Наверное, обсуждать его истинные желания с Гарри было ошибкой.
Наверное? Северус хмыкнул. Это совершенно точно было стопроцентной ошибкой.
Огромным просчетом. Хуже, чем невозмутимое спокойствие по отношению к проблеме Гарри, которое было его последней большой ошибкой.
В конце концов, было время и место и для невозмутимого спокойствия. Северус не должен был забывать об этом. Ему следовало помнить — Гарри не готов услышать, чего от него хочет партнер.
Зельевар откинул голову назад и одним глотком опустошил стакан.
Но на этом с погружением в пучины тяжких размышлений и взаимных упреков было решено покончить. Это бессмысленно, а Северус не из тех людей, кто попросту тратит время.
Если бы он не умел оставлять отвратительные ошибки прошлого там, где им самое место — в прошлом — то попросту не пережил бы уход от Темного Лорда. Первый уход, имеется в виду.
Сейчас задачей номер один стала разработка стратегии на будущее. Не самая сложная задача, если подумать. Ни у него, ни у Гарри особого выбора нет. Остается только жить так, как раньше. Гарри уже почти излечился от своего отвращения к сексу, осталось только одно препятствие. Но его невозможно преодолеть с разбегу, просто потому что для Северуса это последний желанный приз. Гарри должен быть готов. А пока это не так, пока он не полностью восстановился и не может получать удовольствие от всех видов секса, смысла в том, чтобы давить на него, нет.
Снейп не стал бы даже поднимать этот вопрос, не спроси Гарри сам.
Северус с силой сжал пустой стакан. По здравому размышлению, без разницы, принуждает он Гарри к чему-то или нет. Одного того, о чем каждый день пишут газеты, достаточно, чтобы любого вывести из равновесия. И если Темному Лорду внезапно не надоест наводить ужас на страну — что, по мнению Северуса, было крайне маловероятно, — статьи в «Пророке» продолжат причинять Гарри боль.
Мысли об этом было достаточно для новой порции алкоголя.
Гарри появился уже почти ночью. Но, во всяком случае, он вернулся. Нельзя сказать, что Северуса беспокоил возможный побег юноши. Ответственность и чувство долга не позволили бы тому бросить магический мир на произвол судьбы. Но даже если бы он выкинул подобный фортель, заклинание напомнило бы ему, что спать он должен дома. И, скорее всего, напомнило бы весьма жестоко. Гарри тоже это было известно, так что, в каком бы настроении он ни пребывал, ночевать ему приходилось всегда в постели Северуса.
Северус ничего не мог с собой поделать — эта особенность заклинания не переставала его радовать. Даже несмотря на то, что он понимал, как она должна была иногда огорчать Гарри.
— Добрый вечер, — сказал Северус, услышав звук закрывающейся двери. Его немного удивило, почему юноша не выбрал более короткий путь, через верхние комнаты, но, возможно, ему просто нужно было прогуляться. Гарри выглядел взъерошенным как после длительной тренировки. Мокрая челка прилипла ко лбу, а кожа была влажной от пота.
— Добрее некуда.
По крайней мере, они разговаривали, подумал Северус, хотя он предпочел бы услышать более цивилизованный ответ.
— Ты поел?
— Я способен и сам о себе позаботиться.
Северусу показалось, что раздражение в голосе Гарри уже граничило с бешенством. Он готов был вспыхнуть от малейшей искры. И, понимая это, Северус не собирался давать ему повода для ярости.
— Хорошо. Тогда, если ты позволишь, я займусь проверкой сочинений, — зельевар поднялся и хотел было уйти, но Гарри схватил его за руку и резко дернул на себя.
— Сочинения? Нет, Северус. У тебя есть дела поважнее. А именно, тебе нужно трахнуть меня. Так? Так?
Северус застыл, чувствуя жар тела юноши, прижавшегося к его груди. Он мог слышать биение сердца Гарри — его пульс еще не успокоился после неистовых полетов, с помощью которых он пытался сбросить гнев.
Как бы Северус хотел почувствовать то же самое в другой ситуации... Чтобы причина была другой — возбуждение. Сексуальное возбуждение. Чтобы Гарри был внизу и наслаждался этим, чтобы он стонал от удовольствия, чтобы с каждым толчком Северуса выдыхал — да, да, еще, сильнее... — чтобы выкрикнул имя Северуса, кончая.
Вот чего хотел Снейп, а не агрессивного секса, который Гарри предлагал, лишь бы отвязаться от партнера.
— Мне кажется, ты еще не готов к этому, — как можно мягче сказал зельевар.
— Ага, теперь ты лучше меня знаешь, к чему я готов, а к чему нет!
В этот момент как будто что-то сломалось внутри Гарри. Его глаза погасли, он грубо оттолкнул Северуса и упал в кресло.
— Я уже говорил, что ты полный ублюдок?
— Да. И что ты ненавидишь меня, тоже.
Гарри бросил на него мрачный взгляд.
— Жалеешь себя? С чего бы это? Тебе не на что жаловаться.
Насколько Северус мог судить, причин для недовольства у него было в избытке. До того, как они прошли ритуал, он представлял себе будущую жизнь совсем не такой... но какой смысл мечтать о недостижимом. Он много раз говорил Гарри — что есть, то есть.
— Почему ты не можешь довольствоваться тем, что имеешь? — в голосе Гарри звучала глухая усталость. Злость юноши испарилась, и теперь он выглядел разбитым. — У тебя же полно секса. Разве я когда-нибудь отказывал тебе? В смысле, после той ночи, когда мы в первый раз по-настоящему были вместе?
У Северуса снова появилось ощущение многократного дежавю. Но если Гарри нужно было еще раз проговорить это...
— Ты был великолепен. Ты всегда великолепен. Но это не меняет моих желаний. Не меняет того, какой вид секса мне нравится больше всего, — понимая, что теряет нить разговора, Северус оборвал себя и на несколько секунд задумался. Сформулировав мысль, он подался вперед и попытался взять руки Гарри в свои, но юноша отдернулся. Что ж, нет, так нет.
Снейп понимал, что черты его лица застыли напряженной маской, столько усилий он прилагал, чтобы не дать прорваться эмоциям. Уж лучше так, чем дать Гарри понять, как много он значит для него. Как сильно Северус хотел бы избавить его от всех этих переживаний, и как сильно в то же время он хотел бы заняться с ним любовью по-настоящему. Так, чтобы это понравилось обоим.
Но чем дальше, тем более безнадежной начинала казаться ему ситуация.
— Заклинание знает меня, знает, чего я жду от моего партнера...
— Говори уж прямо — раба. Ты сам говорил, что мне тоже было бы неплохо так себя называть.
— Хорошо. Заклинание знает, чего я хочу от моего раба. И, несмотря на то, что ты не можешь смириться с моим желанием...
— Поиметь меня в задницу.
Северус склонил голову.
— Как скажешь. Я понимаю, тебе не хочется этого. Но Гарри... Я ничего не могу поделать. Мои предпочтения сформировались задолго до того, как я встретил тебя, и задолго до того, как стало очевидно, что для тебя они станут проблемой.
— Ясно. Но если бы ты мог, ты бы сделал это?
В голосе Гарри прорезалась злость, но Северус уже не успевал за сменой его настроений. Он даже не сразу понял, к чему относится вопрос.
— Что бы я сделал?
— Изменил свои предпочтения!
Снейпу на обдумывание ответа понадобилась всего секунда.
— Конечно, изменил бы.
— Я тебе не верю.
Северуса это не покоробило. Он сам не мог сказать точно, верит ли своим словам. Он бы изменил в себе все, что угодно, лишь бы скорее уничтожить Темного Лорда. Но Гарри имел в виду не это. Запретил бы Северус себе желать этот дивный зад, стал бы он довольствоваться лишь удовольствием, которое дарили ему руки и губы Гарри? Смог бы он счастливо прожить жизнь без секса, без погружения в тесное отверстие, сжимающееся вокруг его члена, выдаивающее из него наслаждение? Смог бы он прожить без секса с его Гарри? Ради победы в войне — да... Да, смог бы, как бы тоскливо ни было это признавать. Но сделал бы он то же самое только для Гарри?
Северус не знал. Ему не хотелось об этом даже задумываться. Какой смысл накручивать себя, обдумывая бесполезные «а что, если»?
— Забавно, — мягко начал он, — с каким усердием ты пытаешься заставить меня почувствовать себя виноватым, тогда как всего лишь этим утром я пытался убедить тебя, что ты ни в чем не виноват.
Гарри уставился на него как гиппогриф, оценивающий нового знакомца.
