— Алло, — услышал я.
— Аля! Ты куда пропала, черт тебя возьми?! Аля, немедленно приезжай к…
— Алло, алло! — обиделась Альбина. — Господи, ничего не слышно… Алло, перезвоните!
Я перенабрал номер.
Но Аля не ответила.
Вынув сотовый, я набрал номер на таксофоне, сверяясь с цифрами на табло.
— Слушаю, — ответил Корнеев.
— Слава богу, вы на месте, — выдохнул я, — происходят странные вещи, я хотел бы встретиться и рассказать…
— Да говорите же!
— Корнеев! — в отчаянии рявкнул я.
— Ладно, — согласился он сам с собой. — Нужно будет, перезвонят…
Я, как идиот, посмотрел на трубку.
Бросив ее так, что она стала болтаться, как башка убитого мартышкой удава, я ринулся к тому месту, где из-под такой же грибообразной крыши таксофона отсвечивали в зареве огней колготы с ликрой.
— Я сломала ноготь и психанула, а он, подонок, бросил меня и уехал… Да, как бы так… Как бы так… Забудь об этом… ты думаешь, что из-за Макса?.. Да, как бы так… Я тебя услышала…
— Девушка, я дам вам сто рублей, но вы сейчас повесите трубку.
Она посмотрела на меня и быстро заговорила.
— Лу, здесь псих какой-то, на нем белая рубашка. Белые брюки, как у Джека, шрам на левой брови, и он в мокасинах от ЭККО. Ты запомни, если что, ему лет тридцать, волосы длинные, темные…
Я вынул тысячу, зажал ее меж пальцев и с улыбкой того психа, которого она только описывала. Уставился в подружку невидимой мне Лу.
— Лу, он клеится, из этих, кажется…
Выхватив у нее трубку, я сунул тысячу меж ее тощих сисек и оттолкнул от будки.
Я набрал номер Корнеева и проверил трижды. Он не отвечал. А потом не отвечала Аля.
Растерев лоб едва ли не до кости, я осмотрел окрестности взглядом офлажкованного волка.
Будь я проклят, если что-нибудь понимаю.
Снова вынув сотовый, я набрал номер сервисной службы.
— Девушка, я хочу заказать распечатку своих звонков за последние два дня. Что-то у меня сумма быстро улетучивается со счета.
— Вам прислать по почте или получите в офисе?
— Я приеду к вам в офис. Адрес только назовите.
Она машинально оттарабанила, а я назвал номер телефона и лицевого счета Медведева Евгения Ивановича, трубки, которую вручил Альбине и по которой велел связываться со мной во избежание лишних проблем. Знаете, когда человек сам себе звонит, не всегда понятно, с кем именно он разговаривает…
«Мерина» я оставил у дома. Пусть стоит и нежит взгляд тех, которые, если таковые имеются, сидят и ждут, когда я в него сяду.
Такси домчало меня до Тверской, и я тут же увидел огромные сияющие буквы компании сотовой связи. Через минуту общения и объяснений я получил распечатку, и аджента Альбины, моего верного соратника, заставила меня слегка пошатнуться. Понимая, что подошел момент, когда нужно пить пиво и ни с кем им не делиться, я сунул распечатку в карман и выбрался на улицу. Мне нравится этот город. Он признан самым дорогим. Но это для лохов. Кофе одного и того же качества можно в нем выпить и за 6,28 евро, и за 0,5 евро. При этом кафе будут стоять друг напротив друга на одной улице.
Заказав кружку светлого баварского, я с хрустом вынул распечатку и разложил ее на столе.
За два неполных дня, когда телефон был во владении Али, она позвонила по нему сорок четыре раза всего двум абонентам. Шестнадцать из звонков были адресованы мне. А остальные…
И ей тоже звонили немало. Тридцать шесть раз. Я побаловал ее двенадцатью разговорами. А двадцать четыре раза ее баловал…
Корнеев.
Ему же она и звонила двадцать восемь раз.
Это слишком тесное общение для одного мимолетного знакомства в салоне «Майбаха». Я бы даже сказал — необоснованно тесное.
Поняв все, я затрясся в смехе, как психопат, которому показали коробку карандашей. Так меня не пробивало на ха-ха даже после знакомства с косячком канабиса два года назад. Моего первого и последнего знакомства. Тогда, вволю позабавившись ворсом ковра, цветом тапок, тем, что большой палец на моей ладони выставлен в сторону, когда все остальные вытянуты прямо, я отошел и понял, что этот кайф не для меня. Куда приятнее чувствовать потепление в желудке после рюмки ледяной водки.
— Вот меня тоже в прошлом месяце так прокатили, — сказал чувак, сидящий за соседним столиком с кружкой темного и «Спорт-экспрессом». — Оказывается, я за тридцать дней сорок два раза позвонил в Либерию. Я — и Либерия, — он показал туда, где, по его мнению, должна находиться Либерия, и потом ткнул себя пальцем в грудь. — Ты видишь что-то общее?
— Либерия? — уточнил я и лег грудью на стол. — Ты звонил сорок два раза в Либерию?..
И меня задавил хохот. Я рвал им легкие и никак не мог выйти из этого состояния.
В натуре, Либерия — это круто.
Там же, за столиком, я набрал номер Раечки.
— Я слушаю вас внимательно.
Так отвечают люди, которые мучаются проблемой — куда девать свободное время. Точно так же они отвечают в офисе, дома, по мобильному в метро. Им всю жизнь нечего делать. Они как часы без часовой стрелки. У них ни обязанностей, ни тревог, а в их органайзерах нет ничего, кроме пометок о времени очередных визитов к стоматологу и гинекологу.
Мне даже разговаривать расхотелось. Я отключил телефон и сунул его в карман брюк, как у Джека.
Осталось дождаться утра и убедиться в том, что я прав. Но сомневаться не приходилось, потому что за мной водится одна слабость. Когда я не самоуверен, а уверен в себе, я становлюсь спокоен. А сейчас этого спокойствия во мне хоть отбавляй. Виолетте, что ли, позвонить?.. Я осмотрел кладовую своих желаний и убедился, что она пуста. Все рушилось… все рушилось к чертовой матери, разлеталось в щепы, клубилось дымом, и я стоял рядом, стоял, смотрел и удивлялся тому, насколько глуп и беззаботен!..
Пацан! Ребенок, которого раньше не обманывали только потому, что отбирать у детей конфету — все равно что жечь церковь! А теперь Женя Медведев возмужал, сменил шортики на брюки, как у Джека, и решил заняться серьезными делами! Разве я не знал, что ничего не дается бесплатно, и когда наступает час расчета, тебя выпотрошат, как рыбу?!
Впервые в жизни прогулка по Москве доставляла мне столько хлопот.
— Красавчик, пойдем со мной!
Тверская…
— Тысячу не разменяешь?
В два часа-то ночи?.. Если еще на это попасть…
— Хочешь посмотреть, что у меня под шубой?
Я знаю: сиськи, бритый лобок и впалый живот вечно голодной гражданки Украины. Что там смотреть… Глаза бы не глядели…
Машины свистят, как днем… «Сделай паузу, скушай „Твикс“!» — бьет с экрана, тут же исчезает и слепит: «Купи „Хонду-Аккорд“ — 1 год бесплатного ТО!» Боже мой, что может случиться с новой «Хондой» с резервом двигателя в 1 000 000 километров за один год?..
«Кофе „Якобс“ — аромагия вкуса»… Домашняя баба, заманивающая в дом страдающего провалами памяти аллергика-почтальона…
«Big Bon. Приходит во время еды», и — бабы с вермишелью в волосах, и самая лучшая из них — с помидором на голове… Господи, как есть-то не хочется…
Бабы, бабы, бабы… Им дают главные роли в спектакле «Битиэль»,[19] их заставляют проверять качество бритья тряпкой, ползать по полу пантерой, радоваться прокладкам, варить суп из кубиков, содержащих всю таблицу Менделеева, красить волосы такой краской, чтобы все к ним прикасались, отдавать без квитанции стиральную машину чуваку, который объяснил поломку гастритом, словом, заниматься тем, чем ни одна психически уравновешенная женщина заниматься не будет. Посредством баб морозят головы конкурентам, обнуляют чужие счета, шантажируют, заражают, в общем баба уже несколько не та баба, о которой мы привыкли думать, а орудие труда или преступления. Всем известно, что мужчины, если к ним прислушиваться, самые умные и рассудительные, а женщины — самые умные и рассудительные, если к ним, напротив, не прислушиваться. Баб в рекламе в четыре раза больше, чем мужиков, и одно только это навевает мысль о подозрительности качества того, что они предлагают.
Кажется, мне следовало принять такую закономерность во внимание еще в самом начале этой истории.
А вообще черт его знает, как понимать эту породу. Раечка без часовой стрелки оказалась куда безобиднее Альбины, у которой, как выяснилось, на циферблате аж две секундных.
В этих противоречивых, распирающих мою голову мыслях я и встретил утро.
Оно подкралось, когда я уже начал подумывать о том, что лучше бы оно вообще не наступало. Так лучше. Все ночь и ночь, офисы и госучреждения не работают, ничего с моими капиталами никто не сделает… И они просто будут ничьи.
Но оно наступило.
Я вернулся домой и тупо отправил письмо Щуру:
Узнай у своего, кто хозяин ООО «СВП». $100.
Ответ пришел через полчаса, в течение которого я успел принять душ и заварить настоящий арабику.
