Э-э
А теперь вы хотите назвать другую?
Я не уверен.
Вы не уверены?
Я малость запутался со временем, доктор.
…
Я пытаюсь привыкнуть к этому, но как следует разобраться во всем у меня не получается.
Понятно. До названной даты вы замечали какие-нибудь ухудшения?
Нет.
Вы совершенно в этом уверены?
Да; я все хорошо видел, а после вдруг перестал.
То есть вы хотите сказать, что никогда у окулиста не были.
Нет.
Вы много читаете?
В общем, да.
Угум. И разбираете любой мелкий шрифт?
Нет.
Теперь насчет телевизора, с ним вы какие-нибудь затруднения испытывали?
Никаких.
А в вашей семье кто-нибудь страдал слепотой? Родители, братья, сестры. Дедушки и бабушки.
Отец с матерью носили очки.
Постоянно?
Ну…
Не снимая?
Я не уверен… э-э, вроде бы да. Да, не снимая. И сестра читает только в очках. Насчет брата не знаю, я с ним давно не виделся.
Несколько минут молчания. Снова шуршат бумаги, открывается и закрывается ящик стола. И Сэмми слышит, какое-то движение в той стороне, где доктор. Потом что-то свистит в воздухе, Сэмми вскидывает голову. Еще раз. Он снова вскидывает голову; вцепляется в подлокотники кресла. Опять свист, гораздо ближе. И еще один, прямо за левым ухом. Потом на лоб ему ложится холодная ладонь.
Сэмми прислушивается к дыханию доктора, мерному-мерному, ни единого сбоя.
Постарайтесь расслабиться, мистер э-э… Нет, глаза пока держите открытыми.
Еще какое-то движение. Что-то касается его щеки, что-то шершавое. Потом легкий удар в левый висок, от которого Сэмми взвизгивает. Он шмыгает носом. Ладонь снимается со лба. Доктор отходит.
Вы курильщик. Когда вы проходили у нас регистрацию, вы нас об этом известили?
Да.
Сколько вы выкуриваете в день? в среднем.
Ну, когда как.
Примерно, сколько?
Пол-унции. Ну то есть если я не совсем на нуле, если есть какие-то деньги… Сэмми пожимает плечами.
Вы понимаете, что лечение определенных расстройств и заболеваний может не дать результата, если вы сохраните эту привычку. Я настоятельно рекомендую вам отказаться от нее. Курение убивает; и не только вас, но и окружающих. Оно может также стать одной из причин разнообразных недугов и болезненных состояний. Вы когда-нибудь пробовали бросить курить?
Да, несколько раз.
Но не смогли?
Нет.
Угум. Ну что ж, мистер э-э Сэмюэлс… что касается примененной к вам визуальной стимуляции, вы, как мне представляется, на нее не отреагировали.
…
Вы хорошо спите по ночам?
Да.
Сколько подушек используете?
Э-э, одну.
А желания открыть окно не испытываете?
Ну, бывает.
Чтобы воздух был свежим?
Да.
Учащенные сердцебиения у вас случаются?
Нет.
Боли в лодыжке или в плече?
Никаких.
В груди?
Э-э… в общем-то, нет.
Вы вроде бы не уверены.
Ну, я, э-э, у меня бывает иногда несварение.
В груди?
Да.
Почему вы думаете, что это несварение?
Ну… это похоже на изжогу.
Угу. Головные боли?
Э-э, нет.
Никогда?
Нет.
У вас никогда не болела голова?
Нет, никогда.
Замечательно. Другие боли?
…
Сэмми скрещивает руки. Да, говорит он, в спине и в ребрах.
Тем не менее никаких проблем с грудной клеткой вы не испытываете. Угум.
Сэмми встает. Снимает куртку: Я подумал, вам, может, захочется взглянуть на это, доктор. Он вытягивает из штанов майку, задирает ее вместе со свитером. Поворачивается кругом.
Доктор подходит к нему: Стойте спокойно. Он касается ребер Сэмми, похлопывает его по спине, ближе к копчику. Потом говорит: Заправьте майку.
Сэмми заправляет, садится, слушая, как доктор что-то записывает. Э-э, я вот хотел спросить…
Да?
Как вы считаете, это только на время?
Что?
Глаза.
Глаза?
Я насчет слепоты, по-вашему, что это временно или как?
Боюсь, на этот вопрос я ответить не могу. Рекомендую вам набраться терпения. Вы склонны к психологическим или нервным расстройствам?
Нет.
К беспричинной тревоге?
Нет, никогда!
Приступам панического страха?
Э-э, нет.
Вы понимаете, что я подразумеваю под приступами панического страха?
Сэмми шмыгает. Что вы подразумеваете, я понимаю, я не понимаю, почему вы меня об этом спрашиваете.
Вы знакомы с доктором Крозье?
…
Лет примерно девять назад он обследовал вас и составил медицинское заключение. Он описал вас как человека, подверженного патологическому беспокойству и склонного к приступам панического страха.
…
Передо мной лежит копия этого заключения. Вы с его клинической оценкой не согласны?
Да.
Да?
Да. Ну, то есть дело не в том, что я не согласен, просто тогда такие обстоятельства были, я ему говорил – одного моего знакомого нашли мертвым.
И вы считаете, что это делает заключение доктора Крозье безосновательным?
Я не считаю. Я просто говорю, что ситуация была необычной.
Мистер Сэмюэлс, я посоветовал бы вам, для вашего же собственного блага, постараться поладить с физической реальностью. Вам не следует позволять тем или иным вещам угнетать ваше сознание. Следует избегать в вашем поведении маниакальных проявлений. Когда человека поражает сенсорная дисфункция, его тело пускает в ход собственные механизмы компенсации, и им лучше содействовать, нежели противиться. Все люди, в общем и целом, одинаковы. Мой опыт общения с людьми, лишенными зрения, говорит мне, что они обладают способностью различать материальные предметы с такой совершенной точностью, что у того, кто их наблюдает, возникает искушение предположить, будто они способны видеть с помощью рук или что их палки это некий орган шестого чувства; эти люди с легкостью различают, где камень, где дерево, а где вода. Вы, как я вижу, человек не религиозный, но есть ведь и религиозные люди, приверженцы разного рода верований; так вот, они утверждают – на мой взгляд, не без оснований, – что это весьма специфическое зрение есть принадлежность души. Очень часто приходится наблюдать, что, когда душа пребывает, вследствие исступления или углубленного созерцания, в смятении, тело человека, как целое, лишается чувствительности, несмотря даже на то, что оно сохраняет контакт с объектами материального мира. Суть здесь в том, что ощущение возникает не по причине присутствия души в тех частях тела, которые служат внешними органами чувств, но по причине ее реального присутствия в мозге, где она исполняет роль главнейшего органа всех чувств, своего рода центрального координатора – можно назвать ее и так, хотя, делая это, мы оставляем открытым путь для отрицания ее неотъемлемой сущности. Я рекомендую вам относиться к вашему состоянию как к полуперманентному и исходить именно из этого, быть может, стараясь при этом сдерживать свои эмоции. Вы, я полагаю, желали бы получать городское пособие?
…
И какую работу могли бы вы исполнять?
Да я теперь и не знаю.
Когда вы работали в последний раз?
Э-э, в октябре.
В октябре?
Да, в одном из проектов городского строительства.
Угум. Как по-вашему, когда бы вы могли снова начать работать?
Ну…
Предполагается ли в ближайшем будущем осуществление еще каких-либо проектов?
Думаю, да, но, понимаете, если все так и останется… Сэмми пожимает плечами.
То что?
Ну, мне придется перерегистрироваться. Чтобы работать на стройке, надо же все-таки глаза иметь.
…
Понимаете, э-э, доктор, там же много чего приходится делать на высоте… а там ни полов, ни стен, ни потолков. Ты вроде как и в середине здания… но их там еще нет. Сэмми пожимает плечами. Если ты незрячий, так ведь и свалиться можно.
Угум.
Я потому к вам и пришел.
Да, верно, но пока не будет составлено исчерпывающее заключение, мистер Сэмюэлс…
Сэмми шмыгает. Доктор пишет. Сэмми откашливается и говорит: Э-э, я вот хотел узнать насчет собаки-поводыря и белой палки… Ну, то есть как бы мне их получить?
…
Э-э, куда надо насчет этого обратиться?
Обратиться насчет чего?
Ну, если тебе нужна собака-поводырь или белая палка; куда насчет них обращаться?
Боюсь, я вас не понимаю.
Ну вот, э-э, если у тебя нет денег, я имею в виду, чтобы купить их, наверное, существует какое-нибудь благотворительное общество?
Что ж, я бы сказал так: если заключению относительно установленной дисфункции дается должный ход, то заявитель подает заявку касательно его нужд, проистекающих из установленной дисфункции, и соответствующее благотворительное общество таковую заявку удовлетворяет.
Так мне чего, в благотворительное общество, что ли, обратиться надо?
…
А?
Прошу прощения?
Куда обращаться-то? Это я насчет… ну, благотворительности.
