Где-то через час Паша и Славик расписывались в журнале за получение водительского удостоверения. Сердца молодых людей наполняли радость и надежда. Надежда на ту свободу, которую обеспечивают четыре колеса. Радость от четкого ощущения, что надежда сбывается.
Наивные молодые люди, со свойственной их возрасту беспечностью и горячностью, свято думали, что теперь весь мир теперь лежит у их ног, точнее, под колесами «Москвича». Того самого, что стоял сейчас под окнами спальни Пашиных родителей. Того самого, что своим проржавевшим кузовом взывал о пощаде, молил о кладбище для автомобилей, униженно просил отвезти его на свалку и оставить в покое. Ребята еще не представляли, что их ждет. Купить машину совершенно не означает ездить на ней. А покупка отечественного автомобиля оправдывает это утверждение многократно. За час прогулки с ветерком владельцу изделия отечественного автопрома предстоит два часа пролежать на ветру под своим железным конем и три часа ругаться матом, изучая замасленные страницы руководства по ремонту.
Но пока парни об этом не думали. Не знали или не хотели думать. Пока они, счастливо улыбаясь, смотрели на осеннее солнце и надеялись…
Боря предложил закурить, достав из куртки пачку «Явы». Славик время от времени покуривал, а Паша, попробовав один раз, решил навсегда отказаться от этой привычки. Но сейчас… Сейчас Боря, такой серьезный и деловой, предлагает ему закурить, и Паша не посмел отказаться.
Славик тоже вытянул себе сигарету из Бориной пачки и спросил:
– А ты где учишься?
– Я похож на идиота? – со смехом спросил Боря. – Я чё, дурак, что ли? Мне эта учеба на фиг не нужна! Я работаю. Работаю в мясном отделе «Коопторга». Нормально получается… Вот думаю, скоро себе на машину заработаю. Не буду же я на старой отцовской развалюхе ездить?
Боря засмеялся. Паша со Славиком переглянулись и тоже засмеялись. Засмеялись за компанию. Видно было, что своей широтой взглядов и умением приспособиться к жизни Боря понравился Славику. Ему хотелось закрепить это знакомство. Закрепить чисто по-русски. То есть пройти крещение совместной пьянкой.
– Права полагается обмыть, – заявил он.
– Пивка попить? Можно, – согласился Паша.
Скептическое выражение на лице Бори не осталось незамеченным Славиком.
– Какое еще пиво? Что ты, Пашка, как маленький?! Пиво, блин!.. Скажи еще, что ситро будем пить. Паша, права – это дело серьезное, и обмывать их надо тоже серьезно. Водкой обмывать будем.
Теперь Боря уже кивал. Кивал одобрительно.
– Ну, ладно, – без особого энтузиазма согласился Паша.
Обмывку общим голосованием решено было провести в лесу. Вначале Паша сомневался в целесообразности вылазки за город.
– Слушайте, а мы не замерзнем? Все-таки конец октября… И потом, далековато от дома.
– Во-первых, в лесу безопасно, – убеждал его Славик. – Там нет ментов…
Здесь Славик был абсолютно прав. Антиалкогольная компания, активно проходившая в то время, наполняла многочисленные вытрезвительные учреждения подозрительными субъектами. Подозрительным считался гражданин, несогласный с политикой партии и при этом голосовавший стаканом против «пьяных» указов и директив. В реальности попасться можно было буквально на пороге своего дома. Неутомимые стражи порядка за версту чуяли запах алкоголя и, наплевав на грабителей и насильников, устремлялись в погоню за менее опасным подвыпившим «клиентом». В вытрезвителях несчастных попавшихся раздевали, попутно облегчая их карманы, вытрезвляли методом элементарного сна и утром изгоняли за ворота. За все то удовольствие, что «клиент» получал на продавленном топчане и нестираной простыни, он был обязан заплатить тридцать своих сребреников, а также штраф за нарушение общественного порядка и получить на работу «бумагу». На присланную петицию, или, точнее, «телегу», обязаны были отреагировать профсоюзные лидеры и партячейка. В результате чего неблагонадежный субъект лишался премии и тринадцатой зарплаты.
– …во-вторых, – продолжил Славик, – погода сейчас нормальная. Точнее, то, что надо. В-третьих, у нас с собой будет чем согреться. Ну и в-четвертых, никого не волнуйся!
– Опять же, у костра не замерзнем, – подытожил Боря.
– У костра?.. – переспросил Паша, не чуждый определенной романтики.
– Конечно! А как же шашлык будем жарить? На костре. Я мясо с работы притараню, и… и мы его пожарим.
Вкусное слово «шашлык» окончательно склонило чашу весов в сторону лесного маршрута.
Товарищи скинулись на мясо и водку, которую обещал «достать» все тот же деловой Боря, и договорились о встрече через четыре часа на автобусной остановке.
Когда Паша прибыл на место встречи, Боря и Славик уже нервно курили.
– Ну, где тебя черти носят? – воскликнул Славик. – Водка, понимаешь, греется.
А Паша подумал, что водка вряд ли могла согреться, потому что на улице было далеко не жарко. Да и опоздал-то он всего на две минуты.
Потом они долго ехали на автобусе. Ехали до места, называемого Дальними Садами. Потом еще шли некоторое время по лесу. По замусоренному смешанному лесу.
– Вот тут, – остановился как вкопанный Боря.
Паша оглядел живописную поляну. Несколько мусорных куч в пределах видимости почему-то не смутили Бориса. Паша удивленно взирал на гору пустых бутылок и пузырьков от одеколонов, расположившуюся прямо на месте предполагаемой стоянки. За пустой посудой три поваленных дерева вокруг старого кострища образовывали удобное место для задуманного мероприятия.
– Эх! – с чувством выдохнул Боря. – Сколько тут попито!
Глаза Бори ностальгически уставились на кучу пустых бутылок. А Паша и Славик с уважением и даже с нескрываемым восхищением посмотрели на парня, твердо уверовав, что куча посуды – дело рук, а точнее, рта их нового приятеля. Славик еще раз оценивающе взглянул на могучую кучу и решил для себя, что ему есть куда стремиться и расти.
– Давайте распаковываться, – предложил он. – Пора уже приступать.
– Не гони лошадей! – ответил Боря, взявший на себя функции руководителя отряда. – Знаю я вас… Сейчас выпьете, а потом работать не будете.
– Работать?! – удивленно переспросил Славик.
– За дровами идти надо, – пояснил Боря. – Вначале костер разведем, шашлык замутим, а уж тогда и приступим.
Паша как заведенный бегал по лесу и собирал валежник. Часть командирских обязанностей взвалил на свои плечи Славик. Он повсюду следовал за Пашей и советовал:
– Ага, вот эту палку возьми. И вон ту… вон там за деревом… Так… а эту не бери.
– Почему? – не понимал такой избирательности Паша.
– Не бери, говорю! Видишь, сырая она.
Паша послушно следовал ценным указаниям. Он выбирал только те дрова, что проходили строгий контроль со стороны Славика. Паша замечал, что Славик слишком уж раскомандовался, но молчал. Молчал, потому что не хотел портить себе настроение. Ведь скоро он будет ездить на машине.
Как только «Москвич» починят, «слегка подшаманят», как выразился отец, так и вперед по необъятным просторам страны. Паша даже не хотел сейчас вспоминать, что сказал приведенный к машине дворовый костоправ. А сказал он, брезгливо ковыряя проржавевшее крыло «Москвича», что в «эту гниль надо хорошо вложить денег, только тогда она поедет». И мастер назвал сумму, сопоставимую с той, что родители уже выложили за машину бригадира.
А бригадир, так удачно избавившийся от старья, на радостях выставил бригаде три бутылки водки. Точнее, две, потому что одну выпил сам. А еще две бутылки бригадир лично вручил Ивану – вероятно, в целях компенсации. Бригадир был не совсем бессовестный человек и в глубине души чувствовал за собой великий грех и несправедливость в отношении к подчиненному. Поэтому он отвел Ивана в сторону и, стыдливо пряча глаза в землю, сказал: – Это, Ванюша, тебе. Выпей вот… Тебе сразу легче станет. Уж поверь мне. Ты уж… не особо там на меня. Машина хорошая, но… так уж получилось.
А тогда Паша собирал топливо для костра и думал. Думал о том, что вот он и взрослый совсем. Думал, что детство теперь кончилось и ушло навсегда. Паша вырос окончательно: у него есть водительское удостоверение, пиво он пьет, курил сегодня, сейчас еще и водки выпьет. Обо всем этом думал тогда Паша и приносил собранные дрова не менее придирчивому Боре.
Сам Боря взял на себя наиболее трудную задачу: сидя на поваленном дереве, сортировал принесенные Пашей дрова. А еще он ножом очищал от коры тонкие ветки – делал шампуры.
Когда костер наконец весело затрещал, Боря милостиво разрешил друзьям присесть рядом:
– Садитесь, мужики. Сейчас. Сейчас, только шашлык замутим, так и начнем.
Боря положил прямо на опавшую листву импровизированные шампуры и полез в сумку. На свет божий показалась трехлитровая стеклянная банка. Банка до половины была наполнена мясом, порезанным на куски. А потом Боря начал старательно нанизывать мясо на палочки. Готовый шашлык складывался на красно-грязную сумку с надписью «СССР». Работа продвигалась медленно и сопровождалась отборным матом. Видимо, то, что обычно сердобольные мясорубы выбрасывают собакам, было кропотливо собрано Борей и им же обильно залито уксусом и пересыпано черным душистым перцем. Куски мяса, ощетинившиеся костями и сухожилиями, не хотели нанизываться на заостренные палочки. Помогая себе матерной бранью и ножом, Боря наконец-то справился с этой нелегкой задачей и закурил со счастливой улыбкой на губах.
