— Все?! — захохотал Гараев, — Ты это мне рассказываешь?! Да брось ты… Ты же королева гламура, звезда подиумов, тусовщица этих помоек, которые не воняют только для тех, кто сам протух. Для таких, как ты и как я, гниющих заживо и не способных к возрождению… Говори, чего тебе или убирайся к черту!
— По ходу я уже у черта, — взбесилась Оля. — И просить я у него ничего не буду! Хоть мне и надо кое-что… Как я могла забыть, что черт за любую просьбу требует одну плату — душу… Мою ты никогда не имел и никогда не получишь! И это ты не способен к возрождению. Я способна! Пошел ты! — Она ринулась к выходу и вызвала лифт.
— Ладно, ладно, крошка. Не кипятись… — примирительно заворковал он вдогонку, — Не обижайся, стой! Давай, нюхни и в «Мост» рванем. Приятель открыл новую тему на старом месте. У меня там персональный столик! Развеемся. Завтра сколько надо — получишь у моих казначеев! Ты где?! Уехала, сучка!..
Гараев отвлекся на телефонный звонок. На сотовом высветился секретный номер его человека из Госнаркоконтроля. «Опочки, легок на помине», — удивился олигарх.
— Вадим Аркадьевич, с Вашего дома на Остоженке десять минут назад был звонок в Каракас…
— Ну и что? Куда хочу, туда и звоню. Что хочу, то и ворочу. Бляха, я те чо, плачу, чтоб ты меня пас!? — закипел Гараев, — Сними, на хрен, прослушку с моего пентхауса!
— Не Ваш звонок, Вадим Аркадьевич, не Ваш. Звонила девушка…
— Куда звонила?…
— Я уже сообщил — был звонок в Венесуэлу, в Каракас.
— В Каракас?… Пришли по факсу распечатку разговора… Немедленно… Я сказал, немедленно! Вырубить лифт! Перекрыть выход из дома!!! — Охранники, встревоженные криком босса, поспешили выполнять приказы…
Спустившись в холл на запасном лифте, он заорал на охрану:
— Что, прохлопали!? Догнать эту тварь!
— Босс, никто не выходил из лифта и не спускался по лестнице… — доложил старший смены.
— Никто? — в очередной раз удивился Гараев, — Она что, телепортировалась!?
Все оказалось гораздо проще. Оля нажала не ту кнопку в кабине лифта и спустилась на нулевой этаж, где находились винные погреба и хьюмидорная комната. Там она провела не менее пяти минут, блуждая по коридорам в поисках выхода. Когда она снова очутилась в лифте, то сразу догадалась — надо нажать на кнопку «L».
Двери лифта раскрылись. Оля вихрем вылетела наружу. Впереди был выход. Однако он был перекрыт телохранителями Вадима Гараева. Да и сам господин Гараев, отложив все свои дела, соблаговолил лично спуститься вниз. Неужто успел соскучиться? Или он уже знает, что она звонила в Каракас?..
— Я согласен платить за твой «Вёрлд класс», но кто заплатит за межгород? — этот вопрос застрял в ее ушах без ответа…
Всему виной любопытство. Оно заставляет людей снимать трубки в чужих кабинетах. Люди ищут утоления жажды знаний, но зачастую находят одни неприятности. Правда, в данном случае дело касалось ее лично. Ведь она наверняка знала, кто принял непосредственное участие в зачатии находящегося в ее утробе плода. Реабилитироваться перед папой ее будущего ребенка, пожалуй, не представлялось возможным. Если только он не обладал сверхъестественной способностью прощать… Да, ее снедало чувство вины. Возможно, не только увещевания бабушки, но и это свойственное лишь людям чувство подтолкнуло Ольгу и к непопулярному решению рожать ребенка, и к спонтанному желанию помочь человеку, который находится в беде.
…Мне угрожала опасность. Я в этом не сомневался. Находясь за тридевять земель от столицы России бдительность, конечно, могла притупиться. Правда, ненадолго. До телефонного звонка в гостиничном номере. Особенно, если из трубки с тобой заговорит голос, который ты ожидал услышать только во сне.
Вдаваться в подробности, каким образом Оля узнала адрес моего нового пристанища, я не стал. Хотя для нее, девушки смышленой и предприимчивой, это оказалось достаточно легкой процедурой. Русское издание "Желтых страниц" лежало на столе Гараева "для мебели". При случае справочник мог пригодиться, однако изначально он предназначался вовсе не для Ольги. Но она этого не знала… Код Каракаса и телефон ресепшен отеля "Каракас Хилтон" она обнаружила на одной странице. Дальше все было делом техники и знания разговорного английского.
Сотрудница отеля быстро соединила девушку с номером, записанным на имя Альберто Корсо.
— Не удивляйся, — тихо начала она, — Это я.
— Кто это? — спросил я, делая вид, что не узнаю ее голос.
— Ольга… Я позвонила предупредить — Вадим знает, где ты… — почти шепотом произнесла пассия олигарха.
— Ну, раз ты мне позвонила — значит, точно знает… — оценил я ситуацию.
— Я потому и позвонила, что хочу тебя предостеречь, — посуровев от моего цинизма, она заговорила заметно громче, — Люди Вадима рядом с тобой. Они вот-вот нагрянут прямо к тебе в номер.
— И что ты рекомендуешь предпринять? — не сменив интонации, спросил я.
— Беги оттуда срочно!
— Хорошо, я так и поступлю, но что на этот раз тобою движет, какая хитроумная комбинация? Зачем тебе меня предупреждать? Уж не влюбилась ли в меня самовлюбленная курица? — позволил я себе обидную реплику в ее адрес.
— Не влюбилась, но собирается снести для тебя яичко… Хочешь верь — хочешь не верь. И поступай, как знаешь. Мне все равно… Почти! Беги оттуда немедленно!!!! — вдруг заорала она и бросила трубку.
«Что это было? — подумал я, — И что за намеки про яйца?» Однако элементарная предосторожность заставила меня набрать номер дона Альберто и сообщить ему о неожиданном звонке из России.
— Срочно выйди из номера и найди себе укрытие подальше от лифта и лестницы… — выдал убедительный совет дон Альберто, — спрячься побыстрее и не вздумай укладывать вещи. Я еду.
В момент, когда я набирал номер сейфа, чтобы прихватить с собой хотя бы документы, мои преследователи, разделившись в гостиничном вестибюле, уже следовали на мой этаж. Один на лифте, другой — по лестнице. Скоро они сошлись у закрытой двери номера 242 и постучались. Испуганный голос горничной, которую бандиты заставили воспользоваться служебным магнитным ключом, я услышал из-за угла длинного коридора. Они вошли в номер, оглушив колумбийскую гастарбайтершу прикладом пистолета по голове, но никого не обнаружили. Разбросанные шмотки и пустой сейф не произвели на незваных визитеров никакого впечатления. Нутром они чувствовали, что я где-то рядом. Виброзвонок мобильного с характерным сигналом смс-сообщения удивил Шрама. «Его предупредили несколько минут назад. Он не мог далеко уйти». Этот текст был набран рукой Гараева. «Папа» держал руку на пульсе.
— Он где-то здесь. Давай вниз к лобби, а я прочешу рестораны и пул. В любом случае встречаемся у того мостика, над автострадой! — скомандовал Шрам.
— Он мог перебежать на другую сторону улицы, туда, где этот огромный театр… — вспомнил Аслан.
— Хорошо, дуй туда, — согласился старший. Аслан устремился к лифту. Шрам на мгновение задержался, посмотрел на лежащую без сознания горничную, немного подумал и хладнокровно выпустил в нее пулю. Выйдя из номера, он захлопнул за собой дверь и устремился к пулу.
Я действительно бежал по мостику над автострадой в сторону грандиозного, почти монументального сооружения в стиле модерн, воздвигнутого сравнительно недавно театра имени Тересы Карреньо. Там можно было затеряться в толпе… А потом поймать такси и довериться дону Альберто.
Людей здесь, во дворике с его многочисленными кафе и офисами, оказалось не так уж много. Тогда я решил пересечь это открытое пространство как можно скорее и ускорил шаг, перейдя на трусцу, чтобы не привлечь лишнее внимание спринтерской резвостью. Но тут меня кто-то одернул вопросом на английском языке:
— You remember me? We together flew in plane.[24]
Я остановился. Ну, конечно же, это была она, колумбийская красавица по имени Тиана, встречу с которой я бы с удовольствием растянул на вечность. Однако сейчас были не те обстоятельства.
— How do you do?[25] — все же забыв на мгновение о погоне, поинтересовался я.
— No changes. My money yet with the bank, in "Mercantil bank". But patience of investors already burst.[26]
Когда я решил с ней попрощаться, меня окликнули уже по-русски, но с явным северо-кавказским акцентом:
— Далеко собрался?
Я не имел ни малейшего представления о маршруте своего незапланированного передвижения, поэтому изобразил удивление от услышанной русской речи:
— Ух ты! Русские в Каракасе!
— Я чеченец, — поправил меня не оценивший мою восторженность человек с ястребиным взглядом. — Давай, иди за мной. И эту курочку прихвати с собой. А то, как бы с ней чего не вышло…
— Она-то тут причем? — испугался я за девушку.
— Шрам разберется. Он поднаторел в общении с женщинами и старухами, — как-то отстраненно буркнул чеченец, но позволил удостовериться нам обоим, что не шутит, показав ствол с глушителем.
