– Давайте, нейтрально-актуальный сюжет – про погоду на сегодня.
– У нас семейный выход в свет? Боимся промокнуть?
– У кого выход, а вот у кого и вход.
– Протестую.
– Отклоняю.
Кошка выдохлась, иногда можно и её переспорить. Но есть и второй недовольный:
– Что-то скорость соединения скачет. И дозвон плохой – всё время слетает.
– Позвони в поддержку.
– Всё самой, – вздохнула собака.
– Мне за тебя экзамены сдавать, – напомнил я.
Усевшись в кресло, я сразу узурпировал пульт и начал щёлкать всё подряд. Нашёл прогноз погоды и убедился, что дождя не ожидается. Потом наткнулся на старый фильм про войну и стал с удовольствием смотреть, параллельно игнорируя вопли про тайменя. Собака в углу что-то бубнила в телефонную трубку про переустановку драйверов. Кошка запрыгнула на подоконник под солнечные лучи. Тут и чувство голода проснулось:
– Эй, домочадцы! Может, кто подсуетится насчёт завтрака?
– У меня важный разговор, – отвертелась собака и продолжила свой высокотехнологичный бубнёж.
– А у меня солнечные ванны.
– А у меня тапок.
– Вместе пошли, – сдалась кошка.
– Пошли вместе, – согласился я. – Это справедливо.
– Телек только вырубите, – попросила собака.
– А что такое?
– Мешает.
Я поставил на огонь вчерашнюю баранину и наказал кошке, чтобы следила. Сам же закрылся в ванной. Пока мылся – размышлял о завтраках. Вот я люблю, чтобы завтрак был, как обед – плотный, вкусный, одним словом, нажористый. Есть всякие взгляды на это, причём, противоположные. Кто говорит, что завтрак вообще не нужен, кто, естественно, утверждает, что утром надо хорошо поесть. Народная мудрость на стороне последних, кстати – «завтрак съешь сам». На мой взгляд, это правильно. Постепенно голову стали одолевать мысли по работе. Что бы сделать, чтобы сегодня хотя бы не думать об этом? Опять попытался переключиться на завтрак. Понюхал воздух, аромат баранины разносился по квартире. Всё-таки Марина – умница, готовит обалденно. С этими мыслями я вышел, чистый и готовый к приёму пищи.
Завтракали мы с кошкой вдвоём. Собака предпочла разбираться с ноутбуком. За столом, к моему явному неудовольствию, возникла беседа на политические темы. Говорили в частности о следующем: американская экспансия, страны бывшего соц. лагеря и их взаимоотношения с Россией, пути развития последней и ещё много о чём. Когда разговор стал стихать, подтянулась собака, и всё началось по новой. Моё мнение было, что «доиграются». Кто и во что, я не уточнял, чтобы иметь больше шансов оказаться правым. Кошка утверждала, что несмотря ни на какие протесты и попытки, всё движется по сценарию мирового теневого правительства. Собака заявила, что никаких сценариев вообще не существует, просто люди тешат себя тем, что могут чего-то контролировать, а потом приходит кризис и все задним числом пытаются доказать, что предупреждали и предвидели.
– А социология тогда зачем?
– Ну вот смотри. С помощью математики и физики можно открыть новые планеты, которых даже в телескоп не видно, а с помощью социологии даже революцию невозможно предсказать.
– Как это невозможно? А как же семнадцатый год? А все эти оранжево-розовые обсосы?
– А что? По семнадцатому году все красивые теории появились позже. А революция случилась из-за немецких денег и банального предательства. При чём тут социология? А с обсосами всё то же самое, только деньги американских налогоплательщиков.
– Ну и кто кого предал тогда в семнадцатом году?
– Во-первых, царь – это тем, что слюнтяй, алкоголик и отрёкся до кучи. Во-вторых, вся эта интеллигенция – эти предали царя, так как на народ им всё время насрать было. Ну и, в-третьих, народ предал сам себя.
– А народ-то чем?
– Тем, что позволил себя, необразованного и глупенького, запутать лозунгами. Кто мешал ему получать образование? Кто мешал ему отличать плохое от хорошего?
– Народ, значит, тоже виноват?
– Естественно, но всё же в меньшей степени…
– Может, по-твоему и Сталин не при чём?
– Сталин «при чём», но несколько не в том контексте, в котором ты это произносишь. Именно такой человек и должен был быть вместо Николая II. Сталин – мощнейшая историческая личность, и, смею заметить, одна из самых цельных и честных за всю историю не только России, но и всего мира. Со своей главной задачей, главой государства, он справлялся прекрасно, по крайней мере, людей такого уровня за всю мировую историю можно по пальцам одной руки сосчитать.
– А репрессии?
– Сталин доносы писал?
– Не он, конечно, но с его же ведома всё происходило.
– Прежде чем предполагать что-либо, нужно владеть информацией. А если черпать её из современных обличительных передач и статей, то ничего кроме лжи ты там не увидишь. А вот, что касается Сталина, то с его ведома войну выиграли, а репрессии и инициировали, и исполняли обычные люди, добрые и хорошие. Народ сам себя предал! Это же так очевидно!!!
– Дайте вы поесть спокойно! – взмолилась кошка.
– Вот типичная либеральная позиция, – тут же воспользовалась этим собака.
– Ладно, хватит, – оборвал её я.
Как ни парадоксально, но собака была права. Наши человеческие чувства и поступки животными воспринимались в истинном свете, без шелухи.
– Может, тебе как раз социологией заняться, ты же в человеческих отношениях дока?
– Неинтересно.
– А чем история лучше?
– История помогает понять, что действительно вечное, а что забудется навсегда.
– А это зачем?
– А это помогает правильно оценивать настоящее.
Такой вот получился завтрак.
Когда я складывал посуду в посудомойку, появилась Марина.
– Проснулся?
– Даже позавтракал.
– Смотри, – она гордо продемонстрировала причёску.
Ну что сказать, причёска как причёска. Видно, что поколдовали куафёры над ней.
– Хорошая причёска.
– И всё?
– А что ещё надо говорить?
– Что я красавица!
– Ты для меня с любой причёской – красавица.
– Никакой романтики, – вздохнула она.
– Завтракать будешь?
– Не откажусь.
Я полез в холодильник.
– Сыр будешь?
– Буду. И колбасу буду, и кофе.
– Романтики порезать?
– Только не много. Оставь на вечер.
– Ты знаешь, я по поводу вечера подумал. Может, ну его, этот театр?
– Это нечестно, мы же договаривались!
– Тогда альтернатива – съездим загород, поедим шашлыков?
– Это завтра можно, а спектакль сегодня. И вообще, его раз в месяц показывают.
– Ладно, только если я усну, не буди.
– Если храпеть не будешь.
– Я не храплю! – соврал я.
– Это тебе кто сказал?
– Домовой.
– Глухой твой домовой.
Марина принялась с аппетитом поглощать завтрак. На звук открывающегося холодильника подтянулись кошка с собакой. Поводили мордами, но я сделал отрицательный жест рукой: хватит, мол, для сегодняшнего утра. Постояв какое-то время, они ушли.
– Надо же, как будто понимают всё!
Я предпочёл отмолчаться. Когда-нибудь ей придётся узнать правду, хотелось бы, чтобы было без потери сознания. Раздался звонок. Смотрю – Вован, месяц, наверное, не звонил.
– Привет, куда пропадал?
– Не поверишь, болел ветрянкой.
– Чем?!
– Ветрянкой!
– Это ж в детстве вроде болеют?
– А у меня вот только сейчас, взрослею медленно.
– Тебе так скоро водку начнут продавать.
– Не остри, думал сдохну, лежал неделю в полной темноте – температура под сорок, глаза не открыть – от света больно было. В общем, труба!
– Угораздило тебя… Жена как?
– Молодцом, ухаживала, как Крупская за Ильичом. Ну, это всё уже в прошлом, дело к тебе у меня.
– Говори.
– Не хочешь сегодня вечерком в бильярдик сгонять? А то я после всей этой канители хочу вкус к жизни обрести, вернуть прежние ощущения.
– У меня тоже две недели было – врагу не пожелаю, так что я с удовольствием. Только, – тут я вспомнил про театр, – у меня сегодня семейный поход в театр. Марина резко захотела культуры.
Я подмигнул ей, чтобы не волновалась.
– Может, на завтра перенесёшь?
– А может, бильярд перенесём?
– У меня завтра на новом объекте начало строительства – первый камень там, я красную ленточку разрезать буду, короче никак.
– Ты мог хотя бы раньше предупредить?
– Раньше я был в объятиях ветрянки. Не хотел тебе рассказывать, пока всё не обойдётся.
– А как только выздоровел, значит, сразу за бильярд?
– Ну, кому мне ещё, как ни старому другу, звонить по такому поводу?
Да, давненько я не гонял шаров. А, блин, у меня же кия нет!
– Вова, я ж кий сломал!
– Как? Зачем? Об кого?
– Долго рассказывать. Мне по-любому кий нужен.
