка, который сверху рубахи и галстука надел тяжелую охотничью куртку. Костюмный пиджак висел на крючке в салоне рядом с оборудованием.
— Привет всем! — весело сказала я, забираясь внутрь. — А я взяла для нас батончиков с мюсли.
— Ах вот как, и это все? — спросил Джо, посмеиваясь.
— Знаешь, тебе совсем не обязательно ехать, — сказал Майк.
— Но мне так интересно! — воскликнула я, — Ты что, смеешься? Ты же делаешь такой сюжет! Я ни за что не хочу это пропустить.
Майк вздохнул.
— Ну ладно, хватит болтать. Поехали.
Я пристегнула ремень и засунула руку в сумку.
— Окей. С арахисовым маслом и миндалем или со вкусом мокко?
Поездка на север была довольно приятной. Майк и Джо вспоминали свои любимые истории времен работы в ночных новостях. Это были истории о войне. Я услышала об иракских полицейских, которые насвистывали на посту, и о том, чем занималась свита Далай-Ламы, помимо молитв (они играли в Уно). И когда мы подъехали к парковке, настроение у меня было просто прекрасное.
Я позвонила Ленни, чтобы узнать, все ли в порядке, пока Майк и Джо устанавливали оборудование.
— Мы начнем программу с него, — сказала я. — А потом он передаст слово Колин. Затем ты можешь вновь включить нас после рекламной паузы.
— Он что, правда это сделает? — спросил Ленни. На расстоянии его голос звучал особенно неуверенно.
— Я же сказала, — ответила я. — мы находим общий язык. О, они уже снимают первое интервью! Я перезвоню.
Майк пересек газон, подошел к одной из палаток и разговаривал с тучным мужчиной в заляпанном белом фартуке. Мужчина пригладил волосы и улыбался так широко, что мне почему-то показалось, что от улыбки его лицо может лопнуть.
— Итак, — спрашивал Майк, когда я подошла близко и могла его слышать. — Как вы думаете, в чем секрет действительно вкусной, мм, капусты?
— Ну, — отвечал капустный умелец, — я бы сказал, что сорт капусты важен для процесса брожения. Видите ли, для этого необходимо идеальное соотношение конкретных типов бактерий…
Майк его перебил.
— Потрясающе. Правда, потрясающе. Я и не знал об этом. Итак, слово за тобой, Колин… — И он улыбнулся в камеру, которую держал Джо.
— Снято, — сказал Джо, выглядывая из-за видоискателя. — Мда, это было здорово!
Я нерешительно смотрела на него. Все-таки кто здесь продюсер?
— Ничего, — сказала я. — Но, может, в следующий раз ты бы мог…
Но Майк и Джо уже бежали к минивэну.
— Вы куда? — окликнула я.
— Освещать новости, — сказал Майк.
Я догнала их в тот момент, когда Джим загружал камеру в машину. Что за черт? Это были новости? Это. Была. Капуста.
Неужели?
Я смотрела на Майка так сердито, как только может смотреть продюсер.
— Майк, — сказала я, стараясь, чтобы мой голос не превратился из приятного в голос серийного убийцы. — Я начинаю думать, что есть что-то, чего ты не говоришь. Здесь, в этой жопе, на севере. С оператором. Я ведь не дура.
— Послушай, — сказал Майк, вручая Джо микрофон оператора. — Я знаю, чего ты хочешь. Ты хочешь, чтобы я сидел там как дрессированная обезьяна и паясничал, пререкаясь с Колин, как это делали Люси и Рики.
