Но, повторяю, тогда я этого даже близко не понимала. Я восхищалась ими обоими, ибо обожала силу и креатив, не разбирая, на что они направлены. Я много раз убеждалась, что историю делают личности, а так называемый народ в лучшем случае выдвигает их из себя, а потом отходит и смотрит, что получится. Сила и красота были для меня почти синонимами, поэтому я и чувствовала себя удивительно легко в этом обществе гигантов.
Цапаев тоже был на этом 收集最好的入85 но благоразумие подсказало ему не приближаться, он только обжигал меня издали глазами.
И вот тут подошел Он. Я не хочу называть его имени, Володя, то есть он тоже Владимир, это понятно, я имею в виду другое имя, по которому его знает история. Чтобы отличать его от других Владимиров, назову его Влад. Короткое имя больше ему идет – человеку выпада, четкого быстрого слова, кинжального взгляда. Он просто подошел и спросил:
– Как дела?
И всё. И я поняла, что готова пойти за ним, куда он скажет.
Влад не был особенно красивым: нос великоват, глаза маленькие, зубы кривоватые и желтоватые, хоть он и не курил. Но от него разило такой силой, такой энергией, что... Нет, это трудно передать. Магнит тоже не может рассказать, что он чувствует, когда над ним проносят большой кусок металла, а он, магнит, прикреплен к чему-то... Но к чему я была прикреплена? К обычаям, Володя. К обычаям того времени. Вместо того чтобы ответить, как это сделала бы через пару десятков лет любая нормальная женщина: «Мои дела неплохо, а теперь еще лучше, потому что я тебя вижу и ты мне нравишься», – я тупо пробормотала:
– Нормально.
Да еще гордилась при этом, что ничем не выдала своих мыслей и чувств.
– Вот и хорошо, – сказал он и пошел дальше.
Я ни о чем больше не могла думать, кроме как о том, чтобы еще раз увидеть его и обменяться взглядом.
Но почему-то он больше мне не попался.
И я уехала домой.
Нет, я не просто уехала, я мчалась, я летела ракетой на своей машине по ночной Москве.
Вспоминая через много лет книги и фильмы тогдашних фантастов и футурологов, я улыбаюсь. Они были очень наивны. В частности, некоторые считали, что человек придумает способы левитации, что оказалось невозможно. А другие были уверены, что люди откажутся от личного транспорта как неэффективного, неэкономичного, будут пользоваться чем-то общественным. Этого не произошло. Это противоречит человеческим склонностям. В самолете ты летишь со скоростью, которая недоступна тебе, когда ты едешь по хайвею в каре со скоростью не больше 1000 ли86 в час, но зато ты едешь сам, тебя не везут, в этом вся разница. Справедливо замечают эстонцы в своей древней поговорке: Mis on rõõm kiirus, kui te ei suuda seda? То есть: какое удовольствие от скорости, если ты не можешь управлять ею?87
Куда я так торопилась? Я торопилась не просто домой, а в Интернет. У меня был выход и с телефона, и в машине, но я хотела в спокойной обстановке насмотреться и начитаться о Владе. Множество раз я встречала фотографию его лица в материалах и репортажах, но мимоходом, заурядно. Где были мои глаза? Где была моя душа?
И я смотрела, читала – и каждая фотография, поворот головы, взгляд имели другое значение, каждое произнесенное им и запечатленное буквами слово имело глубокий смысл. ЛИЧНЫЙ смысл – будто он говорил это только мне или в расчете на то, что я когда-то это прочту.
Да, Володечка, это было сумасшествие, но сумасшествие долгожданное, потому что я была с детства уверена, что встречу человека, которого полюблю огромной любовью, потому что другой любви у меня быть не может.
Чем больше я всматривалась в него, тем больше понимала, что мы прекрасная пара. Да, я идеальная или почти идеальная красавица, но и он в каком-то смысле идеальный мужчина. Стоит лишь вглядеться в сталь этих глаз, в склад этих губ, в морщь этого лба...
Удивительность в том, что я, порядочная в принципе девушка, даже не задумалась о том, что у Влада есть жена и дети. Двое детей. Для меня этого словно не существовало. А вот сочащиеся из некоторых средств массовой информации слухи о его якобы отношениях с известной телерадиоинтернет-журналисткой, красавицей и блоггершей Цестурией Менхель, претендующей на роль самой эпатажной женщины Москвы, меня напрягали. О ней я тоже почитала: мама – писательница, папа – бизнесмен, дедушка – крупный деятель советского времени, сама Цестурия училась в Америке, во Франции, была мимолетно замужем за Эдуардом Лимоновым88, крутила романы, имеются в виду не художественные произведения, а поверхностные любовные отношения, с различными знаменитостями. Признаюсь, я сразу же возненавидела эту Цестурию. У меня не было никакого плана, но я сразу же решила, что Влад должен стать моим мужчиной. Я верила в свои силы. Я бесконечно вспоминала этот короткий эпизод – он подходит: «Как дела?» – «Нормально», – и с каждым новым разом мне виделось всё больше скрытого смысла в этом диалоге, и уже мне казалось, что это было практически признание в любви и предложение отношений с его стороны и согласие с моей. Надо теперь только пересечься, чтобы напрямую прояснить наши позиции.
Но это пришлось отложить: предстоял конкурс «Мисс Вселенная»89.
Письмо двадцать четвертое
В свое время, Володечка, я написала книгу об участии в этом конкурсе и о связанном с ним скандале, о кипевших вокруг интригах. Возможно, эта книга еще где-то существует, но у меня нет доступа. Доступы потребления вообще очень ограничены, нам гарантировано только получение ежедневной порции концентратов, а сколько их, что будет, когда они кончатся, никто не говорит. Что делается для дальнейшего выживания, тоже не говорят. Или говорят – но не нам, не тем, кто в силу возраста исключен из активной социальной жизни. И даже выйти за пределы своего ареала мы не можем. Если честно – боимся. Если еще честнее – не хотим.
Я не буду посвящать тебя в подробности, да они и не слишком, на мой сегодняшний взгляд, интересны. Утомительные репетиции, ежедневные тренировки, а где-то там, на заднем плане, мелькал влюбленный Цапаев, слал сообщения, писал письма на мой сайт. Твердил одно и то же: «Я знаю, кем ты хочешь закрыться, но ничего не получится. Я на всё пойду, ты будешь моей». Выглядело это скучно и глупо.
Как и на отеческом конкурсе, здесь предложили подписать контракт на случай победы. И я, такая осторожная при первом разе, здесь поступила так, как поступали девушки в предыдущем конкурсе, – поставила подпись не глядя. Я была уверена, что победит другая: слишком много потрясающе красивых претенденток было вокруг. Я смотрела на них, а потом на себя и хотя видела, что я не хуже, но зато не видела, что лучше. Вообще на месте членов жюри я бы просто растерялась: совершенно невозможно выбрать, учитывая разницу в типах красоты, расах, национальностях, цвете кожи. Само название конкурса – «Мисс Вселенная»90 – это подразумевает. Когда я была совсем еще девочка и со свойственным девочкам интересом рассматривала разные журналы и сайты в Сети, где рассказывалось о подобных конкурсах, я почему-то ожидала увидеть что-то неземное, инопланетное. Ведь Вселенная – не только Земля. И меня разочаровывало то, что я видела, да, красивых, но абсолютно земных девушек. И, между прочим, то ли фотографии были виноваты, то ли мое восприятие, но в групповых портретах претенденток я всегда находила тех, кто казался мне гораздо симпатичнее победительницы, а в других поражало то, что они, будучи тоже победительницами региональных конкурсов, иногда просто редкостные уродины. Тогда, Володечка, царствовал средиземноморскийафриканский тип, который испанцы с нежностью называли de caballo или equina, то есть конский, лошадиный. Лошадь – это домашнее животное для перевозки грузов и людей, а также для работ на сельском хозяйстве, четырехногое копытное, высокое животное, считавшееся красивым. Действительно, было что-то конское в тогдашних некоторых красавицах – огромные задние ноги, я оговорилась, конечно, самой смешно, так вот, огромные ноги изрядной лошажьей кривизны, крутой crup, плавный подвздох, переходящий в тонкую талию, широкая грудь, высокая холка, длинная шея, крупные белые зубы... Хм, кажется я злословлю, старая солонка! Да уж, женщинам в любом возрасте только дай поговорить о других женщинах.
У меня была группа, команда, я никогда не оставалась одна, кроме как на ночь. Мы не предусмотрели, что рядом с окном была пожарная лестница. И вот я однажды услышала стук в окно. Я хотела немедленно вызвать охрану, но увидела за окном лицо Цапаева и букет цветов. Я приоткрыла окно на безопасный раствор и спросила, чего он хочет. Цапаев сказал, что, конечно, он хочет всего и сразу, но на самом деле я перевернула его душу, он впервые в жизни согласен ничего не получать, а просто быть рядом и любоваться мной. Поэтому не могу ли я его впустить на несколько минут? Я сказала, что это категорически исключено. Тогда Цапаев попросил хотя бы выпустить его через дверь, потому что он сумел влезть по лестнице, но слезть обратно в темноте гораздо страшнее. Я подумала и приняла решение. Я сказала, что открою дверь номера, но сама спрячусь в ванной с телефоном наготове и буду ждать, пока он не пройдет. И никаких попыток войти ко мне. Он пообещал. Я пошла открывать дверь.
