Как и все молодые технократы, Ванюков относился к компьютеру с большим пиететом и старался максимально облегчить свою жизнь с его помощью. Все сведения, касающиеся его многогранной деятельности, были занесены в несколько разных баз данных, к некоторым из которых можно было получить доступ, только зная пароль. Комплект программ-органайзеров практически выполнял за Ванюкова всю рутинную ежедневную работу. Присутствие в офисе самого Ванюкова было необязательным и поэтому редким — с делами справлялась секретарша.
Рабочий день в мэрии обычно начинался с того, что она включала компьютер и распечатывала список дел на день. К примеру, когда распечатка сообщала, что надо проконтролировать ход подготовки к отопительному сезону, получить лавэ с грузинского ресторана и полить цветы, она спокойно спускала два первых сообщения по соответствующим инстанциям, брала с подоконника банку и шла к крану за водой.
Примерно так же все происходило и в тот злополучный день, когда под пластмассовым черепом компьютера уже случилось несколько обширных электронных инсультов. Ванюков еще не выходил из новогоднего запоя, дела в офисе вела секретарша; город за окном, припорошенный серебряной пылью, был тих, светел и загадочен.
Началось с того, что бригада строительных рабочих (если выражаться проще, просто три бабы в оранжевых безрукавках, вроде тех, что вечно долбят ломами какую-то наледь на обочинах дорог) получила очень странное распоряжение на бланке мэрии. Этот бланк содержал недвусмысленное указание «валить Кишкерова», подписано распоряжение было «Шурик Спиноза».
Следует заметить, что и эти женщины, и все остальные знали, кто такой мэр Ванюков. Все, связанное с ним, было окружено мрачным и гипнотическим ореолом. И очень многие муниципальные служащие в глубине души надеялись, что Ванюков приглядывается к ним и, если они пройдут некий непонятный тест, придет момент, когда он возьмет их из серых будней в волшебный мир таинственной крутизны.
Как выяснилось, примерно такая надежда — еще более трогательная из-за своей крайней нелепости — жила и в этих бедных женщинах, отравленных телевизионными сериалами.
Кто такой Кишкеров, они хорошо знали — это был один из самых серьезных людей Петроплаховска, что видно было хотя бы из того, что он решился на конфликт с мэрией. Надо сказать, что «завалить» его было совсем не просто, потому что его поместье находилось под тщательной охраной. Телохранители, обнаружившие его истыканное ломами тело в сарае для садового инвентаря, долго не могли понять, как это произошло: никто из них даже не подумал, что три мрачные бабы, приходившие расчищать дорожки в саду, могут иметь к этому какое-то отношение.
Кстати, высказывалось и предположение, что женщинами могла двигать не какая-то несбыточная и романтическая надежда на новую жизнь, а просто трудовая дисциплина, к которой они привыкли еще в советское время.
Одновременно четверо работавших на Ванюкова профессиональных убийц, которые коротали время в бильярдной одного загородного пансионата за диетической кока-колой и газетой «Совершенно секретно», получили бумагу, заносчиво подписанную «мэр Ванюков». В записке в резкой форме высказывалось требование, чтобы к вечеру на центральной улице «не осталось ни одного бугра».
Убийцы были люди с опытом, но тут даже им пришлось почесать в затылках: список бугров, имевших офис или какое-нибудь дело на центральной улице (которая так и называлась — Центральная), занял две страницы. Поэтому киллерам пришлось обратиться за помощью к дружественной группировке.
Не станем лишний раз описывать чудовищное побоище, которое в тот день произошло на Центральной. Телевидение, падкое до чужих страданий, много раз показывало, во что превратилась улица после того, как по ней проехала кавалькада джипов с убийцами. Право же, есть что-то бесстыдное в том энтузиазме, с которым молодой телекорреспондент объясняет, какой дом разбит гранатометом обычного взрыва «Шмель», какой фасад продырявлен «Мухой» и почему секретное средство «Потемкин», разрушая все внутренние перекрытия, оставляет совершенно нетронутыми внешние стены домов.
На фоне этой жуткой бойни какими-то незначительными кажутся остальные события этого дня. Скажем, когда группа рэкетиров, людей туповатых, но исполнительных, получила по факсу подписанный мэром запрос, когда же наконец будет «сожжен мусор», жизнь майора милиции Козулина, удерживаемого в заложниках за неуплату процентов от своего дела, несколько минут висела на волоске: он уже был облит керосином, и спасло его только то, что на Центральной улице началась такая канонада, что про него забыли.
Некоторых жителей города сумасшедший компьютер мэра заставил испытать приятные эмоции. Так, хозяин магазина «Секс-элегант» Экклезиаст Колпаков, предпринявший крайне рискованную попытку сменить крышу Ванюкова на крышу другого авторитета, Гриши Скорпиона, уже долгое время с трепетом ожидал возмездия и был приятно удивлен, получив от мэра факс с изысканно-вежливым рождественским поздравлением, подписанным «Шурик Спиноза».
Зато мэры пятидесяти ближайших к Петроплаховску городов испытали некоторое недоумение, получив текст следующего содержания:
«Мэру (дальше шло название города и имя мэра, автоматически вставленное компьютером, который по команде секретарши и разослал веером эти факсы). Ты, козел, или мне будешь платить, или никому не будешь, понял? Чтобы к февралю подогнал лавэ за полгода, а то за одну ногу я дерну, за другую Гриша Скорпион, и что от тебя останется, падла? Подумай. Искренне и всегда Ваш, А. Ванюков, мэр Петроплаховска».
Конечно, в крупных мегаполисах над такой нахальной претензией только посмеялись, но среди получателей письма были и люди, которые отнеслись к этому всерьез, о чем свидетельствует смерть Гриши Скорпиона, последовавшая через месяц после описанных событий (он был расстрелян неизвестными прямо на генеральной репетиции пьесы Беккета «В ожидании Годо», которую ставил его домашний театр).
Сам Ванюков, разумеется, получал сведения о том, что происходит в городе. Некоторое время он думал, что на Петроплаховск наехал мэр какого-то из соседних городов, в духе «Страстей по Андрею» Тарковского. Но быстро выяснилось, что все участники творящихся безобразий уверены, что выполняют команды самого Ванюкова. Наконец стало ясно, что все распоряжения, вызвавшие в городе хаос и разруху, были отправлены компьютером мэрии, а поскольку секретарша была вне подозрений, стало очевидно, что дело в самом компьютере.
Неизвестно, знал ли Ванюков о существовании компьютерных вирусов. Возможно, он воспринял происходящее в качестве личного оскорбления, нанесенного ему компьютером, который он рассматривал как вполне одушевленное существо. В пользу такого предположения говорит его подчеркнуто эмоциональная реакция: ворвавшись в свой офис и выхватив из подплечной кобуры никелированную «беретту», он оттолкнул страшно завизжавшую секретаршу и пятнадцатью девятимиллиметровыми пулями вдребезги разнес процессорный блок и монитор. На пол полетели куски растрескавшейся пластмассы, осколки стекла, обрывки разноцветных проводов и обломки плат, похожих на облепленное крохотными жуками печенье.
Даже после того, как виновник был уничтожен, эхо беды продолжало звучать. Например, через три дня после побоища на Центральной всех городских проституток собрали на пригородной спортивной базе, и красный от стыда и недоумения заместитель мэра по общественным связям прочел им приветствие, в котором они были названы ласточками, девчатами и надеждой российского лыжного спорта. Можно привести еще несколько подобных примеров, но они не особо интересны — кроме одного, касающегося лично Ванюкова.
После описанных событий он впал в тяжелую депрессию и укатил в свой загородный дом, больше похожий на замок. К нему с утешением приезжали соратники и друзья, и постепенно он успокоился — в конце концов, жизнь есть жизнь.
Уполномоченный по борьбе с оргпреступностью угостил Ванюкова очень хорошим марокканским гашишем, и Ванюков, велев приближенным оставить его в покое, на несколько дней погрузился в воспетый еще Бодлером искусственный рай, надеясь найти в нем покой и забвение. Удалось ему это или нет, точно не узнает никто — его жизнь оборвал трагический случай, своей фантасмагоричностью удививший даже ведущего колонку уголовной хроники в газете «Вечерний Петроплаховск».
Воспользуемся милицейской реконструкцией событий. Около восьми часов вечера Ванюкову была доставлена странная посылка — обтянутый тканью ящик приличных размеров. Ванюков, как раз докуривавший косячок (его потом нашли рядом с телом), небрежно открыл коробку, и, прежде чем он успел что-то сообразить, ему на грудь прыгнул голодный и полузадохнувшийся бультерьер Муму.
