— Все когда-нибудь бывает в первый раз.
— Что с тобой, Вик? Можно подумать, мы ждем саму королеву.
— Не будь дурой, Марджори. Закуска — это нормально.
— В ресторане — да. Но не дома.
— У Робин Пенроуз, — ответил Вик, — всегда едят закуски. Могу поспорить на что угодно.
— Если она такая выскочка…
— Никакая она не выскочка.
— А я-то думала, что она тебе не нравится. Ты столько раз жаловался.
— Это было в самом начале. Мы оба встали не с той ноги.
— Значит, теперь она тебе нравится, да?
— Она нормальный человек. Я не могу сказать, что она мне нравится или не нравится.
— Тогда зачем ты пригласил ее на ленч? К чему вся эта кутерьма?
Вик помолчал минуту-другую, потом сказал:
— Потому что она — интересный человек, вот почему. С ней можно вести интеллектуальную беседу. Хоть какое-то разнообразие. Я до смерти устал от наших воскресных ленчей, во время которых дети пререкаются друг с другом, а отец блещет знаниями по поводу уровня жизни и… — Вик понял, что такую длинную речь Марджори воспринять не в состоянии, и потому закруглился: — Я просто решил привнести разнообразие.
Марджори, у которой как раз случился насморк, громко высморкалась.
— Тогда чего же ты хочешь?
— А?
— На твою драгоценную закуску.
— Не знаю. Я же не повар.
— Я тоже не специалист по салатам.
— Не обязательно готовить салат. Это может быть что-нибудь готовое. Купи дыню.
— Где я найду дыню в это время года?
— Ну, тогда что-нибудь другое. Копченого лосося.
— Копченого лосося! А ты знаешь, сколько он стоит?
— Раньше тебя не интересовало, что сколько стоит.
— Зато тебя интересовало. И твоего папочку.
Вик представил себе, как папа прокомментирует цену копченого лосося, и снял вопрос с повестки дня.
— Тогда авокадо, — предложил он, вспомнив, что в ресторане в Манчестере Робин заказывала именно его. — Порежь на половинки, вынь сердцевину и положи туда масло с уксусом.
— Папе не понравится, — возразила Марджори.
— Он может его не есть, — сказал Вик, начиная злиться. Еще его беспокоило вино. Конечно, к баранине нужно красное, но покупать ли еще и белое к авокадо, и если да, то насколько сухое? Вик не был знатоком вин, но он почему-то убедил себя в том, что друг Робин непременно в них разбирается и будет насмехаться над выбором хозяина.
— Для авокадо поставим вон те стеклянные тарелочки, которые я купила на распродаже, — уступила Марджори. Мысль о тарелочках ей так понравилась, что примирила с закуской.
— И скажи Реймонду, что я убедительно прошу его хотя бы в это воскресенье не заявляться из паба посреди ленча, — сказал Вик.
— Почему бы тебе не сказать это самому?
— Он слушает только тебя.
— Он слушает меня, потому что ты с ним вообще не разговариваешь.
— Я теряю самообладание.
— Ты должен попробовать, Вик. Ты же ни с кем из нас не разговариваешь. Совершенно замкнут в себе.
— Не поддразнивай, — буркнул Вик.
— Я все-таки дала ему деньги.
— Какие деньги?
— На эту их демку. Для группы, — вызывающе сообщила Марджори. — Это мои личные деньги, с моего счета.
В другое время и в другом настроении Вик устроил бы страшный разнос. А сейчас он просто пожал плечами.
— Тем более идиотка. И не забудь бумажные салфетки.
Марджори тупо уставилась на него.
— В воскресенье, — пояснил Вик.
— Ах, ты об этом! Я всегда кладу салфетки, если у нас гости.
— Иногда они кончаются.
— Не припомню, чтобы тебя волновали салфетки, — сказала Марджори. В ее светлых, обычно невозмутимых глазах Вик заметил, словно сверкающий глубоко под водой, огонек страха или тень подозрения. И впервые в жизни он понял, что у жены есть все основания испытывать эти чувства.
Половина опасений Вика по поводу воскресного ленча рассеялась, когда в субботу утром позвонила Робин и сообщила, что ее друг Чарльз подхватил простуду и в эти выходные в Раммидж не приедет. Сама она появилась у Уилкоксов довольно поздно, и они сразу же сели за стол. На столе возле каждого прибора лежали бумажные салфетки, а в голубых стеклянных тарелочках красовались половинки авокадо. Они-то и вызвали у детей удивление и насмешки.
— Это что? — спросил Гэри, накалывая на вилку свою половинку авокадо и поднимая ее в воздух.
— Это авокадо, балбес, — ответила Сандра.
— Закуска, — пояснила Марджори.
— Обычно у нас не бывает закуски, — напомнил Реймонд.
— С вопросами — к папе, — бросила Марджори.
Все посмотрели на Вика, включая и Робин Пенроуз. Она улыбалась так, словно поняла, что авокадо — его личная дань утонченности ее вкуса.
— Захотелось чего-нибудь новенького, — угрюмо произнес Вик. — Не нравится — не ешьте.
— Это фрукт или овощ? — поинтересовался Уилкокс-старший, с подозрением разглядывая свою порцию.
— Скорее овощ, — ответил Вик. — В него наливают масло с уксусом и едят ложкой.
Мистер Уилкокс зачерпнул ложкой самую малость желтой мякоти и изучающе пригубил.
— Довольно странный вкус, — констатировал он. — Похож на мягкий свечной воск.
— Дед, они стоят по пять фунтов каждый, — информировал Реймонд.
— Сколько?!
— Не обращай внимания, пап, они тебя подначивают, — сказал Вик.
— Сказать по чести, я бы не дал и пяти пенни, — буркнул отец.
— Они гораздо вкуснее с уксусом, прованским маслом и пряностями, мистер Уилкокс, — сказала Робин. — Хотите попробовать?
— Нет уж, спасибо, моя дорогая. Я не переношу оливкового масла.
— У тебя от него понос, да, дед? — брякнул Гэри.
— Какой ты гадкий, Гэри, — возмутилась Сандра.
— Ну да, малыш, — кивнул мистер Уилкокс. — Когда я был маленьким, мы называли его «бегом за дверь». Это потому, что…
— Мы знаем почему, пап. Во всяком случае, догадываемся, — перебил Вик, бросив на Робин извиняющийся взгляд. Но ее эта перепалка, казалось, скорее позабавила, чем покоробила. И Вик понемногу начал успокаиваться.
Благодаря Робин, вопреки его опасениям трапеза не превратилась в минное поле. Вместо того чтобы говорить самой и дать всем почувствовать себя невежами, Робин только задавала им вопросы об их жизни. Реймонд рассказал про свой ансамбль, Сандра поведала о работе парикмахера-стилиста, Гэри — о компьютерных играх, а Уилкокс-старший — о том, как они с матерью Вика поженились и жили на тридцать пять шиллингов в неделю, отнюдь не считая себя бедными. Каждый раз, когда старик пытался вырулить на тему «иммигрантов», Вику удавалось сбить его со скользкого пути каким-нибудь провокационным вопросом об уровне жизни. И только Марджори не вступала в общение с Робин, отвечая на все ее вопросы или односложным мычанием, или смутной отрешенной улыбкой. Но такова уж Марджори. Когда в доме гости, она всегда держится либо на заднем плане, либо на кухне. Но именно она приготовила восхитительный обед, если не считать авокадо, которые оказались недоспелыми и довольно жесткими.
Впервые в спокойном течении событий возникло неожиданное затруднение, когда после обеда Робин попыталась взять на себя мытье посуды, а Марджори решительно этому воспротивилась. Некоторое время между двумя женщинами происходила вежливая битва характеров, но в конце концов Вик нашел компромиссное решение: посуду вымоет он, а дети ему помогут. Затем он предложил пойти прогуляться, пока не стемнело, но Марджори отказалась, сославшись на то, что слишком холодно. Реймонд ушел к друзьям репетировать в чьем-то гараже, Сандра свернулась калачиком перед телевизором, а Гэри неубедительно сослался на необходимость делать уроки. Мистер Уилкокс сказал, что пойдет, но когда Вик, вымыв посуду, вернулся в гостиную, отец уже сладко похрапывал, сидя в кресле. Вик не стал его будить, равно как и убеждать других членов семьи составить им компанию. Он втайне надеялся, что сможет прогуляться наедине с Робин.
— Я и не думала, что у вас такие взрослые дети, — сказала Робин, когда они вышли на улицу.
— Мы женаты уже двадцать три года. И сразу же решили завести детей. Марджори была только рада бросить работу.
— А кем она работала?
— Машинисткой.
— А-а…
— Марджори отнюдь не интеллектуал, — сказал Вик, — как вы, вероятно, уже заметили. Она окончила школу с аттестатом нулевого уровня.
— Ее это беспокоит?
— Нет. Иногда это беспокоит меня.
— Тогда почему бы вам не предложить ей пройти какой-нибудь курс?
— Какой? Средней школы? Марджори? В ее возрасте? — его смех прорезал холодный воздух и получился громче, чем хотел бы Вик.
— Не обязательно средней школы. Есть множество курсов, на которых она смогла бы учиться. В Открытом университете есть курсы, куда принимают без экзаменов.
