— Подожди, я сейчас проверю, — вмешался вездесущий Хунья и ехидно усмехнулся.
— Стой на своем месте, на то ты и дневальный, — придержал его Анталфи. — Следи за печкой, а мне пора отдыхать.
Вернувшись к себе, Эндре еще раз умылся и переоделся. Анти молча наблюдал за ним, а Анталфи, уже лежа на койке, спросил:
— Эндре, с чего это Бегьеш так взъелся на тебя?
Тот пожал плечами:
— Может, ему цвет моих глаз не нравится.
Анти поправил очки на носу:
— Думаю, он не посмел бы так издеваться над тобой, если бы кто-то сверху его не поощрял. И все-таки я выступлю по этому поводу на первом же комсомольском собрании.
— Не надо меня защищать, — возразил Эндре, повязывая галстук. — Со временем ему все это надоест. Такие штучки, старина, скоро приедаются. Ну что он может мне сделать? Хребет все равно не переломает... Я выполню все, что он прикажет, а потом... в упор бы его не видел!
— Ну знаешь, все зависит от темперамента, — проговорил Анталфи, разглядывая свои огромные ладони. — Коснись меня, я бы не выдержал. — Он затянулся сигаретой. — Если мне когда-нибудь доведется встретиться с ним в Пеште, на улице Феишпан, я быстренько окуну его в Ракош, а уж этот подхалим Хунья наверняка у меня схлопочет.
— Как бы там ни было, а за превышение власти и наши офицеры несут ответственность.
— Превышение власти! — Эндре махнул рукой и начал поправлять на себе шинель. — Ты сначала докажи, что он ее превысил. Бегьеш — парень хитрый... Он сразу сошлется на то, что ему приказали навести порядок в канцелярии. Ну, пошли!
Когда Эндре и Анти добрались до автобусной остановки, последний автобус уже ушел, Хорошо еще, что шоссе очистили от снега и шагать по нему было нетрудно. Молча, стараясь идти в ногу, они направились в город. Было холодно, и они основательно промерзли.
В эспрессо при ресторане гостиницы «Паннония» свободных мест не оказалось, но для солдат все же отыскали небольшой столик. На пятачке посередине зала танцевали пары, а за столиками сидели веселые, празднично одетые люди. Они ели, пили, пели песни, а неутомимые официанты проворно сновали между столиками, разнося вино и закуски. Под потолком были развешены разноцветные гирлянды, в воздух то и дело взлетали пестрые ленты серпантина, на лицах у посетителей эспрессо красовались новогодние маски.
Эндре и Анти заказали по порции жареной свинины и по бокалу шампанского. Эндре снова охватила знакомая печаль, но на этот раз он стойко сопротивлялся и со снисходительной улыбкой наблюдал за посетителями эспрессо. На какое-то мгновение он увидел среди танцующих Марику. Радостная, разрумянившаяся, она танцевала с молодым, чуть полноватым мужчиной, который глядел на нее маслеными глазками. Эндре вдруг захотелось перехватить ее взгляд, но Марика все время смотрела на своего партнера.
«А у лейтенанта Ковача недурной вкус», — позавидовал юноша. Перед ним закружились танцующие пары, и он потерял Марику из вида. Зато заметил, что в зале есть военные, и не только рядовые, были здесь сержанты и даже офицеры.
Неожиданно Эндре вспомнил о Жоке. Где-то она справляет Новый год? Может быть, нигде, ведь девушки дольше соблюдают траур. Наверное, и ему не следовало приходить сюда.
— Почему ты не пригласишь кого-нибудь? — спросил Эндре товарища только для того, чтобы отвлечься от своих невеселых дум.
Анти застенчиво улыбнулся:
— Это было бы гвоздем сегодняшнего вечера. Антал Штольц, победитель конкурса танцоров из Ниршега, в центре всеобщего внимания! Танго я еще с грехом пополам одолел бы, а вот выписывать фигуры современных танцев ни за какие деньги не смог бы.
Они сидели и слушали музыку.. Эндре поискал глазами Марику и вскоре увидел ее. Она танцевала с мужчиной, похожим на цыгана, который, несмотря на полноту, пытался копировать молодежь и дергался изо всех сил, но ему это плохо удавалось. Марика же тщетно старалась подстроиться под партнера. Встретившись наконец взглядом с Эндре, она кивком поздоровалась с ним и невольно подумала о том, как было бы хорошо, если бы тот избавил ее от этого толстяка, однако юноша сидел на месте и лишь следил за ней глазами.
— Вы великолепно танцуете, — похвалил Марику толстяк, пожимая ей руку. — И вообще, вы замечательная девушка. Директор Доци вами очень доволен.
— Я стараюсь, товарищ Чонгар.
— Охотно пришел бы к вам на урок.
— Пожалуйста, заходите, но вместе с супругой, — пошутила девушка.
— О нет! — Мужчина хитровато улыбнулся.
Марике не нравился этот разговор, так как заведующий районным отделом народного образования Чонгар уже не в первый раз пытался ухаживать за ней, но она не хотела его обижать и потому старалась все обратить в шутку.
— Хотелось бы поговорить с вами в более непринужденной обстановке, получше познакомиться: как-никак придется подписывать вашу характеристику для поступления в университет, а я, дорогая, не люблю ошибаться.
— Вы уже многих рекомендовали на учебу, товарищ Чонгар, и со всеми встречались в непринужденной обстановке?
— Нет, конечно. Однако девушке, только вступающей в жизнь, совсем не помешает иметь покровителя в высших, так сказать, кругах.
— И что же я должна сделать в благодарность за вашу протекцию? — напрямик спросила девушка.
Чонгар привлек Марику к себе. Она хотела было оттолкнуть его, но ей это не удалось, так как он держал ее довольно крепко.
— Неужели вы до сих пор не поняли, что нравитесь мне? — спросил он.
— Не смейтесь надо мной, товарищ Чонгар, у вас же жена...
— Лучше бы ее не было, — признался тот. — Если бы вы только знали, сколько мне из-за нее пришлось перенести!
— Тогда почему же вы не разведетесь?
— Ради вас я готов даже на это. — Чонгар осмелел и заговорил более откровенно: — Когда я увидел вас впервые, то какой-то внутренний голос шепнул мне: «Вот, Чонгар, та самая девушка, которая может сделать тебя счастливым». Я не только чувствую, я твердо знаю это. Как вы думаете, почему я в прошлом месяце два раза побывал в вашей школе? Вовсе не потому, что меня интересовал ваш директор Доци. Я хотел вас увидеть!
Марика чувствовала себя очень неловко и с нетерпением ждала, когда же кончится танец.
Чонгар истолковал ее молчание по-своему и еще больше осмелел:
— Вы, видимо, удивлены, почему мой выбор пал именно на вас, но этого я вам не могу сказать. Сам не знаю...
— Разрешите? — раздался вдруг сзади чей-то голос.
Марика убрала руку с плеча Чонгара и, повернувшись, увидела перед собой высокого широкоплечего младшего сержанта.
— Леринц Бегьеш, — представился тот.
Младший сержант оказался прекрасным танцором. Марика сразу же приноровилась к его манере, и они так плавно заскользили по паркету, будто танцевали в паре не один год.
— А ты хорошо танцуешь, — похвалил девушку младший сержант.
— Почему это вы решили перейти на «ты»?
— А зачем нам выкать друг другу, а? Это сейчас немодно, к тому же сегодня Новый год, а в новогоднюю ночь все можно. — Он покружил девушку, затем ловким движением привлек к себе и улыбнулся: — Ты, как я посмотрю, девушка современная. Может, и в Будапеште побывала?
— Побывала, и не раз, только это еще не повод для...
В этот момент оркестр, кончив танец, без перерыва заиграл медленное танго и Бегьеш еще крепче прижал девушку к себе.
Эндре по выражению лица Марики заметил, что ей что-то не нравится. «Наверное, она хочет избавиться от Бегьеша, а тот не отпускает ее», — решил он и спустя минуту уже стоял перед девушкой, приглашая ее на танец. Однако Бегьеш не выпускал ее из своих цепких объятий.
— Исчезни, Варьяш. Подойдешь попозже, не сейчас! — грубо бросил он Эндре.
— Отпустите меня! — потребовала Марика. — Я не хочу больше танцевать.
— Как это не хочешь?
Эндре схватил Бегьеша за запястье и угрожающе прошептал:
— Пусти ее, нахал! Мы ведь не в казарме...
Бегьеш неохотно отпустил девушку. Марика сразу же положила руки на плечи Эндре.
— Привет, младший сержант! — Сделав несколько кругов, Эндре спросил: — Почему вы не влепили ему пощечину? Он у нас нахальный...
— А вы его знаете?
— Это мой командир отделения.
— Выходит, у вас из-за меня будут неприятности?
— Скажите лейтенанту Ковачу, что я вас защитил, и никаких неприятностей не будет.
— А почему я должна ему об этом говорить?
— Возлюбленному всегда рассказывают о подобных вещах.
Марика остановилась и устремила на парня изумленный взгляд.
— Я все знаю, — улыбнулся он. — Чему вы так удивились?
— Я — возлюбленная лейтенанта Ковача?!
— Ну уж, конечно, не я.
— Доведите меня, пожалуйста, до столика.
— Вы не хотите танцевать?
— Нет, не хочу. Кто вам это сказал?
— Разве, это так важно? Знаю, и все. А вы-то почему это отрицаете? — Эндре взял руку Марики в свою: — Пойдемте за мой столик. Или вы здесь не одна?
— С директором школы и его супругой.
