Не обремененное житейскими заботами, свободное от уже прожитых волнений экзаменов, сознание Влада было открыто для новых впечатлений. И они не заставили долго ждать. Быстро смена пейзажей за окном судна, стремительно скользящего на вздыбленных ногах-крыльях по глазурной глади шоссе-реки. Теплый, прогретый ласковым солнцем. Встречный ветерок с запахом водорослей и рыбы. Белокрылые шумные чайки, летящие за судном и рядом с ним, словно деревенские собаки пыльной на улице, которые увлечены преследованием редкого громыхающего грузовика. Это все разом наполнило его сознание впечатлениями, которые усилило недюжинное воображение, добавив одно за другим волшебные образы и аналогии со сказочными странами и героями.
Влад прикрыл глаза, и быстро пришедший сон, перенес его в страну грез и фантазий. Началось путешествие лабиринтом ЧУВСТВЕННОСТИ в стране Балтия, с его загадками, запутанными ходами, внезапными тупиками и яркими проемами света в редких выходах на свободу из него.
ЛЕТО. Июнь, 1974 год.
Вход в Лабиринт Чувственности украшала вывеска станции железной дороги «МАЙОРИ». За этим таинственным названием на двух языках, начиналась скромная станция, через сумерки зала ожидания которой, был виден привокзальный маленький скверик с двумя небольшими аллейками, украшенными двумя рядами уютных лавочек в тени сосен. На одну из них, и сел молодой человек в светлой легкой рубашке, с планкой и карманами на груди. Он облокотился на спинку скамейки, недавно окрашенной в темный зеленый цвет: стандартный для всех элементов малой парковой архитектуры необъятной страны «развитого социализма».
Солнце, слепящее в полдень глаза, заставило его достать из кармана на груди и надеть темные очки, недавно купленные в аэропорту. Оценивающе, он провел взглядом вокруг, чтобы почувствовать перемены в цвете из-за стекла солнцезащитного в очках. Получив удовлетворение от увиденного, он взмахнул длинной, широкой брючиной, расклешенной по последней моде, и блаженно замер, чтобы подставить себя яркому полуденному солнцу, которое стало медленно нагревать кожу сквозь одежду.
На другом конце приглянувшейся ему лавочки на солнце, сидел невысокий мужчина в джинсах «Леви». Не подавая вида, юноша украдкой рассматривал его, с трудом подавляя в себе зависть. Вершиной следования моде, для Влада было доступным заказать у знакомого портного брюки «белс» невероятной ширины из обычной ткани. Потом покрасить ее в кастрюле на кухонной газовой плите в анилиновом красителе для льна «Электрик».
Брюки "клеш" обычно начинали расширяться от колена вниз, оставляя вверху, бедра, обтянутые плотной тканью до степени «стояния». Сесть в них было сложно, а чтобы застегнуть пояс брюк, приходилось ложиться: другие положения тела для одевания не годились, так как обычно такие брюки были на два размера меньше требуемого.
Завершающим элементов модного стиля того времени были аксессуары: цепочка из светлого металла с наружной стороны клеша, и блестящие металлом внизу клеша, половинки замка-молнии, которые тщательно мели асфальт вслед за носителем. Последнее было радостью для работников коммунальных служб многочисленных городов огромной страны.
Опытным глазом Влад мгновенно оценил на незнакомце соответствие джинсов производителю ЛЕВИ СТРАУСС. О таком он мог лишь мечтать. Ему на свою самодельную копию приходилось вместо фирменной лейблы нашивать на свои брюки бирки, которые тайком спарывал с импортных маминых ночных рубашек комбинаций, в тайне надеясь на непопулярность немецкого языка среди продвинутых современников. Недоступная для Влада цена на подобные джинсы, унижала и оскорбляла его, вызывая зависть каждый раз, когда он видел свою мечту на иных жителях планеты.
Сидящий на противоположном конце, и попивающий из горлышка бутылки пиво местного разлива марки «Сенчу», незнакомец интуитивно почувствовал внимание молодого человека. Его ответная реакция была скорой и неожиданной: прихватив с собой бутылку, он пересел к юноше и представился: «Мариан». И затем, гостеприимно протянул пиво. Не желая обижать, молодой человек отпил несколько глотков и представился в ответ: «Влад». После рукопожатия, незнакомец придвинулся к нему вплотную, и начал интересоваться биографией молодого человека и причиной приезда. Не совсем понимая интерес латвийца к нему, молодой человек искренне отвечал на его вопросы.
В ходе непринужденной беседы, улыбаясь незнакомец придвинулся настолько близко, что его рыжие: прокуренная борода и кончики длинных волос то и дело щекотали щеку Влада. Его рука незаметно оказалась на плече молодого человека, дружески обняв его. Беседа была дружественна, и не нарушала планов Влада на сегодня. Юноше импонировала открытость и непринужденность представителя курортного острова, куда он приехал в надежде самым чудесным образом провести летние каникулы.
Друзья студенты из торгового института за лето должны здесь пройти производственную практику в общепитовской индустрии Юрмалы. Первый месяц у них прошел на кухне местного ресторана. На полученный гонорар они прислали Владу, с оказией, подарки из Прибалтики: разные безделушки, сувениры и экзотика, доступная лишь в портовом городе близ Европы.
Среди прочего, были два журнала, представляющие собой образец поп-культуры Запада: глянцевые, размером с ученическую тетрадь, они шокировали обывателя Страны Советов. Шведы, свободные от оков соцреализма, без тени смущения публиковали эротику и порнографию, продавая их свободно, без стыда, на каждом углу своих старинных городов. Туристы и моряки завозили тайно подобную продукцию в портовые города для натурального обмена на более полезные вещи в стране развитого социализма.
На фото одного журнала была пышногрудая блондинка, с нескрываемым, казалось, наслаждением демонстрируя читателю свои прелести в различных позах на фоне видов северной суровой природы. На вид ей было около 30 лет, и Влад воспринимал красавицу как взрослую, а потому недоступную для него. Но вот другой журнал произвел на него сильное и незабываемое впечатление: почти шоковое состояние он испытал, когда на фото увидел белокурую девушку-подростка. Девушкой ее хотелось назвать лишь по одной причине: чтобы прибавить лет девчонке, обнаженное тело которой было еще не развито, скорее напоминало тело ребенка, нежели взрослой сексуальной девы.
Ее по-детски, угловатое худое тельце, ловко извивающееся словно ящерица на серых валунах возле моря, среди летающих чаек и яркой зелени вокруг, не вызвали у Влада ни малейшего возбуждения, ни следа похотливого интереса, ради которых, видимо, были переданы гостинцы от друзей. Стыд и жалость, те ощущения остались в его памяти от журнал. Стыдно ему было за взрослых дядей, которые за шоколадку так воспользовались девичьей невинностью, чтобы потешить толстеньких немолодых мужчин. Жалость вызвала девчушка, которая пробовала изобразить сексуальность, до которой еще не доросла.
Такой же шок испытал он минуту спустя, когда рыжий незнакомец, внезапно повернул голову Влада к себе таким образом, чтобы их губы соприкоснулись. Влажный чужой рот мужчины прилип к губам юноши, заставив его, оторопело, застыть от внезапности происшедшего. Еще несколько минут рыжий пытался целовать взасос, а молодой человек, не двигаясь, сидел и не мог понять, что в данный момент происходит. Замешательство сменило возмущение, отвращение и унижение. Эти чувства возникли одновременно и вызвали ярость и решительность.
Влад резко оттолкнул рыжего, вырвался и бросился бежать по аллее сквера, желая как можно быстрее удалиться на максимальное расстояние от "места преступления", - именно так он воспринял все, что произошло с ним минуту назад. Казалось, что его использовали, как маленькую порно звезду из эротического журнала. Его, как и девчушку, за пару глотков пива изнасиловали морально. Он испытал унижение и отвращение, тоже видимо, испытала она на фото сессии.
До чего же стыдно, думал парень, переводя дух после бега. Никому не говорить и не признаваться даже самым близким, решил он, опасаясь, что его могут причислить к обладателю, столь редкого в те времена, вида сексуального расстройства у мужчин. Аномалия мужского сознания, которая, меняла природное и естественное желание не болезненное и неестественное: желать мужчину, вызывала у граждан страны болезненный, нездоровый интерес, принуждая их фантазию давать психическому отклонению различные названия. Заметное большинство населения, независимо от их отношений с уголовным кодексом страны, имели одинаково негативное отношение. Уголовный кодекс непримирим, и однозначно карал: в нем имелась соответствующая строгая статья по оценке этого явления.
