А мама… куда могла пойти работать мама с прекрасным знанием русского языка и тонким пониманием русской литературы? Она ухаживала за пожилой, маразматичной, зажиточной американкой: кормила её, купала, одевала.
Помимо всего этого, родители подрабатывали, как они говорили, «собственным бизнесом» — лепкой домашних пельменей, которые сдавали в русский магазин.
— А, Петя, как поживаешь? Как сын? Учится? Музицирует? И всё считает бабки «Сладким радостям»? — затараторил владелец компании медоборудования Ефим, едва завидев папу Андрея.
И тут же, не ожидая папиного ответа, продолжил:
— Слышь, у меня есть один знакомый, Илюша. Ему нужно помочь немного организовать… как это?.. Базу данных, да! Что-то подобное тому, что твой Андрей соорудил нам. Отлично, кстати, функционирует! Держи телефон, пусть Андрюха ему позвонит. Там парню можно хорошо заработать. И обязательно пусть скажет, что от Фимы…
Дальнейшее он продекламировал нараспев, протягивая пачку бумажек (папа Андрея всегда подозревал, что рекламные стишки в газеты сочиняет сам Ефим):
— А вот тебе накладные на инвалидные кресла складные!..
Разговор Ефим закончил неожиданно спокойно и деловито:
— Адреса возьмешь у Аллочки. И обязательно развези всё сегодня.
В то утро Андрея разбудила назойливая и увесистая боль над переносицей. Вчера они с Фабрис опять встретились на вечерних занятиях, с которых быстренько удрали в знакомый бар, а позднее отправились и по другим — незнакомым… После всего этого надо было вообще не возвращаться домой и остаться у Фабрис, чтобы не слушать ночные укоризненные родительские вздохи. Но на сегодня, по совету отца, у него была назначена встреча с неким Илюшей, офис которого находился довольно далеко. В большинстве случаев Андрей передвигался по городу с помощью автобусов и сабвея, но для такой дальней поездки он собирался взять машину у родителей, и поэтому ночевать пришлось дома.
Один приоткрывшийся глаз посоветовался со светящимися цифрами на стене и поведал, что вставать рано, однако, повертевшись, Андрей был всё-таки вынужден спустить ноги с кровати и осторожно сесть. Минут десять он просидел, прислушиваясь, но боль никак не хотела утихомириться и даже стала ещё настырнее. Тогда он нехотя поднялся и побрёл на кухню, втянув голову в плечи и стараясь не делать резких движений. На счастье, чудотворная коробочка с тайленолом нашлась в навесном шкафчике сразу, и две сине-красные таблетки внушили надежду на скорое облегчение.
В «Сладких радостях» он сегодня не работал. Встреча с Ильёй была назначена на одиннадцать часов. Андрей и так еле-еле приловчился обращаться к малознакомому человеку как здесь принято — просто по имени, без отчества, — но к этому, похоже, придётся обращаться ещё более фамильярно — Илюша… Какой Илюша? Совершенно неловко так его называть — всё-таки потенциальный работодатель… Впрочем, вспомнил Андрей, по вчерашнему телефонному разговору вполне можно было понять, что его собеседнику нравится именно такой, «уменьшительно-ласкательный» стиль общения:
— Ах, вам Фимочка посоветовал ко мне обратиться? Да, да, I know him very well, я знаю Фимочку! Фимочка чудный человечек, просто чудный! А вы programmer? Студент? Вы хорошо знаете database? А я — Илюша. Нет, нет! Просто Илюша. Я жду вас, Андрюшенька, завтра утречком, часиков в десять. Вы нас легко найдёте, это на Рэнд авеню… see you tomorrow!
Широколицый, скупой на движения Илюша слегка напоминал священнослужителя: он был одет в свободную чёрную футболку, на которую с плотной красноватой шеи стекала цепочка с деревянным крестом в серебряной оправе, как бы даже не висевшим, а возлежавшим на его объёмистой груди. Он встретил Андрея радушной улыбкой, неспешно протянув горячую тяжёлую руку. Говорил Илюша размеренно, расспросил Андрея, откуда он, где учится, даже вкратце поинтересовался его музыкальными идеями и лишь затем приступил к подробному пояснению того, чем занимается фирма и какая программа им нужна:
— Вы же знаете, Андрюша, чтобы нормально тут жить, человеку обязательно нужно иметь social security number… номер социального страхования и получить driver’s license. Без водительского удостоверения не устроишься на работу, не снимешь квартиру, не купишь машину. И, в конце концов, оно нужно to drive a car… Хотя, что я вам рассказываю, вы же знаете! Я так привык талдычить всё это новоприбывшим… Нелегалам, естественно, номер social security получить невозможно. Но я обнаружил в заборе американской системы небольшой… э-э… лазик, в помощь этим бедняжкам. Listen…
Есть в Америке известная компания «Трипл Эй», которая занимается всесторонним обслуживанием водителя на дороге. Отделения компании имеются по всей стране, и её работники по экстренному вызову выедут на помощь практически в любую точку Соединённых Штатов: помогут завести заглохший двигатель, заменят колесо или доставят неисправную машину к ближайшей ремонтной мастерской. Компания предложит мотель со скидкой, продаст автомобильную страховку и подскажет удобный маршрут, а иностранному туристу сделает временные водительские права на английском языке, выступая посредниками между водителем-туристом и органами власти, — естественно, если у интуриста есть действующие права, выданные на родине.
Илюша сообразил, что может использовать возможности «Трипл Эй» и выступить, в свою очередь, посредником между этой компанией и нелегалом-иммигрантом. Илюшина фирма взяла на себя труд «правильно» заполнить для такого человека нужные бумаги и отослать их в «Трипл Эй», не указывая при этом, что желающий получить «туристические права» вовсе не турист, а нелегал, уже долгое время находящийся в стране с просроченной визой. Через определённое время готовые права из ничего не подозревающей «Трипл Эй» приходили по почте на фирму к Илюше, и работники фирмы выдавали их клиенту.
Вероятность попасть впросак у такого «интуриста» невелика: без причины патрульные редко останавливают водителей на дороге — надо только ездить, не нарушая правил. В том же несчастливом случае, если нелегала с «интернациональными» правами вдруг остановит полицейский, «турист» сможет предъявить эти права и сделать вид, что приехал недавно: мол, при нём сейчас нет паспорта его страны, где стоит отметка пограничников о дате въезда в США, — случайно выложил, забыл в гостинице. А так как проверка легальности нахождения в стране обычно не входит в обязанности рядового патрульного (это дело иммиграционной службы), то, возможно, «туристу» и дальше удастся незаконно ездить на машине… до следующей, более настырной проверки.
Полученное таким образом, как бы легальное, удостоверение личности могло помочь чужакам, не имеющим номера социального страхования, во многих моментах их непростой жизни в Америке. Так что отбоя от желающих добыть подобный «документ» у Илюши не было. За его подготовку Илюша установил скромное вознаграждение в полторы сотни долларов (из этой суммы в «Трипл Эй» уходило всего двадцать пять), но мексиканцы, русские, поляки и представители многих других национальностей, оказавшиеся в положении нелегальных иммигрантов, были готовы заплатить за удостоверение личности гораздо больше. И заработки потекли к Илюше рекой.
Вначале Андрей чувствовал себя неуютно. Часто отрывая глаза от монитора с программой, он оглядывал просторную, шумную комнату. Кроме стола, за который посадили Андрея, в комнате размещались столы ещё нескольких сотрудников, а на подвешенных под потолком телевизорах, бубнивших на испанском и восточно-европейских языках, беспрерывно шли футбольные игры. Вероятно, эти передачи транслировались с интернационального спутника, настроенного на спортивный канал. Приходили какие-то люди. Работники компании беседовали с ними, и до Андрея долетали отрывки этих многоязычных бесед: одна молодая сотрудница, помимо английского, владела испанским, другая — польским, а вертлявый парень — русским и украинским. Только спустя некоторое время Андрею удалось полностью сосредоточиться на программировании — он увлёкся заданием и перестал обращать внимание на происходящую вокруг суету… но внезапно рядом кто-то нахально заорал:
— FBI!!!
Андрей рассердился — он тщательно продумывал конструкцию очередной таблицы, и все его умозаключения сразу же рассыпались от этого крика… Ну что за идиот так глупо шутит! Ему опять пришлось оторваться от экрана монитора…
Вокруг него толпились люди в тёмно-синих костюмах, бронежилетах и касках, с настоящими автоматами наперевес. Девушка, бегло говорившая по-испански, и та, что по-польски, и вертлявый парень, и сам Илюша, которого в этот момент вводили в комнату, уже были в наручниках, а один из спецназовцев, похоже, собирался сделать то же самое с руками Андрея…
— Так вы студент? Как же вы очутились в офисе этой компании за монитором компьютера, если не работаете там и не знаете, чем они занимаются? — несколько раз, на разные лады спрашивали у Андрея в полиции на собеседовании, сначала полицейский в форме, потом другой — в штатском. (По-русски это можно было бы назвать «допросом», но Андрею не пришло в голову такое слово, да и вообще многие слова — и английские, и русские — забились в какие-то потаённые норы, и выковыривать их оттуда стало очень трудно).
