Когда-то Кит вычитал в 'Деловой газете', в разделе 'На приеме у психолога', что при переговорах и обсуждениях отчетливее всего запоминается последняя произнесенная фраза. И сообщил об этом Вере. Жалея о затеянной не к месту беседе, она ещё раз громко повторила:
— Тут воздух чище.
— Да-да, — подхватила дочка, обходя лужу. — У нас роза ветров какая-то расположена. Я читала, что из-за этого и воздух такой хороший — всё ветром выдувает.
— Наверное, отсюда ветер поднимается, — въедливо уточнила Вера, не до конца отвыкшая от научной точности. — А до следующих районов он долетает уже загрязненный. Собирает по дороге всякую дрянь, газы, дым от предприятий и уносит в другие части города.
— Да-да, зато нам достается всё самое чистое! — обрадовалась за свое место жительства дочка. И с торжеством посмотрела на мамочку. Амалия сделала вид, что ничего не расслышала из того, что тут обсуждали.
Войдя в подъезд, они оторопели от увиденного. Внутренности дома оказались отделаны многоцветной плиткой с изящным орнаментом. Стены были сплошь завешаны вполне узнаваемыми репродукциями картин — от 'Боярыни Морозовой' до 'Портрета старухи' Рембрандта. Иногда попадалась и 'Девочка с персиками'. На подоконниках стояли живые цветы в горшках. На полу возле лифта высилась кадка с фикусом. Напротив висело огромное зеркало в помпезной раме. Лифт поражал девственной чистотой и импортностью, подмигивал серебристой кнопкой с мигающим огонечком внутри.
Консьержка придирчиво окинула взглядом их группу и, не выпуская из рук газету, строго поинтересовалась:
— Вы к кому?
— Мы — квартиру смотреть, — пролепетала ошалевшая Вера, редко встречавшая в родном городе что-либо подобное. — Ой, а что это у вас за подъезд? Такая чистота, такая красота! Даже не верится, что такое бывает. Вы цветы сами поливаете?
— Да, вот такой у нас подъезд, — внушительно произнесла служительница порядка, сдвинув очки на лоб. — У нас тут родственники депутатов живут. Те, которым в депутатских домах места не хватило.
В душе у Веры затеплилось светлое предчувствие. В отчаянные минуты её порой посещали смутные видения — что-то вроде необъяснимого призвука радости или луча, пробившего тучи. И вот сейчас промелькнуло нечто похожее. Впрочем, на успех самой квартиры надеяться не приходилось. Увы, она была однокомнатной — вопреки условиям договора. Амалия Матвеевна планировала получить за свою конуру в два раза больше квадратных метров. Вера предложила ей глянуть на однушку просто 'до кучи' — оттого, что ничего другого не оставалось. Глаз зацепился за указанный в рекламе 'суперевроремонт'…
Пухлую бронированную дверь, обитую дорогой кожей, распахнул подтянутый седовласый хозяин почтенного возраста. За его спиной обрисовалась стройная супруга в изящном спортивном костюме. Каштановые кудри, отливавшие свежей краской, добавляли яркости и без того моложавому лицу. Во всё то, что виднелось в глубине квартиры, Вера даже боялась всмотреться — так это было стильно, индивидуально и модно одновременно.
Художественная натура хозяйки в сочетании с экономическими и деловыми возможностями супруга породили локальный шедевр интерьерного искусства. В отделке квартиры были задействованы самые модные и дорогостоящие материалы. Хозяева лучились гордостью. Визиты гостей их, похоже, ни капли не утомляли. Скорее, наоборот. Несмываемое выражение завистливого восторга на лицах лишь поднимало настроение. Переглядываясь, супруги со снисходительным юмором выслушивали бесчисленные междометия и бессвязные эпитеты, вылетавшие из уст ошеломленных зрителей. Успешность, энергия и довольство собой пропитали воздух в квартире, гипнотически подчиняя себе каждого входящего.
— А что же вы из такой красоты уезжаете? — не утерпела Амалия. — Делали, делали. И вдруг…
— Ну, для нас эта квартирка уже маловата. У детей у всех — свои квартиры. После размена нашей общей квартиры мы, собственно, здесь и оказались. Годик пожили, теперь пора расширяться. Купили таун-хауз недалеко отсюда. Раз уж привыкли к этому району… Сейчас там ремонт заканчиваем.
— Да уж, лучше в этом районе! А где же еще? Здесь всё-таки и правительственная трасса, и Верховодино, — пискнула дочка, пожирая глазами подробности.
— Санузел мы расширили, чтобы поставить джакузи! — ворковала хозяйка. — Видите тут несколько режимов, гидромассаж. Ну, зеркальные шкафы в ванной, 'мойдодыр'. Навесной потолок, светильники, дорогая сантехника — это все понятно. Это уж само собой.
Группа смотрящих застыла на пороге ванной комнаты, уткнувшись в свое отражение. Зеркальные шкафы в коридоре и ванной усиливали волшебный мир квартиры многократно. Магическая игра бликов едва не усыпила гостей. Да и вся квартира казалась незабываемым сном наяву.
— Встроенная мебель на кухне остается — вместе с посудомоечной машиной и всей прочей техникой, — многозначительно пояснили хозяева, когда посетители добрались до кухни.
— И вот это всё остается? И вот это? — подыграла Вера, указывая на каждый возможный предмет по отдельности.
— Ну, конечно, — улыбнулась хозяйка. — Все же подобрано по цвету, форме и размеру, сделано на заказ. В новой квартире нам это не понадобится. Туда — всё новое! Карнизы, кстати, мы тоже можем оставить.
— Ну, пойдемте на лоджию, — лукаво промурлыкал хозяин, предвкушая новую порцию восторгов. — Мы туда и батареи провели, и освещение. Поставили шезлонги, мини-бар и телевизор. Считайте — отдельная комната!
Выбравшись, наконец, из подъезда женщины некоторое время шли молча. На лице Амалии было написано нешуточное смятение. 'Небось, сама не ожидала, что всерьёз захочет в Голованово какую-нибудь квартиру, — определила для себя Вера. — Вот и растерялась. Все карты спутались'. Дочка, кашлянув, вкрадчиво произнесла:
— Мам, ну это, конечно, замечательная квартира. И подъезд хороший. Но мы же просто так, на всякий случай решили её посмотреть… Мы ведь планировали двухкомнатную купить.
Амалия мгновенно подобралась, выпрямила спину и королевским оком взглянула на дочь. Та вжала голову в плечи.
— Мам, ну, мы же договаривались, что у тебя внук будет ночевать. Ты же хотела его иногда брать к себе.
— Внук может и на лоджии поспать, — отрезала Амалия, — раз она так хорошо утеплена. Это первая квартира, которая меня заинтересовала! После моей Генеральской набережной хуже нет, чем жить тут на выселках.
— Надо же… Ей и правительственная трасса — выселки! — всплеснула руками дочка. Но испортить ситуацию не успела.
— Именно этот вариант, пожалуй, мог бы меня устроить, — уверенно продолжила Амалия. — Доплата здесь, правда, небольшая выйдет. Зато и в доме, и в квартире все сделано на совесть! Так, чтобы людям было хорошо. Всё равно деньги пришлось бы тратить на ремонт и обстановку. В общем так-на-так получается.
'Ну и ну, — подивилась вывертам судьбы Вера. — Теперь Амалия сможет переехать в Голованово, не уступая дочке, а, наоборот, — наперекор ей. Они всю оставшуюся жизнь будут спорить, стоило ли матери меняться на эту однокомнатную. Кто бы мог предвидеть такой поворот событий? Будто ангелы порадели!'. Вера вспомнила молчаливую печальницу из первой квартиры, тишину вокруг неё, полумрак и иконы. И решила, что просмотр предыдущей квартиры тоже сыграл свою положительную роль — хотя бы по контрасту.
Не успели дойти до метро, как Вера получила от Амалии Матвеевны окончательное благословение на то, чтобы звонить Киту и договариваться об авансе. У дочки в глазах стояли слезы, которыми она демонстративно поблескивала. Но все знали, что они скоро высохнут. Квартира-то в перспективе должна быть завещана внуку — со всей переполняющей её роскошью. А, пока суд да дело, может и на лоджии поспать — не сахарный. И дом — почти депутатский.
Амалия пошла в гости к дочери — ссориться и обсуждать перспективы, а Вера заковыляла к метро. Вид их давней с Китом мучительницы, которая на глазах расцвела, окрепла и словно помолодела лет на десять, её глубоко поразил. Выходит, что Амалия с её капризами и болезнями, под густым слоем высокомерия и требовательности сохранила способность увлечься, загореться впечатлением, воплотившим её тайное желание. Так, может, и в Вериной жизни ещё что-то переломится? Вот только одно Вера не могла нащупать — то самое желание… Никак не удавалось понять: а что же, собственно, должно у неё переломиться? Что конкретно не так?
Осталось ещё раз пересечь город из конца в конец и день закончится. Район, в который она теперь направлялась, располагался на Востоке. Считалось, что в нём неважная экология. Вероятно, свежий ветер из Голованово долетал туда не скоро. Успевал по дороге собрать в свой мешок все запахи и гарь по другим частям города. Сам район наскоро слепили из горстки новостроек и парочки свежепрорубленных улиц. Несколько лет назад его и вовсе не существовало. Был лишь пустырь, лесок на пригорке, через поле текла мелкая речушка. А полтора века назад усталый пахарь тянул свою борозду. Но именно это и привлекло Вериного клиента, жаждущего чистоты, новизны и традиционности одновременно.
