Четверг, 28 октября 1998, 21:12
— Да, так, — ахнул Северус, прогибая спину и дергая бедрами вперед. Его член снова погрузился в ждущий рот Гарри, а яички легко шлепнулись о подбородок юноши. — О... да, да, о-о-о, твой язык...
Северус кончил с громким возгласом, мир вокруг него на мгновение закружился — так насыщено эмоциями было освобождение.
Серьезно, энтузиазм Гарри в отношении «глубокого горла» можно было сравнить с любовью нюхлеров к рытью нор. Он достиг таких высот, что если бы не связь, запрещающая что-либо подобное, Северус мог бы начать беспокоиться, не завелся ли у Гарри объект для тренировки где-нибудь на стороне.
Хотя он беспокоился бы и просто так, независимо от таланта его любовника к минету. Просто Гарри слишком привлекателен. Если бы они с Северусом оказались вместе независимо от ритуала — не то чтобы зельевару такой сценарий казался реальным — Северус постоянно переживал бы насчет измен.
Понимание того, что Гарри не может изменить ему, в принципе не может, было для Снейпа постоянным источником хорошего настроения.
Так же, как и ситуация с ложью — реши его партнер соврать, Северус сразу же узнает об этом. Зельевар даже думал иногда, что маги, придумавшие Cambiare Podentes, просто гении.
Гарри выпустил его член изо рта и поднял голову.
— Ммм. Ты вкусный.
— Нет, это ты вкусный, — не задумываясь, сказал Северус.
Едва слова сорвались с губ, зельевар внутренне сжался. В обычной жизни он не был щедр на милые пустяки — так, вроде, подобные фразы называли в любовных романах.
Но для Гарри, конечно же, подобные заявления не были пустяками. Они с Северусом начали бы ладить куда раньше, если бы Снейп сразу понял, как важно Гарри знать, что он привлекателен. Ему нравились комплименты. Они делали его счастливым, точно так же, как делали его счастливым комнаты, выделенные в личное пользование.
А счастливый Гарри — это Гарри, с готовностью отдающийся Северусу. Снейп ожидал этого с самого начала — отсюда и личное хранилище в банке и остальные меры, которые он предпринял, стараясь показать, что не собирается ограничивать свободу своего раба. Разумеется, за его поступками скрывались и другие мотивы. Если бы Гарри чувствовал себя несчастным и все время пребывал в депрессии, это определенно не позволило бы им скрестить силы, поэтому для Северуса было задачей первостепенной важности сделать его жизнь, по крайней мере, терпимой.
И это было правильное решение, как Альбус любил повторять чуть ли не при каждой их встрече. Не лучший аргумент для спора с Северусом — зельевара гораздо больше волновала собственная выгода, чем вопросы правильности, справедливости и благородства. Но в данном случае правильность в понимании директора полностью соответствовала интересам Снейпа.
Само собой разумеется, что за время, предшествующее ритуалу, он сделал все от него зависящее, чтобы обеспечить комфорт Гарри. Он забрасывал упрямых гоблинов письмами с просьбами, чтобы он и только он оказался владельцем сейфа Гарри после того, как юноша откажется от хранилища. Северус знал, что сейф с конкретно этим номером — сейф Джеймса Поттера — значит для Гарри очень многое.
Таким образом, Гарри, довольный своей жизнью, пусть даже не совсем такой, как он ее себе представлял — это преимущество для всех, включая Северуса. Особенно для Северуса. Уничтожение Темного Лорда займет один день, но Гарри в постели Снейпа, готовый, желающий, страстный... Северус собирался наслаждаться этим всю жизнь.
А еще — невозможностью измены, каким бы великолепным ни делали тело Гарри ежедневные полеты, и какой бы притягательной ни была его внутренняя сила. Все эти качества: глубоко запрятанная магическая мощь, спортивная внешность, глаза, такие зеленые, что большинство ведьм пошли бы на что угодно, лишь бы у них были такие же... в случае Гарри все это не имело значения.
Не имело значения даже то, что после победы над Темным Лордом Гарри непременно станет нарасхват, будь то в качестве любовника или супруга или просто очередной зарубки на палочке. Волшебницы и волшебники будут кидаться на него с одинаковым энтузиазмом.
Но он будет принадлежать только своему хозяину, несмотря на все соблазны.
И пока Снейп будет делать жизнь Гарри приятной и насыщенной, тот будет оставаться таким же щедрым в сексуальном плане. А вся его щедрость будет направлена только на Северуса.
Определенно, это окупало терпение, которое зельевару пришлось проявить по отношению к своему партнеру.
И еще придется, в чем Снейп не сомневался.
Нынешняя одержимость Гарри послушанием служила этому примером. Северус превосходно понимал, что попытка вести себя по-рабски нисколько не помогала объединению сил. Да и как она могла, если Северус не хотел иметь раба, его даже не прельщала игра в подчинение?
Однако чего у Северуса никто отнять не мог — так это фантазий. Даже подыгрывая Гарри, он думал о своем. В текущих обстоятельствах это было лучшим выходом. Гарри не был готов услышать, что для полного объединения сил им осталось сделать один шаг.
Только одного Северус хотел от него. С ним.
Северус мечтал об этом вот уже несколько месяцев. Фантазировал. Мастурбировал с мыслью об этом, принимая долгий душ. Думал об этом, когда был с Ренардом.
Оба раза.
Но желание Северуса, каким бы сильным оно ни было, ничего не меняло. Все зависело от Гарри. Несмотря на то, что в последнее время он относился к сексу расслабленно и в то же время страстно, он не до конца оправился от происшествия, случившегося несколько месяцев назад в Лондоне. Он все еще не мог чувствовать вес Северуса на себе.
Значит, вопрос отпадает. Гарри не готов быть снизу.
И, пока он не будет готов, никакое послушание не позволит им продвинуться вперед.
В конце концов, Снейпу не нужно подчинение. Он получил его — тогда, в конце июля — и никакой радости оно им не доставило. Ни Северусу, которому пришлось выжимать оргазм из неохотно вставшего члена, ни Гарри, который ненавидел саму мысль о сексе, но попросил Снейпа принудить его к этому.
И, совершенно точно, это не помогло скрещению сил. Для объединения сил нужен секс, доставляющий удовольствие обоим. Жаркий, отчаянный, безумный секс, общий оргазм, когда на пике оба выдыхают имена друг друга.
Потому что именно такого секса Северус хотел с Гарри.
Это напомнило ему кое о чем.
Северус поставил Гарри на ноги и на мгновение прижал к себе, просто наслаждаясь ощущением теплого тела, которое соответствовало линиям его собственного тела так, словно они были созданы друг для друга. Нелепая мысль.
Но зельевару она все равно нравилась. Даже больше, чем должна была, наверное.
— Что же мне сделать для тебя, а? — спросил он, поглаживая Гарри по голой спине. — Чего тебе хочется?
Гарри довольно фыркнул.
— Я ценю предложение, но лучше ты скажи, чего тебе хочется со мной сделать. Потому что... ну, ты знаешь.
Да, Северус знал.
И, хотя демонстративное послушание никогда не создавало у него эротического настроения, в том, что просьба покомандовать исходила от Гарри, было что-то неимоверно привлекательное. Наверное, из-за доверия, которое излучал юноша.
Или желания.
— Тогда на кровать и ложись на спину, — мягко прорычал Северус. — Руки за голову. Ноги слегка разведи.
Обычно он не описывал Гарри в деталях, какую позицию тот должен занять, но события последней недели показали, что юноше это нравится. Разумеется, игра была не навсегда. Только на время, пока не станет понятно, помогает ли намеренное подчинение сильнее скрестить силы.
Пока Гарри хотел этого, Северус подыгрывал ему. По крайней мере, это отвлекало юношу и не давало ему задавать вопросы, на которые Снейпу не очень хотелось отвечать.
Вопросы о том, почему силы дальше не объединяются. О том, чего Северус хотел по-настоящему.
Улегшись рядом с Гарри, зельевар легко провел рукой по его груди, пальцы мужчины на несколько секунд задержались над проколотым соском. Он наклонился и поцеловал любовника, смакуя мысль о том, что буквально только что эти губы и язык старательно ласкали его член. Потом отстранился и прошептал другую команду:
— Скажи мое имя.
Гарри в замешательстве посмотрел на него.
