— Да, сэр.
Кросс на миг задумался.
— Зачем Данроссу могло понадобиться убрать Джона Чэня?
Оба полицейских остолбенело уставились на него.
— Задействуйте свои мозги, Брайан, они у вас щелкают, как счеты.
— Да, сэр, но никаких причин к тому нет. Джон Чэнь ничем Данроссу не угрожает, да и не сможет, видимо, угрожать — даже если станет компрадором. В Благородном Доме вся власть у тайбаня.
— Да?
— Да. По определению. — Брайан Квок помолчал, снова застигнутый врасплох. — Ну да, сэр. В Благородном Доме — да.
Кросс переключил внимание на Армстронга:
— А вы что скажете?
— Ничего дельного не приходит в голову, сэр. Пока.
— Ну так подумайте.
Кросс закурил, и Армстронгу тоже страшно захотелось сигаретку. «Нет, не сдержать мне обещания, — думал он. — Чертов ублюдок Кросс, во всем не дает покоя! Что там у него на уме?» Он увидел, как Кросс предлагает ему пачку «Синиор сервис», сигарет, которые он всегда курил. «Курил? Слушай, не дурачь себя. Сигарет, которые ты до сих пор куришь».
— Нет, благодарю вас, сэр, — услышал он свой голос, хотя всем существом просто жаждал затянуться.
— Вы не курите, Роберт?
— Нет, сэр, бросил… Пытаюсь вот бросить.
— Похвально! Зачем Бартлетту могло понадобиться убрать Джона Чэня?
Оба полицейских снова уставились на него. Потом Армстронг хрипло проговорил:
— Вы знаете зачем, сэр?
— Если бы я знал, для чего стал бы спрашивать? Это надо выяснить вам. Здесь есть какая-то связь. Слишком много совпадений, слишком все ловко, слишком все сходится — и слишком дурно пахнет. Да, для меня это пахнет тем, что тут замешан КГБ, а так как вся эта кутерьма происходит на моей территории, должен признаться, она меня раздражает.
— Да, сэр.
— Ну что ж, пока будем довольствоваться тем, что знаем. Установите наблюдение за госпожой Филлип Чэнь: она запросто может быть замешана. Ставки для неё, конечно, довольно высоки. Последите день-два и за Филлипом Чэнем.
— Уже следим, сэр. За обоими. Не то чтобы я подозревал Филлипа — просто считаю, что супруги Чэнь по здешнему обыкновению не станут с нами сотрудничать, будут молчать, вести тайные переговоры, заплатят выкуп втихаря и с облегчением вздохнут, когда все окажется позади.
— Совершенно верно. И почему только эти люди — какое бы прекрасное образование они ни получили — считают себя настолько умнее нас? Почему не помогают в работе, за которую нам платят деньги?
Взгляд стальных глаз так и впился в Брайана Квока, и у того по спине заструился пот. «Держи себя в руках, — подумал он. — Этот ублюдок всего лишь заморский дьявол, нецивилизованный, обложенный навозом, питающийся дерьмом, пропитанный цзю ни ло мо и произошедший от обезьяны безродный заморский дьявол».
— Это старый китайский обычай, о котором, я уверен, вы знаете, сэр, — вежливо проговорил он, — не доверять любому полицейскому, любому правительственному чиновнику. У китайцев за плечами четырехтысячелетний опыт, сэр.
— Я согласен с данной гипотезой за одним исключением. Британцы. Мы, вне всякого сомнения, доказали, что заслуживаем доверия, что умеем управлять и что, по большому счету, наши бюрократы неподкупны.
— Да, сэр.
Кросс какое-то время смотрел на него, попыхивая сигаретой, а потом спросил:
— Роберт, вам известно, о чем говорили между собой Джон Чэнь и мисс Чолок?
— Нет, сэр. У нас ещё не было возможности допросить её: она весь день в «Струанз». Это может быть важно?
— Вы сегодня вечером собираетесь на прием к Данроссу?
— Нет, сэр.
— А вы, Брайан?
— Да, сэр.
— Прекрасно. Роберт, я уверен, что Данросс не станет возражать, если я приведу вас с собой. Позвоните мне в двадцать ноль-ноль. Там будут все значительные люди Гонконга — вы сможете работать не покладая носа и ушей. — Он улыбнулся своей сомнительной шутке, не смущаясь тем, что больше она никого не позабавила. — А теперь почитайте доклад. Я скоро вернусь. И, Брайан, прошу вас, сегодня вечером не подведите. Это будет на самом деле очень прискорбно.
— Да, сэр. Кросс вышел.
Когда приятели остались одни, Брайан Квок вытер лоб.
— Я от него, ублюдка этакого, просто цепенею.
— Да. Я тоже, старина, всегда такая история.
— Неужели он на самом деле распорядится направить команду в «Струанз»? — усомнился Брайан Квок. — В святая святых Благородного Дома?
— Конечно. И даже сам её поведет. Это твой первый срок в Эс-ай, старик, так что ты его не знаешь, как я. Этот тип поведет команду головорезов в ад, если посчитает, что дело того требует. Могу поспорить, он добыл папку сам. Господи, да только на моей памяти он дважды пробирался через границу, чтобы переговорить с агентом. Один туда ходил, представь себе!
У Брайана аж дыхание перехватило.
— А губернатор знает?
— Не думаю. У него кровоизлияние бы случилось. А если пронюхает Эм-ай-6, его превосходительству устроят разнос, а Кросса отправят в лондонский Тауэр. Он знает слишком много секретов, чтобы так рисковать, но он — Кросс, и с этим уже ничего не поделаешь.
— А что это был за агент?
— Наш человек в Кантоне.
— У Фэнфэн?
— Нет, какой-то новенький, во всяком случае, был новеньким в мое время. Военный.
— Капитан Та Коса?
Армстронг пожал плечами:
— Не помню.
— И правильно, — улыбнулся Квок.
— Надо же, Кросс ходит за границу. Он сам себе закон.
— Господи, пару лет назад нельзя было даже в Макао съездить, если работаешь в Эс-ай, а он через границу ходит. Должно быть, свихнулся, коли так рискует.
— Да. И как это может быть, чтобы бизнесмены узнавали о чем-то прежде нас, милый друг? — проговорил Армстронг, передразнивая Кросса. — Очень просто, — ответил он на свой вопрос, и добродушной шутливости в его голосе уже не было. — Они за это хорошо платят. Тратят, черт возьми, уйму денег, в то время как мы не можем потратить ни хрена. Об этом прекрасно знает и он, и я, и весь мир. Боже мой, как работают ФБР, ЦРУ, КГБ или корейское ЦРУ? Они платят не скупясь! Господи, конечно, можно без труда заполучить в свою команду Алана Медфорда Гранта — Данросс просто нанял его. Гонорар в десять тысяч фунтов за особые услуги — и ты получишь множество докладов, этого более чем достаточно, а может, было и меньше. А нам сколько платят? Две тысячи фунтов в год за триста шестьдесят шесть рабочих дней в году, по двадцать пять часов в сутки, а патрульный полицейский получает четыреста фунтов. Посмотри, сколько бюрократических препон нужно преодолеть, чтобы тайно получить десять тысяч фунтов и кому-то заплатить за информацию. Где были бы ФБР, ЦРУ и проклятый КГБ без своего неограниченного финансирования? Боже мой, — печально добавил он, — мы выбивали бы эти деньги месяцев шесть, если вообще смогли бы их выбить, в то время как Данросс и полсотни других могут взять их из сумм, предусмотренных на мелкие расходы. — Рослый мужчина сгорбился в кресле, поник, руки безвольно повисли. Темные круги под глазами, веки красные, скулы резко обозначены верхним светом. Он бросил взгляд на лежавшую перед ним на столе папку, но не дотронулся до неё, а лишь гадал, какие в ней могут быть дурные вести. — Все просто для данроссов в этом мире.
Брайан Квок кивнул, вытер руки носовым платком и убрал его.
— Говорят, у Данросса есть секретный фонд — фонд тайбаня, — который в самом начале создал Дирк Струан. На это дело пошла добыча, которую Дирк захватил, когда сжег и разграбил Фучжоу[81], Фондом может воспользоваться лишь стоящий у власти тайбань. Как раз для таких вещей — для сян ю и выплат. Это может быть что угодно — даже небольшое убийство. Говорят, средства этого фонда исчисляются миллионами.
— Я тоже слышал подобные разговоры. Да. Господи, хотел бы я… А-а, ладно! — Армстронг потянулся было за папкой, задумался, потом встал и подошел к телефону. — Отложим удовольствие на потом, — сказал он своему китайскому другу с язвительной усмешкой. — Давай-ка лучше сначала переговорим кое с кем из важных персон. — Он набрал номер Главного управления полиции в Коулуне. — Это Армстронг. Соедините, пожалуйста, с главным сержантом Тан-по.
— Добрый вечер, сэр. Да, сэр? — Голос главного сержанта Тан-по звучал отзывчиво и дружелюбно.
— Добрый вечер, сержант, — приветствовал Армстронг, привычно сокращая звание главного сержанта. — Мне нужна информация. Мне нужно знать, кому были предназначены винтовки. Мне нужно знать, кто похитил Джона Чэня. Мне нужно вернуть Джона Чэня — или его тело — за три дня. И мне нужно очень быстро посадить на скамью подсудимых этого Вервольфа — или Вервольфов.
Последовала небольшая пауза.
— Да, сэр.
— Прошу довести до сведения всех. Большой Белый Отец рассердился по-настоящему. А когда он сердится, хотя бы чуть-чуть, суперинтендентов переводят в другие подразделения, равно как и инспекторов — даже главных сержантов первого класса. Некоторых понижают в звании до полицейского констебля и отправляют на границу. Некоторых могут и уволить, депортировать или посадить в тюрьму. А?
