Ему звонила Геля, девушка из салона красоты, та самая, мастерством которой постоянно восхищалась Рита. Она немного нервным голосом говорила о том, что однажды Маргарита дала ей номер телефона своего мужа, и попросила набрать его в том случае, если Геле станет известно о каком-то странном эпизоде из жизни Риты. Например о том, что Рита вошла в туалет салона. А из него не вышла.
Арт, холодея, слушал ее и думал о том, что Рита не делала никаких секретов из своих перемещений. Он мог проверить каждый ее шаг, если бы ему захотелось это сделать, ведь номер его трубки она дала, видимо, не только Геле, а всем, кого знала в равной ей степени…
…Геля сказала, что опаздывала на встречу с Ритой, ожидающей ее в салоне, а когда пришла, ее уже не было. «А девчонки сказали, что за ней заехал какой-то мужчина, но не вы, и она с ним уехала».
Арт поблагодарил Гелю и проверил входящие звонки. Последний раз Рита ему звонила два часа назад. Два часа назад, как утверждает Геля, это и случилось.
Прервав совещание, президент компании вышел из конференц-зала в состоянии, которое еще долго обсуждалось присутствующими.
Он ехал домой. Вот уже двадцать лет это было единственное место, где он чувствовал себя в безопасности.
Кто-то должен ему позвонить. Так ведь?..
А иначе зачем все это нужно?
Ну, Александр Александрович… Где же ты?
А вот и обещанный звонок…
— Слушаю!
— Господин Чуев?
— Уважаемый господин Чуев, мать твою, — процедил Арт в трубку. — Где она?
Голос Арт слышал впервые. Он помнил всех, кто когда-либо звонил ему, с кем он разговаривал и имел дело. С этим человеком он дел не имел и теперь выясняется, что и не мог. Это был не Александр Александрович.
— Вы кого-то потеряли?
— Ты же должен понимать, что, если через час она не вернется домой живой и здоровой, я отдам все, что имею, только для того, чтобы тебя найти?
— Напрасно вы волнуетесь, — успокоил его некто. — Маргарита уже подходит к дому.
Конец связи.
У Арта постепенно темнело в глазах. Он только сейчас ощутил весь ужас потери.
Рита…
В голове проносились короткие эпизоды их случайного знакомства, любви, смеха и разговоров. Не понимая, что делает, он направился к двери и стал одеваться. Через мгновение после того, как он надел левую туфлю, послышался звук натянувшихся канатов кабины лифта. Совковый лифт, похожий на клетку для попугаев, двинулся то ли вниз, то ли вверх.
Наполовину обутый, он стоял и смотрел на дверь. Он стоял долго, и сердце его дрогнуло, когда он понял, что дверь кабины открылась на их этаже. Через мгновение он услышал шаги, которые распознал бы из тысяч звуков, и тут же послышалось клацанье вставляемого в замок ключа.
— Арт, милый!
Еще не видя ее из-за открываемой двери, услышал он ее голос. У него мгновенно потеплели ладони.
— Это что за шутки?
Голос ее дрожал. Это была она. Перепуганная, ничего не понимающая и оттого по-детски неловкая.
Он взял ее за руку, завел в квартиру и захлопнул дверь.
— Арт… — застонала она. — Задушишь… И меня, и его…
Она сидела в салоне красоты, листала журнал и ждала, когда придет ее подружка Геля, уже позвонившая и извинившаяся за опоздание. Геля три раза в неделю укладывала ей волосы. Геля вот-вот должна была появиться, и, когда хлопнула входная дверь, Рите подумалось, что это она пришла, Геля. Но вместо нее на пороге появился незнакомый мужчина. Он был одет в хороший костюм, и на его лице светилась добродушная улыбка.
— Слава богу! Я вас нашел.
Рита поправила сбившуюся прядь и с недоумением посмотрела на странного — теперь он выглядел странно — мужчину.
— Извините, что вы хотели?
— Я от господина Чуева, — сказал он. — Мне велено немедленно доставить вас в офис. Хозяин сказал, что в этот момент вас можно найти только на Кутузовском по этому адресу. Слава богу, так и есть.
Женщины устроены таким образом, что, если их застать врасплох, они полностью теряют контроль над собой. И она, предчувствующая опасность для мужа, вместо того чтобы просто вынуть из сумочки телефон, встала и направилась к машине, поджидавшей их у входа.
— А что случилось?
— Приехали представители из Швейцарии, возникли вопросы о качестве материалов.
«Вот черт», — подумалось ей, и она забралась на заднее сиденье «Геленвагена», забыв о том, что муж терпеть не мог эти немецкие «уазики», а потому их и не могло быть в «Алгоритме», ее «Алгоритме», куда они сейчас, как заверял жизнерадостный мужчина, и направлялись.
Уже в машине она испытала первое потрясение. На заднем сиденье находился, чего не могло быть по определению, какой-то тип.
Когда двери захлопнулись, тип вынул из кармана черный платок и попросил Риту повернуться таким образом, чтобы ему было удобно завязать ей глаза, и это не причинило бы неудобств ей.
На ее вопросы никто не отвечал, сказано лишь было, чтобы она не совершала необдуманных поступков.
Ехали они долго, достаточно для того, чтобы к концу поездки находящаяся на седьмом месяце беременности Рита выбилась из сил. Малец пинал ее в живот пятками, требуя удобного расположения в пространстве, но она ничего не могла ему предложить.
Сразу по приезде с нее сняли повязку и пригласили в дом. Хозяин оказался маленьким человечком поганенькой наружности с родинкой размером с копейку на подбородке. Он был изыскан в манерах и галантен. На нервные крики женщины он не обращал внимания и все предлагал, предлагал. Предлагал… То кофе, то чай на выбор, то воды.
А потом решил сделать ей приятное и пригласил на крокодилью ферму. Как Рита ни сопротивлялась, ее все-таки заставили пройтись по дому, где ее по дороге развлекал тот самый, ущербного вида человек. Не было ни насилия, ни угроз. «Мягко убедили» будет вернее.
Он же рассказал ей истории рождения каждого шедевра, попадавшегося им по дороге, и которыми был заставлен весь дом. После они переместились в еще большую комнату, где стояло множество статуэток Будды, дымились маленькие свечи и в воздухе витал запах сандала.
— Здесь я разговариваю со своими предками, — объяснил коротышка Рите. — Они учат меня жить с пользой для близких, различать зло в людях, приносящих подарки, и вдыхают в мой стареющий организм новую энергию. Это запретная территория для любого. Вы не имеете права появляться здесь, но для супруги господина Чуева я сделал исключение. Каждый должен помнить о предстоящем уходе в мир теней. К этому нужно быть готовым. Для уходящего это лишь мгновение, ничтожно малый отрезок времени, разделяющий мир иллюзий и вечность. Мы живем в мире иллюзий.
— Ваши предки жили в Тибете или вы просто подделываетесь под ламаиста? — спросила Рита с присущей ей прямотой.
Старичок ничего не сказал. Но было видно, что он раздосадован.
После экскурсии по дому старичок провел Риту по длинному подземному коридору, украшенному восточными этюдами, и вскоре они снова поднялись наверх.
— Последний раз я была в бассейне полгода назад. — Глаза Риты еще не покинул страх. Она сидела на коленях Арта и гладила его по голове. Каждый из них не хотел признаваться, что только что минуло мгновение, которое могло разлучить их навсегда. — Но крокодилья ферма этого дедушки больше…
Около трех десятков — как ей показалось, их было тридцать или даже больше того, — аллигаторов возились среди водорослей, изредка выползая на искусственный, поросший камышом, заваленный корягами берег. На ее глазах хозяин дома приказал слугам покормить пресмыкающихся.
— Это… это ужасно, — прошептала Рита. — Я впервые в жизни увидела, как крокодил убивает свою жертву. Они спустили на веревке барана. Господи, Арт, это ужас… Я слышала хруст костей, крик животного… Крокодилы рвали барашка, они вращались, чтобы оторвать от него, живого, кусок! Я думала о малыше, и только поэтому, наверное, мне не стало плохо… В моих ушах до сих пор стоит крик барана! Господи, я даже не представляла, что это животное может так кричать…
«Бедная Рита, — подумал Арт, — ты даже не представляешь, что это не тебе ферму показывали, а мне…»
Она криво улыбнулась:
— А еще он сказал, что крокодилы плачут, когда поедают людей.
— Он сказал?
— Да…
— Хозяин дома?
— Сволочь плешивая… Что все это значит?
— Я понятия не имею, что все это значит… Но я знаю другое — охрана теперь будет ездить не со мной, а с тобой! И ты мне пообещаешь, что не выйдешь из дома без троих сопровождающих!
— Это все понятно… Хорошо, так я и сделаю. — Рита достаточно уже успокоилась для того, чтобы снова стать не просто беременной женщиной, но и совладельцем корпорации. — Но нужно понять, кому понадобилось так меня пугать. Ты это понимаешь? Они ни слова не сказали мне, и лишь раз побеспокоили звонком тебя, не объяснив при этом причин такого поступка. Это значит только одно: ты или я знаем что-то, за что нас можно пугать таким образом. Я ничего не знаю. Что знаешь ты?
