– Ну и что? Я уже подала на развод, этим занимается адвокат…
– Ну это мне неинтересно, я просто хочу сказать, что нет ничего тайного, что не стало бы явным, Маринхен! Так что…
Марина похолодела. Нора взглянула на нее с торжеством и отошла. Настроение упало до нуля. Вечер был безнадежно испорчен.
– Мариночка Аркадьевна, вы что-то побледнели, радость моя! – встревожился Гусев. – Идемте, надо хоть что-то скушать! А то шампанское со всеми пьете, а кушать не успеваете.
– Даниил Александрович, я хочу уехать, это удобно?
– Боже сохрани!
– Да почему? Все уже кончилось, а пить, есть и веселиться эти люди могут и без меня.
– Мариночка Аркадьевна, вас расстроила эта баба в синем? Вы ее знаете?
– Знаю, редкая сука!
– Я вас обожаю! Вам так идет ругаться, прелесть моя! Счастливец этот Максаков! Когда такая роскошная баба ругается, это до ужаса сексуально!
Он пьяный, сообразила Марина. Надо как-то от него отвязаться и поскорее уехать. Если машины нет, попрошу вызвать такси, не хочу больше здесь оставаться.
Но тут к ней снова подошла Нора. На ее губах играла восторженная улыбка.
– Маринхен, ответь на один вопрос? Это платье, откуда оно? Париж? Рим?
– Москва! – не разжимая губ, бросила Марина.
– Юдашкин?
– Тебе не все равно?
– Нет, конечно, я тоже хочу такое платье, где ты его заказывала? Оно просто изумительно! – воскликнула Нора. И каким-то мгновенным движением выплеснула Марине на платье бокал красного вина. – Ох, прости, я не хотела, я нечаянно! – с притворным ужасом залепетала Нора. – Ты не волнуйся, это отчистится, надо засыпать солью… – И она, словно бы желая стряхнуть с платья красную жидкость, только пуще размазала ее.
Марина застыла. Внутри все оборвалось. Все взгляды были прикованы к ней.
– Мадам, вы, однако, редкая тварь, – с вежливой улыбкой оттеснил Нору знаменитый киноактер Раевский. Он взял Марину под руку: – Идемте, я вас провожу… – Он быстро вывел Марину из зала. – Не огорчайтесь, то, что эта гадина сделала, довольно естественно. Вы были сегодня объектом зависти большинства женщин – и не благодаря деньгам мужей или любовников, а исключительно благодаря вашему таланту и красоте. Так что рассматривайте это пятно как знак вашего женского триумфа! Вы не за рулем?
– Нет… Надо вызвать такси…
– Ни в коем случае, я вас отвезу! Где вы живете?
– На Гиляровского.
– О, так мы соседи, я живу на Троицкой! Замечательно! Я только не понимаю, почему такая женщина одна…
– Муж уехал…
– Только не говорите, что тот тип, который весь вечер возле вас ошивался, ваш любовник.
– Ну что вы! Это сотрудник фирмы… Я вообще не хотела идти на эту тусовку, как чувствовала, что случится какая-то гадость…
– Да плюньте вы на это! Я уж вам объяснил… И вообще, относитесь к жизни легче, иначе захочется удавиться. Я давно это понял и теперь плюю на такие штуки… Мне тоже завидуют, да еще как! Со мной и не такое проделывали! А платье… Что платье, оно свою роль уже сыграло. Плевать на платье!
– Спасибо вам!
– Да не за что! Рад был помочь. Знаете, мой сын хочет открыть в Питере ресторан, вы бы не согласились его оформить? Я ему вас порекомендую! Вы не против?
– А что, в Питере нет своих декораторов?
– Наверняка есть, но мне очень понравилась ваша работа. Я видел, вы давали кому-то свои визитки, может, и мне дадите?
– Господи, ну конечно, я так вам благодарна, – пролепетала Марина, борясь с подступившими слезами.
– Ну вот и слезы на подходе, есть из-за чего плакать! Вы поймите, она это из зависти сделала.
– Да нет, дело не в платье, – всхлипнула все-таки Марина, – она воровка, мелкая, гнусная тварь, а я промолчала, ушла как оплеванная, надо было при всех дать ей сдачи…
– Вы чудачка, именно мелкие, гнусные твари и способны на такое. А вы – нет! Говорю же вам – наплюйте на это! С высокого дерева.
– Мой муж говорит – с гигантской секвойи!
– Да? Можно взять на вооружение?
– Пожалуйста, – сквозь слезы улыбнулась Марина. – Ой, мы уже приехали! Вот мой дом! Я так вам благодарна!
– Напрашиваться на чашечку кофе не имеет смысла?
– Ни малейшего, – всхлипнула Марина.
– Вы же сказали, муж в отъезде. Да я пошутил, не волнуйтесь.
– Я так и поняла! Еще раз спасибо, вы мне очень помогли. Вы хороший человек…
– Просто вы мне понравились. Спокойной ночи!
Марина пошла к подъезду. Ее всю трясло. То ли от нервов, то ли от холода. Погода менялась, поднялся ветер. Лифт не работал. Ну конечно, это уже, как говорится, до кучи. Она сразу увидела свет на кухне. Алюша не спит, ждет ее, что ли? Но навстречу не вышла. Марина заглянула на кухню. Алюша сидела за столом, подперев голову руками, и тихо плакала.
– Что случилось? – испуганно спросила Марина.
– Сидор пропал, – мрачно отозвалась Алюша.
– Как – пропал?
– Кабы знать! Только нигде его нету. Мы с Мишкой уж обыскались. Везде смотрели, по двору шастали, звали, кричали, ушел, поганец! Наша-то, барыня, все шугала его, он, видать, и обиделся, ушел. Хозяин опять же уехал, вот бедолаге и показалось, что он тут лишний… Жалко, хороший кот был, а уж как Миша твой расстроится, он же в нем души не чает. Наш-то Мишка уж обревелся весь, как это он папиного кота не уберег…
– Не плачь, мы завтра с утра объявления расклеим, а еще я слышала, есть какая-то фирма по розыску пропавших животных… А может, он сам придет. Нагуляется, есть захочет, придет…
– Ой, батюшки, что это с платьем? Чем ты его изгадила? Такое платье, каких денег стоит, а ты… Разве можно такой неряхой быть? – заворчала старуха.
Тут уж Марина не выдержала и разрыдалась.
Утром в доме царило уныние.
– Мам, можно я в школу не пойду? Лучше Сидора искать буду.
– Вместе пойдем, – вздохнула Марина.
Но сколько они ни бегали по окрестным дворам и переулкам, Сидора нигде не было.
– Наверное, он ушел на ту дачу, – мрачно произнес Мишка, когда они присели на лавочку в соседнем дворе. – Коты же иногда за пятьсот километров хозяев находят. Сидору у нас не понравилось, вот он и ушел. Он ведь раньше в городе не жил… Кошки, говорят, не к человеку привязываются, а к месту. Я же знаю, с кошками дружить нельзя. Собаки лучше. Но все равно, Сидора жалко. Мам, а папа…
– Что – папа?
– Папа тоже может… ну, как Сидор… уйти от нас?
Марине хотелось завыть в голос.
– Откуда я знаю? – вырвалось у нее.
На глазах у Мишки выступили слезы.
– Нет, Мишка, папа не уйдет, папа же к нам по своей воле пришел, а Сидора насильно взяли…
– И потом, его еще Сидо€ра обижала, правда? А ты же папу не обижаешь?
– Нет, конечно. – Марина потрепала Мишку по волосам. – Не бойся, папа скоро приедет… Конечно, он расстроится из-за Сидора, но что же делать? А может, кот еще найдется, мы пообещали вознаграждение…
– Мама, а ты не можешь позвонить…
– Кому? Папе?
– Нет, папиной той жене…
– Это еще зачем?
– Ну сказать, что Сидор может вернуться, чтобы она тогда нам сообщила…
– Нет, Мишка, она даже разговаривать со мной не станет. Вот папа вернется, он ей позвонит. Ну, ладно, пошли домой!
– Маря, тебе уж телефон оборвали! Каждую минуту звонит! Они все чего, с цепи сорвались?
– Да кто звонил-то?
– Больше всех Гусев, тот уж раз пять звонил. И еще какой-то Раевский, и Люда Божок. Она просила сразу ей перезвонить. Ты знаешь, кто это?
– Знаю, конечно.
– Вот тут ее телефон, я записала.
– Неохота мне звонить, настроение не то.
– Маря, не распускайся, ты что? Разве ж можно? Жизнь-то твоя с этим платьем не кончилась. И вообще, не обращай ты внимания на эту падлу, воровку поганую.
– А Миша звонил? Я мобильник опять забыла – от расстройства.
– Нет, Миша не звонил, но позвонит еще, куда денется? Ты ему про Сидора-то скажешь?
– Пока нет. Вдруг он еще найдется?
– Тоже правильно. Ладно, Маря, мой руки, обедать пора.
Марина уж и не помнила, когда в будний день обедала дома. Но аппетита не было. И она просто, чтобы не огорчать Алюшу, пересилив себя, съела две ложки супа и малюсенький кусочек мяса.
– Маря, так нельзя, ты себя уморишь, и так уж с лица спала…
– Спасибо, не хочется.
Опять зазвонил телефон. Марина сняла трубку в надежде, что это Миша. Но звонила Люда.
– Представь себе, Марик, мне одна клиентка с утра закатила скандал, почему я ей не показала это платье! Я, говорит, сразу узнала твой почерк, представляешь? И еще она сказала, что тебя кто-то вином облил? Это правда?
– Увы!
– Ты еще ничего с платьем не делала?
– Пока нет.
– Тогда знаешь что! Привези его мне, у меня тут одна гениальная тетка есть, она любое пятно выведет! Срочно привози, пока пятно окончательно не въелось, давай, Марик, не сиди, жалко же такую красивую вещь! Я понимаю, тебе лень, не хочется, но вспомни, сколько ты за платье заплатила, хоть денег пожалей! Жду и никаких отговорок не принимаю!
– Людка, ты приставучая, как репей.
