– Понравилось? – освещая лицо улыбкой, спросил он, когда они вышли из театра.
– Не то слово.
Даже если бы на сцене расчленяли покойников, она бы ответила утвердительно. Но ей хотелось дополнить ответ аргументами, и она выдавила пару ремарок касательно блестящей игры актеров.
Он предложил поужинать, благо спектакль закончился рано. Она не возражала. Вернее, опасалась, что не предложит. Зря.
Они доехали на его машине до уютного ресторанчика, спрятанного в переулках рядом с Невским. По дороге он рассказывал, в чем идея увиденной пьесы, почему режиссер использовал такие необычные ходы, как, например, шапочки для купания вместо дамских шляпок и пакеты «Рив Гош» вместо походных сумок менестрелей. И действительно, теперь постановка не выглядела бредом обкурившегося наркомана. Каждая деталь несла смысловую нагрузку. Плохо, что уловить эту нагрузку без подсказки посвященного было не реально.
Гена, по-прежнему, почти ничего не рассказывал о себе. Она же не спрашивала, опасаясь выдать свой интерес. Все-таки мужчина должен проявлять инициативу и добиваться женщины.
Он заказал ей белого вина дорогого розлива, рыбное ассорти, сам же ограничился овощным салатом и кофе. Певица на небольшой сценке пела джаз в сопровождении гитариста. Романтичный антураж, многообещающее начало.
Они болтали о всяких милых пустяках, Гена удачно острил, она искренне смеялась. Читал стихи ее любимой Ахматовой, а она в ответ свои собственные, студенческие. Поймала еще пару его быстрых взглядов, направленных в район выреза на платье. Она пыталась гнать от себя скептическую мысль, что является для него проходным «переспальным» вариантом, но недоверие настойчиво долбило кулачками в черепную коробку. С чего это вдруг он приглашает ее в театр, в ресторан? Внешность? Будем говорить прямо – не фотошоп. Материальное положение? Тем более не фотошоп. Что тогда? Весеннее обострение?
Вино частично ответило на поставленные вопросы. Вернее, успокоило. Да какая разница?! Почему люди находят друг друга, влюбляются, живут вместе? Нет никаких критериев. Это в чистом виде божий промысел.
После ужина он предложил прогуляться вдоль Фонтанки, до Летнего сада. Легкий променад перед сном. Подышать озоном, полюбоваться видами.
Они брели к Инженерному замку и с удовольствием обсуждали смерть императора Павла, задушенного здесь верноподданными. Катя, как историк, оценила эрудицию Гены. Даже вышел небольшой спор об истинных причинах покушения. Она представила, что может произойти дальше. Он отвезет ее домой, возможно, попросится зайти. Она не станет возражать… Люди взрослые. Блин, а если не попросится?..
Они не пошли к Летнему саду, свернули к парадному входу замка. Брусчатка, качающиеся на ветру фонари, тени от деревьев, автономные уличные туалеты… Она взяла его под руку, якобы нечаянно поскользнувшись. Романтика…
– Эй… Карманы покажем…
Вот теперь она знает, как выглядят настоящие грабители.
Их было трое. Молодые, лет по двадцать с небольшим, один кавказец. Не сказать, что похожи на конченных наркотов, один довольно упитан. Черная одежда, черные шапочки, черные души… Перчатки с обрезанными пальцами. Романтика. Откуда они здесь? В центре культурной столицы? Это же не спальный район! Впрочем, почему должны грабить именно в спальном районе? На улице никого, спрячься в парковых кустах или за туалетами и жди жертву, гуляющую в приличной одежде и с гранатовым гарнитуром. Камеры наблюдения не страшны – темновато. И по брусчатке на каблуках не убежишь. Да и аура соответствует – здесь царя задушили, а уж обычных граждан грабануть – дело святое. Огромный нож уже упирался в горло Гене. Второй, не менее страшный, – в бок Кате.
– Цацки снимай! Быстро…
Гена не испугался, не потерял присутствие духа, осторожно опустил руки.
– Джентльмены, а поздороваться?
Сильный удар в живот вместо знакомства. Он согнулся в поясе, но затем выпрямился и схватил руку парня, державшего нож. Кавказца саданул ногой по колену. Но тут же в дело вступил третий, державший на прицеле Катю. Отпустил ее на секунду и врезал Гене локтем в район поясницы… Вскрик от боли, падение на скользкую брусчатку. «…У них же ножи! Не игрушечные! И они явно обдолбанные какой-то дурью! Такие пойдут до конца! И могут убить его! Моего принца! Которого я столько ждала! Нет! Не получится, козлы, у вас ничего!»
Не оборачиваясь, она схватила ладонь, лежащую на ее плече. Каблуком по голени, резкий разворот. Главный принцип айкидо – используй энергию нападавшего. Использовала. Грабитель по инерции попытался вырваться, за что жестоко поплатился. Она не сопротивлялась, подалась за ним, но тут же резко остановилась и вывернула захваченную ладонь. Приятный слуху хруст. Так обычно хрустят порванные связки. Грабитель вскрикнул, хлопнулся оземь. Нож отлетел в сторону, к туалетам. Не обманул тренер, преподававший факультативно за дополнительную плату кэмпо – микс из различных боевых искусств, связанный с самообороной. Преподавал на совесть, а не просто зарабатывал деньги.
Второй тут же бросился на нее. Но, не имея никаких представлений о единоборствах, кроме разборок в подворотнях, оказался легкой добычей. Вернее, не совсем легкой – весил он кило под сто. Но в айкидо и вес противника может действовать тебе на пользу, особенно на скользкой дорожке. Он попытался нанести прямой в голову (а что еще ждать от подобных типов?). Ее «иккё омоте» оказался не очень эффектным, зато эффективным, не зря она особенно упорно отрабатывала именно этот прием. Соперник со всего маху шандарахнулся толстой мордой о камни и взвыл от боли в вывернутой руке. Помня, что оставался еще третий, Катя не стала миндальничать и довела дело до конца – дожала. И откуда силы взялись? Вывих и длительное лечение парнишке гарантированы. Кавказец оказался более подготовленным и даже встал в боевую стойку, подсмотренную в фильмах категории «В». С ним Катя вообще не церемонилась – крутанулась, словно в танце, взмахнув сумочкой и обрушив ее на голову противника с последующим ударом в пах. Это уже из кэмпо. Он, тем не менее, маханул ножом, за что получил дубль сумочкой. А сумочка то, хоть и дамская, но весит под три кило. Катя называла ее тревожный чемоданчик – там было все необходимое для жизни. Один флакон с туалетной водой чего стоит. А тональный крем, а рассыпчатая пудра! Нож в итоге тоже остался не у дел. Одним словом, все было кончено примерно за тридцать секунд. Происходи все это на соревнованиях, зал разразился бы аплодисментами. Катя сама не ожидала от себя подобной прыти. На нее, выражаясь поэтическим языком, нашло вдохновение. Наверно, не будь с ней Гены, она бы просто отдала и кошелек, и сумочку, и гарнитур, ибо мудрый тренер каждый раз повторял – если есть возможность уклониться от боя, надо уклоняться. Или убежать. Особенно, когда силы явно неравны. А тут – трое, да еще с ножами! Грабители, понимая, что лучше свобода, чем принципы, сиганули в кусты, осыпая Катю оскорблениями и угрожая скорой и неминуемой расправой. Точнее, кричал только кавказец, остальные орали от боли.
Гена все еще лежал на брусчатке, постанывая и держась за ушибленную спину. Катя подбежала к нему, присела.
– Геночка… Как ты?! Не надо было влезать, я бы сама… Очень больно?
Новый знакомый отреагировал несколько странно. Во-первых, резко прекратил стонать, во-вторых, быстро, словно не было никакой боли, поднялся на ноги. Осмотрелся по сторонам.
– Где они?
– Так… Убежали… Одному я, похоже, связки порвала, второму руку вывернула…
– Связки?! – Гена переспросил тоном работника, которого хозяин выставил за дверь. – Ты шутишь?!
– Почему? Они же с оружием… И ограбить хотели… Надо вообще полицию вызвать. Вдруг их знают? Я двоих хорошо запомнила. И тут камеры есть.
– Ба-ли-ин!..
Не отряхнув от грязи плащ, Гена схватил ее за руку и потащил к машине.
– Бесполезно. Полиции оно надо? Идем быстрее, они могут вернуться, и не одни. Я знаю подобную публику.
Резон в словах Гены имелся, Катя послушно двинулась за ним.
– Где ты так научилась?
– Я занимаюсь айкидо. И кэмпо… С тобой все в порядке?
– Надеюсь… Бок болит.
– Надо обязательно сходить в «травму». С этим не шутят. Там и почки и печень.
– Завтра схожу…
– Если что, у меня травматолог знакомый. Очень хороший специалист… Я как-то на тренировке ногу…
– Спасибо, – перебил принц, – я сам.
Они быстро дошли до машины. По дороге Гене кто-то позвонил, он ответил, что сейчас занят и перезвонит позже. Гена запустил двигатель, но не трогался, видимо, приходя в себя. Включил Нору Джонс, потом спросил:
– Ты сама как? Не ушиблась?
– Немного руку потянула, но это ерунда… Я так испугалась за тебя…
