Девушка подошла к причалу как раз в тот момент, когда Итан вышел на мостик яхты. Столкнувшись нос к носу, оба пришли в замешательство. Застигнутая врасплох, Джесси развернулась и побежала.
— Подожди! — закричал Итан и ринулся за ней. — Подожди!
Но девушка не остановилась.
— Джесси!
Его голос прозвучал, словно крик из самого сердца. Он окликнул ее по имени, и ее порыв тотчас же сошел на нет. Ошеломленная, она выпустила из рук сумку и развернулась.
Как он узнал, кто она такая?
Ветер обдувал отца и дочь, которые стояли на дорожке друг напротив друга. Между ними было не более двух метров.
Она увидела его раны и порванную одежду, вспомнила «мотоциклиста» и тут же поняла, что именно он ее спас.
— Я уже три дня тебя ищу, — сказал он, подходя.
Джесси не поняла, что он имеет в виду, но это не страшно: отец знал про нее, он искал ее, он ее спас.
Он как будто подарил ей жизнь во второй раз.
* * *
Грациозная яхта только что покинула гавань и быстро плыла по волнам Гудзона. От ее блестящих бортов во все стороны летели брызги, которые обдавали паромы, идущие от Эллис-Айленда и статуи Свободы.
Солнце скрывали тонкие облака, и свет казался каким-то неземным. Джесси прислонилась к стальным поручням на мостике и зачарованно смотрела на контуры небоскребов и Бруклинский мост. Девушке казалось, что ей принадлежит весь город. Итан зашел в капитанскую рубку, защищенную ярким козырьком, и остановил яхту у Губернаторского острова, а затем скрылся в каюте. Оттуда он вышел с завтраком на подносе и пригласил Джесси присоединиться к нему на мостике.
Ветер стих, и солнечные лучи заливали стол.
Он налил ей стакан фруктового сока и стал готовить единственную сладость, которую умел делать. Вылил в большую чашу стакан натурального йогурта, положил туда кусочки банана, крошеный миндаль и ложку кленового сиропа.
— Это же десерт, который делала моя бабушка! — воскликнула Джесси.
Итан кивнул.
— Это она научила меня его делать. Она готовила его нам на полдник, когда мы с Джимми возвращались из школы.
Она посмотрела на него с удивлением, не ожидая, что у них окажутся общие воспоминания. Это придало ей уверенности. Для Итана все было гораздо сложнее. Теперь, зная об их родстве, он стал более застенчив при разговоре, чего не было при предыдущих встречах.
После долгого молчания Итан наконец решился. Здесь, у слияния двух рек, между небом и морем, перед самым знаменитым небоскребом в мире, он решил рассказать ей про все: про детство и подростковый возраст, который провел вместе с Джимми, о том, как встретил в лицее Марису и окончил учебу, про унижения на стройках, про жажду знаний и желание достигнуть чего-нибудь в жизни, которое одним осенним вечером пятнадцать лет назад привело к бегству на Манхэттене.
— Не знаю, что тебе наговорили Джимми и Мариса, но ты должна знать, что при уходе я и не подозревал о беременности твоей матери, а она никогда не говорила мне о твоем существовании.
— Но ты же взял и исчез! Ни с того ни с сего!
— Да, — признал он. — Но это случилось внезапно. Мне было двадцать три года и мне казалось, что мою жизнь расписали за меня. Я же хотел открыть новые горизонты, встретить других людей, доказать себе, что я способен достичь свободы…
— И ты не пытался еще раз встретиться с ними?
— Знаешь, учитывая обстоятельства моего исчезновения, думаю, что твои родители не слишком-то жаждали моего возвращения.
Потом Итан все-таки признался:
— Я не слишком горжусь своим поступком.
— А как же мама? Ты ее не любил?
— Мы тогда были молоды, — сказал он, качнув головой.
— Ты не ответил на мой вопрос, — продолжала настаивать она.
Итан прищурился и посмотрел вдаль.
— Не то чтобы не любил… Я не любил ее настолько, чтобы остаться. Она не была той самой женщиной, в которую влюбляешься раз и навсегда. К тому же любовь не могла решить все проблемы.
— В таком случае, любовь была ненастоящей, — отрезала Джесси.
— Ты так думаешь, потому что ты — еще ребенок. На самом деле все гораздо сложнее.
— Я не ребенок! — возмутилась она. — Ты говоришь в точности, как мой…
— Если я и говорю, как твой отец, — сказал он с легкой усмешкой, — то лишь потому, что я тоже твой отец. Ну, или хочу им стать.
Затем некоторое время никто не прерывал молчания. Они смотрели на чаек, которые жадно кружили над яхтой, привлеченные подносом с едой.
Наконец Итан высказал то, что у него было на сердце:
— В любом случае я очень горжусь, что у меня такая дочь.
— Это потому, что ты меня не знаешь.
— Это покажется странным, но я знаю не так уж мало. Ты убежала из дома, чтобы найти меня, вырезав мою фотографию из газеты. У тебя в кармане куртки пистолет, но вряд ли у тебя хватит смелости и решимости направить его на себя.
Она перехватила его взгляд блестящими глазами, пораженная тем, что он сказал.
— Я знаю, что сейчас жизнь кажется тебе мучительной и безысходной, ты часто думаешь о смерти. Для тебя окружающий мир несправедлив и возмутителен. Страдания других заставляют страдать и тебя саму, потому что ты благородна и чувствительна. В силу своего возраста ты склонна преувеличивать крайности и быстро переходишь от глубокой скорби к восторженной радости.
Вновь поднялся ветер. Джесси застегнула куртку. Осеннее солнце мягко освещало здания на берегу моря и приглушало металлический блеск, от которого в ясную летнюю погоду слепило глаза.
— Джимми и Мариса — твои единственные настоящие родители, которые всегда будут с тобой. Я уверен, что Джимми всегда был прекрасным отцом, который любит тебя и всегда о тебе заботится.
Джесси едва заметно кивнула. Итан положил ей руку на плечо. Ему очень хотелось сказать, что он тоже всегда будет рядом, что, несмотря ни на что, они наверстают потерянное время. Но он не знал, что случится под конец поездки, и поэтому не хотел давать ложных обещаний.
— Знаешь ли, неважно, чем ты будешь заниматься в жизни. Важно не обманывать себя. У тебя обязательно будут мечты, и ты постараешься их осуществить…
Она задумалась и решила не рассказывать про все, подойдя к теме с другой стороны:
— Иногда, когда я видела тебя по телевизору или читала одну из твоих книг, мне казалось, что возможно все. — Она поискала слова, чтобы уточнить свою мысль. — В тебе мне нравилась способность убеждать людей, что их жизнь не стоит на месте и еще ничего не потеряно.
Ее слова смутили Итана. И Джесси уверенно завершила свою речь:
— Я тоже хочу вселять уверенность в тех, кто ее потерял.
Растроганный этим признанием, он стал расспрашивать ее об учебе, родителях, круге чтения и интересов. По мере разговора она рассказывала все больше и больше. Он понял, что она очень образованная девушка, любознательная и в то же время крайне недоверчивая для своих лет. Девушка была пессимисткой и придерживалась фаталистического взгляда на мир. Она считала себя неспособной быть хозяйкой собственной судьбы, ей не хватало уверенности в себе, но она заботилась о других. Тогда он использовал дар, который она ему приписывала, чары, граничащие с гипнозом, чтобы убедить ее в обратном: жизнь стоит того, чтобы ее прожить, можно прекратить страдания и добиться большего, только пройдя через испытания. Понемногу Джесси перестала возражать. Он впервые увидел ее улыбку, она даже начала шутить. Затем, в свою очередь, стала расспрашивать его о жизни и о работе.
Со свойственной ей интуицией она догадалась, что за маской успеха скрывается разочарованный в жизни человек, который тоже испытал много горя.
— А ты встретил ту самую, свою единственную?
Итан покачал головой, глядя на пассажирские корабли, которые проходили мимо быстрых полицейских катеров.
— Встретил, но не смог ее удержать.
— Может, еще не поздно? — спросила она. Поскольку он не отвечал, она процитировала его собственные слова: — Я думала, что никогда не стоит отчаиваться.
— Иногда нужно признать, что ты упустил свой шанс и слишком поздно пытаться все исправить.
— А ты уверен, что эта женщина больше тебя не любит?
— Она сегодня выходит замуж!
— Правда? Какая жалость, — она искренне вздохнула.
Преисполнившись любопытства, она вновь стала спрашивать его, и тогда Итан поведал ей свою историю с Селин, начиная с их встречи в Париже до уведомления о свадьбе, которое она ему отправила. А потом Итан внимательно выслушал взгляд на свою историю с новой — женской стороны. Они проговорили так примерно еще полчаса.
* * *
Солнце подошло к зениту и озарило волны Гудзона золотистым светом. Подплывая к гавани, Итан подумал о Джимми, ведь тот был один в городе и вне себя от горя искал дочь. Итан предложил Джесси позвонить ему по мобильному и встретиться с ним и дал ей свой «Блэкберри». Она вышла на палубу, чтобы сделать звонок. Из-за шума мотора и криков чаек разговора он не услышал, но догадался, что Джесси пыталась успокоить Джимми. Как только они подошли к причалу, Джесси запрыгнула на мостик, вновь полная энергии и хорошего настроения.
