Люси и Рики, Джордж и Грейси, неважно. Чувак, больше ведь не было хороших комедийных пар.
— Ты пререкаешься или воюешь? — спросила я. — В последнее время вы постоянно пикируетесь, и это для нас хорошо. Подумай о Спейди.
— О ком? — спросил он протяжно.
— Спенсер и Хейд…
— Довольно! — Он поднял руку. — Как я уже сказал, ты хочешь, чтобы я занимался этой фигней, покуда ты следишь за рейтингом, как бешеный хомяк в колесе.
Бешеный хомяк?
— Ну так что же…
— С меня хватит, — сказал Майк, забираясь в минивэн. — С меня довольно ссор. И потасовок. И меня задолбали разговоры о дурацких звездах с их кретинскими именами. Если я делаю сюжет, я делаю его на своих условиях. Сегодня в 8 утра я сделаю сюжет в прямом эфире. Настоящий. Где будут новости.
Я стояла, не говоря ни слова. На секунду мне показалось, что он сейчас запоет.
— Ну? — спросил он. Я стояла на траве, каблуки провалились в дерн. — Ты со мной или нет?
— Ты не шутишь? — ответила я, забираясь в машину. — С тобой я боюсь пускать все на самотек.
* * *
— Я не знаю, как это понимать! — Я повторяла это Ленни в четвертый раз.
— Видишь ли, я тоже не могу взять в толк, что это значит, — сказал Ленни. Он как будто задыхался на другом конце провода. Может, куда-то шел. На его месте я бы тоже куда-то шла. — Он объявил тебе бойкот, что ли? Моя дочь тоже так делает.
— Думаю, мне он ничего не скажет. — Я пристально посмотрела на Майка, который наблюдал за мной в зеркало заднего вида. Он усмехнулся. — Я хочу сказать, что он практически взял меня в заложники. Он спятил. Скажи Колин, что ей нужно готовиться к запасному сюжету.
Майк фыркнул.
Я потерла виски.
— Скажи Эрни… Скажи Эрни, он может рассказать о своих флюгерах.
— Что?! — закричал Ленни. — О господи! Только не это!
Я оказалась в ловушке. Я сидела в этом минивэне, который направлялся неизвестно куда, а в это время на Манхэттене мое шоу летело ко всем чертям.
— Что мне делать? — спросила я. — Мне нужно хоть что-то поставить, когда сюжет Майка провалится.
Майк снова фыркнул.
Я повесила трубку и подняла на него глаза.
— Ты ужасный человек.
— Да, ты мне уже говорила.
— Ты заманил меня своей капустой. Это так низко. К чему все это, Майк?
— К губернатору, — просто сказал он.
— Какой к черту губернатор? — И тут все встало на свои места. Его секретные переговоры по телефону. Он не собирался рассказывать ни о какой капусте. Речь шла все о тех же дурацких налогах, о которых он талдычил мне несколько недель. — Так ты собираешься снимать про это аудиторское дерьмо?! — закричала я. Даже Джо вздрогнул и подобрался, приготовившись к бою. — Ты собираешься похоронить программу! Ни один дурак не станет это смотреть! — Я выглянула в окно. — И к тому же мы вообще неизвестно где.
— Да, мы неизвестно где. — Майк повернулся к Джо. — Сверни здесь.
— Джо, — умоляла я, когда он повез нас по ухабистой проселочной дороге, — Джо, что ты делаешь?
Дорога вдруг превратилась в длинную мостовую, в конце которой стоял премиленький особнячок, окруженный зеленым газоном и аккуратным кустарником.
— О боже, — сказала я, припоминая случайно услышанный разговор. — Мы у загородного дома губернатора.
— Ага! — Майк и Джо начали разгружать фургон.
— Вы сумасшедшие, — сказала я. — У вас психоз, и я не собираюсь в этом участвовать. Я отказываюсь.
— Успокойся, — сказал Майк. — Если хочешь, можешь постоять у машины. Джо, готов?
— Вы не можете так просто взять и зайти туда с камерой. Нас всех арестуют… и уволят. Если меня уволят, я больше не смогу работать, маньяки!
Майк натянул пиджак, посмотрел на себя в зеркало фургона и пошел к дому. Джо с камерой следовал за ним.
— Я не выпущу в эфир ваш сюжет! — кричала я. — Вы не заставите меня! Я лучше покажу в прямом эфире, как Колин делают эпиляцию для бикини!
И она сделает это для меня. Колин профессионал. Не, то что этот невменяемый. Он все шел к дому, не обращая никакого внимания на мои слова.
— Майк! — заорала я со всей мочи. — Нам закроют программу!
Теперь он повернулся и посмотрел но меня. Джо сделал то же.
— Если мы не поднимем рейтинг к концу недели, мы покойники. Они заменят нашу программу ситкомами и игровыми шоу!
Наконец. Наконец я добилась. У меня подогнулись ноги от облегчения. Выражение лица Майка немного смягчилось, когда он посмотрел на меня, такую маленькую и измученную, такую умоляющую.
Он должен был понять. Давай же, Майк. Зачем тебе еще один провальный новостной сюжет? Конечно, это его волновало.
Он отвернулся и пошел вперед.
О, как я его ненавидела! Я ненавидела Майка Помероя. Я жалела о том дне, когда впервые увидела его в вечерних новостях. Я проклинала день, когда решила взять его на работу. Я отказывалась от всяких воспоминаний о былом детском восторге перед ним.
Я вытащила мобильник и позвонила Ленни.
— Ты готов? — спросила я. — Ты должен быть наготове в случае…
— Что, черт возьми, происходит?
А Майк тем временем стоял у двери, сверял часы и оглядывал газон.
— Дай отмашку, когда пойдет прямой эфир, — сказал он мне.
— Какой еще прямой эфир?! — Я готова была послать его куда подальше. В трубку я сказала:
— Ленни, мне нужны флюгеры. Слышишь?
— Прошу тебя, только не это, — сказал Ленни.
Майк снова взглянул на часы и позвонил. Минутой позже ему открыл губернатор Уиллис. Он выглядел отдохнувшим и расслабленным, с улыбкой на лице, с чашкой кофе в руке. Как на постере выборной кампании.
— Померой! — воскликнул он радостно. — Что ты, черт возьми, здесь делаешь? — Они весело обменялись рукопожатиями. Видимо, еще один собутыльник Майка.
— Бекки! — сказал Ленни мне в ухо. — Мы почти готовы. Колин на месте, и у нас… флюгеры.
Я наблюдала, как Майк разговаривает с Уиллисом. Он не мог притащить сюда оператора, чтобы поговорить о виски, это точно. И не собирался прерывать завтрак губернатора, чтобы обсудить с ним какую-нибудь ерунду. Так что же у него на уме?
— Бекки! — сказал Ленни. — Мы начинаем? Бекки!
— Гари, — сказал Майк губернатору. — Я хотел узнать, что вы думаете по поводу нескольких вещей…
— Ну, давай! — Губернатор был озадачен появлением Майка в образе ведущего, но выглядел добродушно.
— До эфира осталось 10 секунд! — завопил Ленни. — 10 секунд, Бекки!
— Хорошо, — сказала я. — Давай.
— Запускать флюгеры? — уточнил Ленни.
— Да. Нет. Подожди. Подожди одну секунду.
Майк Померой был в ударе. Косово. Кондолиза Райс. Ураган Катрина. Я знала этот взгляд, и не только из телевизора. Такой же взгляд был у него, когда он подстрелил фазана. Это был взгляд хищника, готовящегося к прыжку.
— В частности, — сказал Майк, это была его подача, — я бы хотел знать, что вы думаете об обвинениях генерального прокурора в вымогательстве и передаче госзаказов вашим родственникам и подопечным?
Уиллис с трудом улыбнулся.
— Майк, я не знаю, откуда вы берете информацию.
— Не говоря уже об отмывании денег, — сказал Майк, будто не слыша.
Ленни все кричал в мое ухо, но я слышала его, как сквозь сильный туман.
— Мы возвращаемся после паузы. Пять, четыре, три…
Майк, холодный как лед, прислонился к дверному косяку:
— А еще, может, вы расскажете мне… Там речь идет еще о паре мелких краж, не так ли, Гари?
Господи. Вот это были новости. Это были настоящие новости.
— БЕККИ! — завопил Ленни.
— Прямой эфир! — закричала я в трубку. — Прямой эфир! Мы даем прямой эфир! Включай нас прямо сейчас!
— Что?! — закричал Ленни.
— Сейчас, Ленни! — хрипло кричала я. — Сейчас, сейчас, сейчас!
Я слышала, как Ленни отдавал распоряжения, и задержала дыхание.
Оказывается, мне не надо было так волноваться.
Уиллис двинулся на камеру.
— Знаешь, я хорошо к тебе отношусь, Майк, но если ты не уйдешь, я вызову полицию.
— О, — ответил Майк. — Не думаю, что тебе придется это делать.
И тут я услышала вой сирен. Я повернулась и увидела Джо с его всевидящей камерой и вереницу полицейских машин, подъезжающих к дому.
— Черт! — заорал губернатор Уиллис и захлопнул дверь.
Полицейские толпой вывалились из машин и рассредоточились по двору, направляясь к задней части дома. Майк вел прямой репортаж.
Сердце колотилось в горле, пока я с нетерпением наблюдала за тем, как разворачивались события. Я смотрела новости. Настоящие новости от Майка чертова Помероя. Ну и дела!
Через несколько минут все закончилось. Арестованного Уиллиса в наручниках препроводили в машину. Джо снимал так, чтобы мы могли видеть, как Уиллиса ведут, пока Майк говорил в камеру:
