После ухода подруги Нина тоже очень расстроилась. Вот Ритка - смотрела на неё с восхищением. И совершенно не понимала того, какая она сама счастливая. Ведь двоих детей вырастить - это не шутка. А теперь ещё и внуки... Конечно, Нина всю жизнь куда-то стремилась, чего-то добивалась, узнавала новое, росла и теперь - крупный специалист в своей области. Ну а, собственно говоря, для чего всё это? Вернее, для кого? Ведь она никогда не была ни честолюбивой, ни карьеристкой. Просто само как-то так получилось, что сейчас она завкафедрой, профессор. А ведь что у неё на душе - не знает никто. Никому не нужны её горести, боль, обиды. Всегда подтянутая, выдержанная. Как на параде. А душу открыть некому. Ритка придет домой - у неё муж и целых двое детей, не говоря уж о внуках. Полон дом своих, родных людей. И каждый идёт к ней со своими заботами. И всем она нужна. А у Нины дома - пустота. В университете только людей и видит. А дома - как на необитаемом острове. На работе она Нина Борисовна, и дома, кажется, тоже Нина Борисовна. Ни для кого она уже давным-давно не была просто Нина. В университете работа. И дома та же работа - статьи, научные журналы, деловые звонки, пишущая машинка, горы книг. Даже две машинки - одна с русским, другая с латинским шрифтом. Просто выть от всего этого иногда хочется.
А потом Нина подумала, что, наверное, не стоит особенно расстраиваться. Ни ей, ни Ритке. Ведь если бы вдруг с помощью какого-то волшебства они могли поменяться судьбами, то ни одна из них ни за что бы на это не согласилась. И ещё она подумала, что редактор ждал её статью неделю тому назад. Она вздохнула, сняла очки и начала писать. Сразу же с того самого слова, на котором остановилась, когда в дверь постучали.
Рип Ван Винкль.
Хуже несбывшихся желаний могут быть только сбывшиеся...
Оскар Уайльд
Димка лежал на траве на берегу Лотосового озера и смотрел на небо - красивое голубое небо с проплывающими по нему белыми кучевыми облаками. Он выискивал на небе очертания разных знакомых предметов. Этому его когда-то в далёком детстве научила бабушка, простая сельская учительница из-под Чернигова. Вот облако похожее на голову Черномора, оно лениво плывёт, растекается по небу и незаметно для глаза превращается в невиданную птицу с широко раскинутыми крыльями. Птица исчезает, а на её место надвигается что-то громадное, очень напоминающее средневековый замок, который постепенно приобретает очертания тигра. Тигр, в свою очередь, становится немыслимым цветком с длинными лепестками. Цветок сливается с другим облаком и возникает силуэт скачущего коня. Кошачья голова трансформируется в громадный череп, сквозь пустые глазницы которого просвечивает голубое небо. Летящий Пегас перетекает в фигурку смешного гномика в колпаке, гномик становится бабочкой, а та, в свою очередь - бородатым драконом. Так можно смотреть на небо до бесконечности...
А ведь Димка прекрасно знает, что и озеро, и небо виртуальны - это просто продукт моделирования пространства Большого Купола, моделирования не индивидуального, а коллективного, созданного для удобства пользования и общения между Энергионами, которые, как и всё окружающее его сейчас, тоже совсем не земные люди, а скорее виртуальные модели. Чувствующие, как люди, часто выглядящие, как люди, но всё-таки модели, хотя и одушевлённые... Тем не менее, это вечно меняющееся и никогда не повторяющее своих узоров виртуальное небо очень хорошо символизирует Землю, хотя и не имеет с ней ничего общего. Дело в том, что и Земля, и всё находящееся на ней тоже непрерывно меняются, только не так быстро. Там, где когда-то росли древовидные папоротники, среди которых бродили плезиозавры, теперь стоят города и проложены автострады. Но и эти современные города, так же как и поселения инков и ацтеков, как города атлантов, тоже не вечны. Просто человеческая жизнь слишком коротка, а люди слишком заняты своей каждодневной жизнью, чтобы понимать, что они являются принудительными участниками бесконечной человеческой истории, не говоря уж об истории самой Земли...
Димка лежал на траве и думал. Кем бы он был на Земле, если бы тогда не погиб под колёсами грузовика? С тех пор там прошло уже столько лет! Пожалуй, после трёх-четырёх десятилетий работы инженером где-нибудь на секретном оборонном предприятии, он в конце-концов оказался бы на пенсии (если бы и вообще смог дожить до этого времени). Имел бы семью и даже внуков. Читал бы всю жизнь только разрешённые книги, смотрел только советские (в лучшем случае восточногерманские или монгольские) фильмы, никогда бы не побывал ни в одной зарубежной стране, даже в какой-нибудь соседней Болгарии из единого с СССР социалистического лагеря. Верил бы в происки американских империалистов и неоспоримые преимущества социализма, ходил на партийные сорбрания, участвовал в социалистическом соревновании, не предполагая даже, что этой жизни, как, впрочем, и всему социалистическому лагерю, в конце двадцатого века вдруг придёт такой совершенно неожиданный и такой жалкий конец.
Как странно - оказывается, с его смертью Димке невероятно повезло. Вместо серой, однообразной жизни на Земле он получил здесь не только вечное существование, которое, конечно, не имело бы для него никакой цены, если бы не это вечное Служение, вечное горение души. Здесь его жизнь была наполнена высшим смыслом, совершенно недоступным для него в его земной жизни. Он знал, что вместо какого-нибудь танка или самолёта, несущих смерть всему живому, созданных на Земле его трудолюбивыми руками и пустой головой, здесь он делает совсем противоположное - он Спасатель Жизни, а не её невольный убийца, как многие миллионы людей на Земле. Он нашёл себя, он счастлив своим призванием и сейчас с ужасом думает о том, какой была бы его жизнь на земле - пустой, никчемной, убогой и даже страшной, хотя внешне благополучной и вполне обычной...
Как это ни странно, но в Большом Куполе, при формальном отсутствии тела, димкины душа и интеллект продолжали своё развитие, которое, повидимому, было бесконечным. Вместе с Даниелем и Шаваршем, а часто и самостоятельно, он побывал в таких местах, в стольких переделках и районах ужасных катастроф и бедствий, что потерял им счёт. Его жизнь превратилась в сплошной подвиг, в постоянное максимальное напряжение, и он был этим просто счастлив. Теперь он и представить себе не мог другой, земной жизни - вот была бы смертная тоска, нет, та жизнь была ему совершенно не нужна, хорошо, что она так быстро кончилась...
Он побывал во всех уголках Земли, не делая никакого различия между странами и даже не очень-то ими интересуясь - ведь не был же он каким-нибудь любопытствующим туристом. Он спасал жизни под землёй в рухнувших угольных забоях, на тонущих паромах, в районах землетрясений, войн, пожаров, кораблекрушений, цунами, засух и наводнений. Он спасал людей, независимо от того, где они жили и к какой нации относились. Теперь Димка видел весь Земной шар как бы сверху из Космоса, и он казался ему совсем маленьким, чуть ли не лежащим на ладони. Ведь в случае необходимости Димка мог мгновенно проявляться в любой его точке, перемещаться по Земле со скоростью света и сразу же приниматься за свою обычную работу.
Ему казалось, что сейчас у него нет ничего общего (кроме внешнего облика, который, впрочем, он всегда мог изменить по своему желанию) с тем наивным серым парнишкой, который когда-то жил в далёкой Москве, учился в каком-то техническом институте, собирался жениться на девушке, практически ничем не отличимой от многих тысяч других таких же, как она, а затем так дико погиб под колёсами грузовика. Теперь он, конечно, забыл сопротивление материалов и научный коммунизм, которые на пятёрки сдавал в ВУЗе, но зато знал все беды Земли - и гибель озонового слоя атмосферы, грозящую агонией, а затем и смертью всего живого на Планете, и загрязнение рек, озёр и даже всего мирового океана, знал о катастрофической гибели земных лесов, о постоянных войнах озверевшегог человечества, о голодной смерти миллионов людей и ещё о многом-многом другом, что делало жизнь людей и животных на Земле такой страшной, такой беспросветной и такой безнадёжной. Но знал он также, что, как и другие Энергионы, он всегда будет делать всё возможное и даже невозможное, чтобы противостоять этой надвигающеся смерти, этому вселенскому злу, распростёршему крылья над беззащитной Землёй...
Как странно: он побывал повсюду на Земле, но до сих пор ещё ни разу почему-то не попал в Россию, а, конкретнее говоря, в его родную Москву. Димка вдруг вспомнил картину Поленова "Московский дворик" с деревянной помойкой на переднем плане и зарослями бурьяна вокруг этой помойки. Такой непритязательный и такой тёплый, родной пейзаж! Осталось ли там, в Москве, хоть что-то похожее на этот дворик, что-то от прежней жизни, от тех времён, когда Димка ещё жил там?
В Большой Купол Димка возвращался очень редко - ведь почти всегда он носился где-то вдали от него, всегда мчался туда, где кто-то погибал, где что-то горело, тонуло, взрывалось. Поэтому сейчас, в столь редкую минуту безделья, он чувствовал себя виноватым и уже собирался отправиться к Посланнице Мира, чтобы получить от неё информацию об очередном задании и готовиться к вылету на Землю, как вдруг совершенно неожиданно у Лотосового озера появились Даниель и Шаварш. Очевидно, они специально искали Димку. Они для чего-то хотели встретиться с ним лично и почти что случайно, как это бывает на Земле, хотя и могли бы мгновенно связаться с ним телепатически, как это делают в Большом Куполе.
