Рашид вздохнул и махнул рукой.
— Да я бы дал, — сказал он, — но это нереально. Шеф, если узнает, а он узнает, точно тебе говорю, то сразу меня грохнет без разговоров. Просто из принципа, раз мы в жопе, то и все должны находиться там же. А тем более, пока тёткам работу никто не отменял, они по плану так и пашут.
— Эх, не везёт мне сегодня, — тоже вздохнул я, — заходил к инкубаторщикам думал у них людей займу. А у них и народ неквалифицированный, и с ментами надо бумаги оформлять.
Шагинуров взглянул на меня недоуменно:
— С ментами???
— Ну, с охраной их, — тут я вспомнил, что наш начальник производства, скорее всего не в курсе, чем занимаются наши соседи с девятого этажа, — им монтаж зеки в исправительной колонии делают, а они за это их охране платят. Начальству там, я так полагаю.
— Неплохо устроились, — хмыкнул Рашид. — Подожди, — вдруг оживился он, — так ты возьми наших ментов, ну эти, из УВО, они как раз недавно мне плакались, ещё работы просили. Ты же сам их ко мне приводил, забыл что ли?
Воистину, когда Бог хочет наказать человека, он отнимает у него… правильно — долговременную память. Как я мог забыть про управление вневедомственной охраны нашего города и про майора оттуда, Диму Полусекова, которого мы все за глаза почему-то называли Полусексовым. Он возглавлял у них там отдел разработки и заодно занимался производством. Эти вневедомственные сторожа, пользуясь своим монопольным положением, ставили своим клиентам системы только своей сборки, наживаясь таким образом, не только на одной охране. Вообще, это были самые удивительные наши заказчики, откаты у них начинались от пятидесяти процентов. «Чего ты удивляешься», говорил мне Дима, «у военных вообще девяносто процентов разворовывают. А мне надо и себе, и генералу моему, и его генералу».
— Телефон, телефон, где его телефон? — лихорадочно забормотал я, трясущимися руками терзая свой мобильник, — Рашид, ты татарский гений.
Полусексов, то есть Полусеков взял трубку довольно быстро, хотя мне секунды ожидания показались часами. Всё дальнейший разговор сложился полнейшим хеппи-эндом. Как в фильме, где главного героя долго пинают, возят лицом по асфальту, выбивают ему бубну, а потом он встаёт и перед финальными титрами парой ударов отправляет всех надоедавших ему ранее злодеев в нокаут. Так и здесь. Оказалось, что у Димы монтажники как раз сидят без работы и им московский заказ, ну просто как, голодным обезьянам кокосы и бананы. Поэтому Дима был готов забрать платы в работу прямо сейчас. Их же можно забрать сейчас?
Я вопросительно посмотрел на начальника нашего производства.
— Это ты про свою московскую тысячу? — прочитал мой вопрос в моих глазах Рашид, — нет, там всё как договаривались. Запустим в третью смену, если твои орлы их на конвейер вовремя принесут. Там же ещё, учти, подготовка к работе часа два займёт, пока все питатели элементами набьём, пока опытный образец прогоним.
— Принесут, — заверил я его, — они уже сидят у меня на складе, рассортировывают то, что привезли.
— Тогда, готовы будут завтра, — Шагинуров проделал какие-то умственные вычисления, — за две смены прогоним. К пяти вечера пусть приезжает.
— Дима, приезжай завтра, — сказал я уже в телефон, — в семнадцать ноль-ноль.
Майор Дима согласился, но потом решил заехать ещё и сегодня. Ему ведь надо предварительно оценить фронт работ. Телефон телефоном, но хотелось бы, дескать, посмотреть пока всё на месте, чтобы завтра уже заранее его монтажники были готовы. Мне же за три дня надо всё сделать?
У меня возражений не было. Я вообще приветствую трудовой энтузиазм, исходящий от других людей, кроме конечно, киллеров и налоговых инспекторов. Дима пообещал приехать через два часа.
Когда я закончил разговор, Рашид начал собираться на выход. Он сказал, что ему лучше пойти на производство. Мол, он лучше посидит там, поработает, чтобы случаем не оказаться здесь, когда шеф с губернаторского совещания вернётся. Ему, видите ли, уже одного раза хватило сегодня за глаза.
Когда он ушёл, я позвонил в Орлиное гнездо. Курочкин и Гусев доложили, что груз успешно рассортировывается и раскладывается. Я похвалил их, но предупредил о полной мере ответственности, если комплектация для московского заказа не окажется вовремя на производстве. Потом написал успокаивающее письмо Андрею и Виктору Геннадьевичу, что выполнение их заказа идёт по плану и отгрузка будет вовремя.
Потом я, было, вознамерился заняться трудовой деятельностью, благо работы был непочатый край, но мне здорово помешала в этом руководящая головка «Астеха», все эти директора коммерческие и по развитию, замы, начальники отделов и прочие местные бездельники. Они один за другим заходили ко мне в кабинет, пили кофе с моим коньяком и в красках расписывали, как прошло сегодняшнее достопримечательное совещание, и как мне повезло, что я на нём не присутствовал. Насчёт будущего все рассуждали туманно и осторожно, но в основном преобладал сдержанный оптимизм, мол, ничего, прорвёмся. Некоторые личности, (я записал пару фамилий), отзывались о Красникове в прошедшем времени и в основном рассуждали о своих будущих карьерах. «Будут, будут вам повышения», думал я, производя осторожные провокации и выявляя недовольных.
Майор Дима приехал даже быстрее, чем обещал. Наверное, его монтажникам, и вправду, уже грозила голодная смерть от безделья. К его приезду жизнь в нашей конторе уже понемногу начала входить в свою колею. Первыми, конечно, как и полагается существам с низшей нервной организацией, про вздрючку, пистоны и фитили от Красникова, начали забывать местные девицы из рядов нашего офисного планктона. Опять начали щебеча, мотыляться по коридору взад и вперёд. Хотя, им то, что? Уволят за глупость здесь, возьмут на работу в другом месте. Будут там демонстрировать свои ноги, растущие из мини юбок (особого дресс-кода у нас нет) и декольте. Кстати у новенькой, Таньки Калиничевой, которая только что продефилировала мимо моего кабинета, всё смотрится очень даже ничего. Я припомнил, что она подозрительно часто забегает ко мне в кабинет, чтобы поспрашивать меня о тонкостях таможенных процедур. «А может ей другие процедуры на самом деле требуются?», вдруг задумался я, как бы невзначай подойдя к двери и провожая её взглядом. Танька в ответ застенчиво мне улыбнулась.
От этих мыслей меня и отвлёк Полусексов. То есть, конечно, Полусеков, что ж это я самом деле!
— Привет, хозяин, — Дима, среднего роста розовощёкий весельчак и толстун возник из ниоткуда, — что поделываешь?
Он проследил за направлением моего взгляда в направлении длинных Танькиных ног и уважительно кивнул:
— Впечатляющая композиция.
Меня же его слова, направили на путь истинный. Через пять дней отправка груза москвичам, а я черти о чём думаю!
— Блин, Дима, привет! Что делаю. Тебя стою, жду! — я самоотверженно настроился на рабочий лад, — идём быстрей на склад, на платы посмотришь.
— На склад, так на склад, — кивнул Дима, тем не менее, делая свой следующий шаг совсем не в том направлении, в котором должен был, — а, откуда у вас такие красивые девушки?
Я его еле вытолкал из нашего офиса. Хорошо, что на складе, ему кроме как на Курочкина и Гусева, смотреть больше не на кого будет, там у меня территория одних брутальных мачо. Зато, пока мы спускались пешком по лестнице с седьмого этажа, Дима успел мне рассказать, какой он по жизни победитель; выгодно провернул недавний заказ, «всем по пять процентов, а мне тридцать!», ловко пристроил свою молодую жену на работу, «она у меня парикмахер, так я снял квартиру на первом этаже в моём доме, сделал ей там свой парикмахерский салон», прибыточно взял ипотеку «почти по себестоимости, а сейчас буду сдавать», и очень удачно поставил сейчас свою машину, «там у вас всё забито во дворе, так я твою, пока подпёр».
— Где ты мою машину подпёр, — удивился я, — тебя за шлагбаум, что ли, пустили?
— Какой шлагбаум? — в свою очередь удивился Дима, — я там поставил, — он махнул рукой, куда-то между четырьмя сторонами света, — прямо там около входа.
— Нет, Дима, ты путаешь, — объяснил я ему его ошибку, — моя машина во внутреннем дворе стоит. И всегда там стояла.
Дима также объяснил, что он сильно тоже не приглядывался, но вроде была похожа на мою. На мой вопрос, не боится ли он разгневанного хозяина автомобиля, он сказал, что не очень. Он же полиционер. Я в свою очередь задумался — что-то слишком много стало в моей жизни загадочных чёрных внедорожников.
За разговором, мы незаметно добрались до нашего склада, который несмотря на своё прозвание «Орлиное Гнездо» находился, как и полагается, нормальному добропорядочному складу, на первом этаже, рядом с грузовым выходом (а вы попробуйте потаскать на своём горбу, тяжёлые коробки). Юрик с Андреем это качество ценили, но всё равно жаловались на тяжесть своей работы, пока им не купили ещё и грузовую тележку.
