— Не надо передо мной своей «Омегой» светить! — вдруг раздраженно буркнул Истасов. — Математик херов. Ты думал Истасова на испуг взять? Ты думал, Истасов — лох? Так вот, ничего ты от Истасова не дождешься. Истасов молчит, а с бабами своими он сам как-нибудь разберется.
— Борис Борисович, то, что вы стали разговаривать как чукча, лучшее подтверждение тому, что вы вот-вот согласитесь на сделку. Те тоже сначала пушатся, а потом очень быстро меняют соболей на зеркала. Да и интересно было бы посмотреть, как вы со своими бабами разбираться будете. — Куртеев еще раз посмотрел на часы. — После того как мадам Истасова устроит вам в суде беспрецедентные скидки и оставит в одних трусах, платиновая хозяйка ловкого язычка в другом суде предъявит хер его знает откуда взявшегося младенца с вашей ДНК и оттяпает еще четверть. Это я вам как консультант по корпоративным отношениям говорю.
— Давай вместе твою Вику поищем? — подумав, предложил Истасов.
— А вот это хорошая мысль, — похвалил Куртеев. — С какого адреса начнем искать? Дело в том, что, если через два часа я не найду девушку и не перезвоню ожидающим новостей людям, главбух «Макарены» отправится на улицу Академика Варги.
— Чтоб ты сдох, консультант, — выдавил Истасов, выбираясь из-за стола и сметая с него ключи с сигаретами. — Наберут по объявлениям…
В машине они разговорились, и Куртеев почувствовал, что в голосе Истасова послышались дружеские нотки. Отстранившись от иллюзий, Тихон быстро сообразил, что причина не в сразу и навсегда возникшем единстве душ, а в вынужденном общении. Точно так же работают двое ненавидящих друг друга, но вынужденных общаться человека. Если, конечно, такое общение обещает наживу. Они — партнеры поневоле, более того, Истасов сейчас, когда кажется своим, вдвойне опасен и непредсказуем. Что у него на уме, знать нельзя. Над крупным, известным бизнесменом дамокловым мечом нависла опасность разоблачения и, как следствие, общественное порицание, унижение и, быть может, банкротство. Истасов сейчас при всей своей доброжелательности — каракурт в брачный период. Стоит Куртееву отвлечься, как сразу получит истекающее ядом жало в спину. А поэтому, слушая и размышляя над тем, что ему говорит Истасов, Тихон слышал в первую очередь то, что хотел бы сказать человек, желающий избежать неприятностей, а не человек, желающий ему помочь.
Первые минуты разговора свидетельствовали, что президент «Макарены», как и продюсер «Маунтайн», хочет сдать минимум, оставив при себе максимум. Они оба хотят, чтобы и овцы оказались целы, и волки сыты. Но чем дольше Тихон слушал Истасова, тем яснее понимал, что для сложившейся ситуации этот вариант непригоден. Кто-то обязательно должен быть съеден, а кто-то при этом насытиться. И Тихону очень не хотелось, чтобы они с Викой оказались не с последними. Куртеев принял игру Истасова спокойно, понимая, что при всем старании президента запутать его он останется внимателен. Куртеев уже понял, что прямого ответа на вопрос: «Где Вика?» — ему не добиться. Значит, нужно искать ответ между строк, меж звуками слов, нужно решать ребус о том, кто украл счетчик купюр, ища главное, отсекая мелочи из данностей.
— Давай договоримся, приятель, — угрюмо предложил Борис Борисович. — Предположим… Чисто гипотетически, я не знаю, где твоя Вика. Ну, предположить-то можно?
— Можно, — согласился Куртеев, встречая уже знакомое желание сдать тему не прямо, чтобы потом никто не смог обвинить Истасова в том, что сдал он, а не другой. Истасов ищет окружные пути, чтобы подставить другого. Конфликтологу Тихону этот прием был хорошо знаком. Но для него не имело значения, кто сдаст — Истасов или другой. Средства его не интересовали, он видел цель. — Если так и если след твоей Вики привел тебя в «Макарену», но я о Вике ничего не знаю, то стоит, верно, предположить, опять же гипотетически, что знает кто-то другой в «Макарене». Нельзя такое со счетов сбрасывать?
— Нельзя.
— Все, взяли за тему, — кивнул Борис Борисович. — Значит, след нужно искать в моем офисе. Но мы не можем зайти в офис и сказать: «А ну-ка, расскажите кто-нибудь о Вике». Нас проигнорируют, более того, мы нарвемся на дезу.
— Когда ваша жена вас разорит, вы без труда устроитесь на работу конфликтологом, — заверил Куртеев.
— Типун тебе на язык. Однако продолжим. Нам нужна информация из подпола. Кто-то что-то видел, или кто-то Вику видел. Неважно, кто что об этом думает. Главное — след. Я закурю?.. Спасибо… Зачем ты окна блокируешь? А, я не туда жму… Так вот, слухи. Слухи в офисе — источник почти что заслуживающий доверия. Недостоверная информация может нанести большой вред бизнесу, ты знаешь… Однако из говорильни можно извлечь массу выгоды. «Виноградная лоза» есть в каждой корпорации, и отмахиваться от нее как от системы неформальных коммуникаций нельзя, ибо это и есть система. — Истасов пыхнул дымком, и Куртеев машинально отметил, что в офисе босс «Макарены» курит «Мальборо», а за пределами офиса — сигариллы. — В отличие от системы формальной, в которой сообщения последовательно передаются сверху вниз, вектор «лозы» может быть направлен куда угодно. При этом по степени информативной правдивости в корпоративной культуре «лоза», то есть сплетничество, не уступает развешанным на досках объявлений листкам. К примеру, консультант, при помощи слухов я получаю примерно столько же информации, сколько через официальные каналы. При этом объявляю большинство слухов вредными и стараюсь немедленно их опровергнуть.
— Зачем вы мне это говорите? — перебил Куртеев.
— Чтобы ты мое желание послушать бредни моих сотрудников не воспринял как дачу заднего хода. Поверь, я знаю, что делаю. Слухи! Если Вика была связана с «Макареной», то хотя бы один человек в компании должен об этом знать! Если вчера знал один, то сегодня, думаю, знает уже человека два. Через три дня узнаю и я, но ведь ты не собираешься ждать столько времени?
— Не собираюсь, договаривайте скорее.
— Итак, мы прямо сейчас пошлем в офис одного человека. И через час этот плут придет и расскажет все, что узнает о твоей Вике. Если ее кто-то видел — тебе повезло. Если нет — иди сдавай меня моим бабам и потом остаток жизни гордись своим нравственным деянием. Более ничем помочь тебе я не могу.
— То есть вы заранее уверены в том, что никакой информации не поступит?
— Я уверен только в том, что говорю сейчас. Что будет через час, я не знаю.
Куртеев посмотрел в окно и коварно улыбнулся.
— Мне кажется, Борис Борисович, вы решили раскидать в дурачка… А я так не люблю картишки…
— Сколько ты лет в корпорации? — Истасов придвинулся, и Тихон почувствовал запах его одеколона. — Немного, верно? Хотя в голове не солома, это очевидно. Суди сам: если я не знаю, а ты уверяешь, что Вика как-то связана с «Макареной», тогда кто-то должен знать? На листке моя фамилия, но не мои инициалы. Твоя Вика не любит загадки подкидывать?
Куртеев поморщился и почесал шею о воротник пиджака. Загадки Вика подкидывать ох как любила.
— Что вы имеете в виду?
— То, что моей фамилией она могла указать на «Макарену», а инициалами — на того, кто в «Макарене» работает.
— А вы кого-нибудь знаете с такими инициалами?
Истасов хрипло расхохотался.
— Ты спросил меня, помню ли я наизусть анкетные данные полутора тысяч своих сотрудников? Нет, не помню! Но можно я все-таки вернусь к «лозе»? Раз уж ты ничего дельного не предлагаешь… Так вот, слухи всегда ходят вокруг трех тем: оплата труда, новый сотрудник и штатные перемещения. Все остальное — перемывание костей без интереса для руководителя. А потому я спрашиваю тебя: могло ли быть так, чтобы твоя Вика собиралась устроиться на работу в мою «Макарену»? При этом должность должна быть высокой, поскольку должности новых катальщиков тележек в супермаркете права быть обсасываемыми в курилке головного офиса не имеют. Управление слухами — один из рычагов управления компанией, не знал? Набирайся опыта, консультант… Когда официальной информации не нужно сразу использовать «коммуникатора».
— Кого?
— Сейчас узнаешь, — Истасов выхватил из кармана трубку, нашел в списке нужный номер и нажал на клавишу вызова. — «Коммуникатор» — лицо, собирающее для шефа плоды с «лозы»… Алло? Выйди из офиса, пересеки улицу и найди на стоянке синий «Фольксваген»… Он у тебя синий? — уточнил Истасов, глянув на Куртеева. — Черный, черный «Фольксваген». Номер?.. На хер тебе номер? В машине я буду сидеть. — Спрятав телефон, Истасов поморщился. — Умный парнишка, сообразительный, но молодой. Хватки у него еще нет. Воловатый какой-то… Но сексот — что надо. Разведет любого. Специалист по плесени, появляющейся в плохо проветриваемых местах компании.
— Мне кажется, вы водите меня за нос, Истасов, — переходя на «вы», сказал Куртеев. — Или за другое место.
