- А я правду говорил! Я диверсантов в лесу побил, я! А мне и тут не верят… - он осекся, подтянулся - и Валька с облегчением увидел подходящего у машине Короба - следом шёл бородач в камуфляже:
- Товарищ майор! Разрешите доложить! Боец 14-го отдельного истребительного отряда прибыл в ваше распоряжение!
- Хорошо, хорошо, - кивнул Короб. - Но сейчас можете отправляться домой до особого сигнала.
- Не верите вы мне… - сник старик - и вдруг по-настоящему заплакал: - Не верите… как быть, что делать… нету сил - одному…
- Миш, - часто моргая и кривя губы, попросил майор, - уведи его, пожалуйста, проводи до дому…
- Без проблем, командир, - кивнул бородач и, осторожно взяв старика под руку, негромко заговорил: - Пошли, Сергей Витальич, пошли до дому…
Старик не сопротивлялся, переставлял ноги тяжело, но потом вдруг оглянулся и сказал:
- Мальца-то отошли обратно, командир! Отошли! Послушайся хоть сейчас!… - потом махнул рукой и поплёлся за бородатым Мишей.
- Вот чёрт, - глядя им вслед, сказал Короб. Смущённо посмотрел на Вальку: - Не напугал он тебя? Садись…
- Почему - напугал? - спросил Валька,усаживаясь на переднее сиденье, покрытое слоем пыли. - Жалко его… Сумасшедший, да, дядя Вова?
- То-то и оно… - майор врубил движок, задним ходом вывел УАЗик на площадь. - Ну, Брест ты, если захочешь, ещё посмотришь, а пока едем прямо на место.
- Далеко? - поинтересовался Валька.
- Почти шестьдесят километров, - ответил Короб. - Никогда на заставе не жил? Поживёшь…
Пока Валька оторопело переваривал сказанное, УАЗик выехал на широкую, заполненную машинами улицу. Майор сообщил:
- Вон перед тобой - э, справа, не слева! - памятник героям-партизанам, в народе известный как "Девушка в кокошнике с укокошником" - безобразие, конечно, почище Церетели в Москве…
- Вижу, - откликнулся Валька.Памятник его заинтересовал очень мало. - Дядя Вова, а этот старик о чём говорил? Я не понял…
Короб вздохнул, выпустил воздух на усы, покрутил головой и сказал:
- Ладно, слушай, чего темнить… Знаешь, кто такие чёрные следопыты? - Валька только наморщил лоб - название казалось ему знакомым, но смысл никак не давался, и мальчишка покачал головой. - Ну ты даёшь!!! Тогда с этого и начнём…
Так Валька узнал, кто такие чёрные следопыты. Эти люди… не хочется их так называть - раскапывают места, где в Великую Отечественную были большие сражения. Они подбирают оружие, награды, кольца, драгоценности, не брезгуют ничем - короче, делают мерзкое дело, за которое в средние века, например, казнили - глумятся над останками погибших. Но самое отвратительное в этом нечистом занятии - то, что они, раскапывая останки, выбрасывают за ненадобностью памятные медальоны наших и личные жетоны немецких солдат. А это единственное, что через полвека может помочь определить личность погибшего. Фактически, чёрные следопыты убивают убитых ещё раз, лишая их близких последней надежды узнать, где, как и когда погиб родной человек - а ведь многие ждут и надеются до сих пор! Чтобы хоть кости похоронить на родине, чтобы не жгло, не мучило холодное определение: "Пропал без вести."Милиция, поисковики, местные жители, даже зеки на зоне - все презирают и ненавидят чёрных следопытов. Но это подлое занятие - выгодный бизнес, сулящий иной раз миллионы в долларах, если удастся найти склад с оружием, пользующимся спросом до сих пор - винтовки "маузер", пулемёты ЭмГэ, "шмайссеры", боеприпасы, гранаты…
- Странно, что ты про них ничего не слышал - ведь у вас в Воронеже тоже шли бои, - прервал рассказ Короб. - Ну так вот… Мишка - ну, тот здоровяк в "комке"16 - это босс наших местных поисковиков, отряд "Звязда". Они ищут то же, что и чёрные следопыты, только затем, чтобы восстановить имена погибших солдат… Ну и к нам часто обращаются.
- А к вам-то зачем? - удивился Валька.
- Э-э, Валентин Аркадьевич, - серьёзно ответил Короб, - мы погранцы, без нас тут ни одна собака кутьков не крестила… - Валька засме-ялся, Короб тоже хмыкнул, но через миг стал серьёзным и продолжал: - Вот. А где-то с начала мая, когда у чёрных сезон начался, стали их в лесу убивать. Да-да, не смотри так, по-настоящему - убивать. На данный момент одиннадцать трупешников…
- Ну и что? - не понял Валька. - Если они бандиты - так им и надо…
- Оно бы и правильно, - поддакнул майор, - да только не верно…
Айн - никто, Валентин Аркадьевич, не имеет права брать на себя функции палача даже в самом справедливом деле. Цвай - никто не поручится, что завтра этот благородный мститель не начнёт убивать… ну, например, вообще всех, кто войдёт в лес. И драй - для нас самое важное, что происходит всё это в приграничной зоне. А если в приграничной зоне начинает происходить что-то непонятное - пограничникам надо готовиться к неприятностям. Раньше-то это, Валентин, была спа-акойнейшая граница. Сонное царство. Польша по ту сторону, которая так же не заграница, как курица - не птица. А сейчас у нас по ту сторону что? - майор поднял палец и сам себе ответил: - Член миролюбивого блока НАТО. А это вам не чеченскеи сепаратисты, которые после передоза Грузию с Краснодаром перепутать способны…
Несмотря на юморной тон Короба, Валька вдруг понял, что майор в самом деле в сильном напряге и подумал, а не зря ли он сюда приехал правда - путаться под ногами у занятых людей… Но, в конце концов, Короб сам его пригласил… И, успокоив себя этими размышлениями, Валька спросил нетерпеливо:
- А этот старик тут при чём?
- Берёза Сергей Витальевич… - Короб нахмурился. - Это у него фамилия такая - Берёза, и ничего смешного, мы, белорусы, страшно обидчивые на это дело… Так вот, он в сорок первом командовал тут, в западной Белоруссии, одним из первых партизанских отрядов. Заслуженный человек, Валентин. А как начались несколько лет назад все эти гробокопательства - он в уме слегка повредился. Так - вроде нормальный, а иногда кажется ему, что война то ли не кончилась, то ли вот-вот начнётся… Метаться начинает, военкоматы будоражить, ментуру, к нам шастает… А тут ещё дурачки нашлись - посмеялись над ним как-то… Он вроде притих, а потом нате - является к нам и говорит: берите меня, я в лесу пятнадцать диверсантов побил… - Короб поморщился. - Конечно, дико пожилому человеку, ветерану, такое видеть - как в могилах, можно сказать, его братьев, товарищей по оружию, всякая погань роется… Вот он себе и придумал такое…
- Дядя Вова, - осторожно сказал Валька, - а если это и правда он?
- Проверяла милиция, - вздохнул Короб. - Алиби у него. Сам себя оговаривает, да и не оговор это - для него всё война никак не кончится… Вот так-то…
- А вот он говорил, - вспомнил Валька, - что какого-то фон Фель… фамилия такая немецкая… фон Фелькерзам! Да, фон Фелькерзама какого-то видел.
- Не какого-то, - поправил Короб. - Был такой диверсант из, как бы сейчас сказали, спецназа гитлеровского - барон фон Фелькерзам, из прибалтийских немцев. Диверсант - от бога, много в начале войны натворил такого, от чего нашим долго чихалось… А во время войны прославился, если так можно сказать, созданием лжепартизанских отрядов - обычных банд, которые представлялись партизанами,а сами грабили, жгли, бесчинствовали - и на партизан сваливали. Большой талант был - так его наши и не поймали, пропал, как в воздухе растворился… Погоди, а где дед его видел?! - спохватился Короб.
- В городе, говорит. Молодого, как раньше…
- Совсем плох дед… - покачал головой майор. - Ну ладно. Мишка за ним пока присмотрит…
УАЗ выезжал из города. Вдоль шоссе, по которому со свистом проносились машины, довольно большая группа людей под бело-красно-белыми флагами, выстроившись, дружно скандировала - Короб притормозил, и Валька услышал:
- Бялорусь - у Яуропу! Прэзидента - у… - и дальше в рифму. Несколько скучающих милиционеров, поглядывая на небо в ожидании дождя, стояли около двух патрульных машин с вяло и беззвучно крутящимися мигалками.
- Это кто такие? - Валька крутнулся на сиденье, чтобы рассмотреть
манифестантов получше. Короб хмуро ответил:
- Сторонники независимости Беларуси от Москвы.
- Что-что? - не понял Валька.
- Объясняю популярно, - майор дёрнул углом рта. - Это те,кто думает, что все беды в Белоруссии от русского языка и дружбы с Россией. А если, мол, подружиться с… другими, то сразу всё станет отлично.
- Там священник был, - вспомнил Валька мелькнувшую среди манифестантов рясу.
- Вера - это, Валентин, не совесть. Она ещё никому не мешала наживаться на чужом горе… - вздохнул Короб.
- На каком горе, дядя Вова? - тихо спросил Валька.
- А на таком, Валентин… Я вот - белорус. И я свою родину люблю. И всегда любил… А отец твой был русский… А водила, которого он из КаМАЗа вытаскивал, когда… - Короб не договорил. - Водила был хохол… Только твой отец об этом не думал. И когда мы с ним в училище подружились, не думал я, что он - русский, не важно это было, понимаешь? И я хочу, чтобы и дальше было не важно… - он помолчал, потом спросил: - Хочешь, притчу расскажу? Мне её там, где мы с твоим отцом служили, старик-таджик рассказывал, аксакал… Знаешь, кто такой Тимур Тамерлан?
