Дорожка через цветник, высокое крыльцо. Марина проводит ладонью по шершавому камню стены.
Здесь ослепительно светло. В гостиной горит люстра, и в коридоре, и в комнате, в кухне, всюду свет. В этом свете стоит маленькая худощавая женщина с черными волосами каре, со смеющимися глазами.
— Заходите, заходите!
— Я Марина…
— Марина… — женщина понимающе кивает, улыбка у нее сияющая. — Я мадам Дель Анна.
Что-то стало таять, быстро таять внутри и растекаться теплом — эта солнечная женщина была нужна ей. Марина следит, как она обнимает Андрея, шепчет Ноэлю: «Натале, все давно тут…»
Из гостиной выходит отец Ноэля — он тоже худощавый, невысокий, только не улыбается. Но и не хмурится — так, погрозил пальцем:
— Мы вас уже час ждем!
В гостиной — длинный стол, белая скатерть, блюда, блюда, лица, лица. Одна женщина — высокомерная, немолодая, но еще красивая — сходу отчитывает Ноэля за вечное отсутствие, другая — лет сорока, с длинными черными волосами — выдвигает стул: «Садитесь рядом… Я Изабель…»
— Папа!
Девочка спрыгивает с дивана, бежит к Ноэлю, он подхватывает ее, тискает, целует. У девочки блестящие темные волосы, розовое платье.
Марина садится между Изабель и Андреем.
Счастье.
Потихоньку Марина знакомится со всеми. Алекс — носатый, короткостриженый здоровяк лет тридцати пяти — сын высокомерной красавицы Сесилии и брат Изабель. Энрико — восемнадцатилетний красавчик с замашками плейбоя — сын Изабель. Муж Сесилии Валентино — похож на отца Ноэля, только покрупнее. Два мальчика прибежали из соседней комнаты — один сын Изабель, другой — Алекса. Сесилия разглядывает Марину, и Марина отводит глаза. Мама Ноэля наклоняется к Сесилии:
— Мы похожи? Это моя сестра…
Совсем непохожи. Теплая мадам Дель Анна и ледяная…
— Сесилия тоже носит фамилию Дель Анна, потому что наши мужья — братья!
Прямо итальянская семейная мафия. Марина вскидывает брови в знак удивления. И чувствует, что на нее кто-то пристально смотрит.
Весь вечер у Марины включается автоответчик — Ксения даже разволновалась. Звонила сказать: не соглашайся на Монмартр в отель ехать! Семья нужна, а не мужчина приходящий. Этот Ноэль, может, и хороший человек, но к совместной жизни неприученный. Выходить за него и рожать. Поскольку «сежурка» истекает через три месяца — надо уложить в них развод и новый брак. Франсуа подтвердил, что по мировой быстро разведут, законы недавно упростили.
Убедить Дениса помочь Марине не удалось. Более того, кусаться принялся: «Я в ваши с Франсуа отношения не ве-ерю». Да в них никто не верит, даже сам Франсуа. Опять орал, что из-за документов за него вышла и из-за денег. Уехать в Екатеринбург, гори все синим пламенем.
Разговор за столом то и дело шел по-итальянски. Каким Андрей показался родным…
— Представляешь — ввести выездные визы? Выездные! — Андрей рвал салфетку на мелкие кусочки. — Ниязов открыл охоту на людей с двойным гражданством, вернее, на их квартиры. Отъехал человечек на три дня, вернулся — а у него дома уже гражданин из ведомства проживает. Мои родители за город выбраться боятся.
— Я слышала, Ниязов себе памятник золотой в Ашхабаде поставил.
— Ага, за солнцем крутится. Он же себя Туркменбаши называет — главой туркмен всего мира. Уже больше четырнадцати тысяч памятников по стране. А кругом нищета, с водой перебои, работы нет… Еще он дипломы нетуркменских вузов аннулировал. Моего приятеля так уволили. Он возмутился: «Я МГУ окончил», а ему говорят: «Да хоть Гарвард. Недействительно». Ноэль меня просто спас… — Андрей поковырял вилкой рис. — А идиотскую «Рухнаму» надо назубок знать, даже когда на права сдаешь.
— «Рухнаму»? — Марина опять почувствовала на себе пристальный взгляд.
— Ну да, опус Великого Туркменбаши о туркменах. Это они, оказывается, колесо изобрели и повернули ход мировой истории. Хочешь цитату? «Туркмена великим туркменом сделает только туркмен. Туркмена только туркмен сделает туркменом!»
— Скороговорка такая…
— Еще перл: «Хочешь построить государство — зови туркмена».
Марина фыркнула, оглянулась. Клелия смотрела на нее не отрываясь. Марина подмигнула ей, но девочка отвернулась.
— Ксень, не могу говорить. Мы играем с Клелией. Да, у них. Да… Да…
Мама предлагала остаться ночевать, Ноэль отказался. Отвезли Андрея домой и пошли в «Три Ступеньки». Но назавтра поступило предложение отобедать в семье. Клелия бросилась к Ноэлю, тронула Марину за руку: «Привет».
Это потому, что вчера в котов играли. Марина стояла в ванной перед зеркалом, обводила контур губ карандашом. Обернулась: Клелия замерла в дверях, ноги крестиком в розовых колготках.
— Хочешь попробовать?
Вот глупость — красить губы пятилетней девочке. Хорошее начало. Но та уже сложила трубочкой рот.
— А давай лучше в котов играть?
Короткое замешательство.
— А это какь?
Ух ты. Акцент. У русской девочки французский акцент! Впрочем, какая она русская…
— А вот так! — и Марина нарисовала на личике стрелки усов, по три с каждой стороны. — Мяу!
— Miaou! — пропела Клелия.
Обе засмеялись. Шансы попасть в принцессы взлетели.
— А теперь ти!..
Вошли в гостиную обе с усами. Мяукали остаток вечера. Когда Клелию повели спать, она подбежала к Марине, обвила рукой шею:
— А ти завтра придешь?
Назавтра Клелия уговорила папу ночевать дома. И чтобы Марина осталась! Марина будет спать в комнате внизу, «где картина с кошечкой».
— Miaou!
— Мя-у-у!
Утром Клелия пыталась проникнуть вниз (никак проверить, с кошечкой Марина провела ночь или с папой), но дверь заклинило, бабушка с дедом открыть не сумели.
Встали поздно, пообедали, повезли маленькую на аттракционах кататься.
Когда Клелия проезжала мимо в красном жестяном «феррари», Ноэль махал ей рукой, и она важно отвечала кивком головы.
— Смотри-ка, воображает себя в кабриолете! Ты видела этот взгляд?
Взгляд как взгляд.
— Ну да…
— Она явно переняла у отца любовь к дорогим тачкам!
Клелия шла, держа обоих за руки. Все у нее маленькое: курточка, шапочка, ладошки.
Вечером мсье Дель Анна отвел девочку к матери, у него получалось поддерживать нейтралитет. Доели холодную курицу, валялись перед телевизором у Ноэля в комнате, в уюте: стены, обшитые деревом, картины (увы, в родительском вкусе), пианино. Оконце и дверь в садик. Можно существовать автономно, только душ и кухня наверху.
Завтра ни свет ни заря Ноэлю лететь к Барбосе в Португалию.
— Не хочешь в «Ступеньках» перекантоваться эти три дня?
Нет. Ей совсем не страшно здесь без него. Наоборот… Сегодня наблюдала, как мсье Дель Анна подошел к жене, обнял и поцеловал в шею. Люди вместе полвека прожили, а равнодушия нет. Повезло же Ноэлю родиться в такой семье… Она ловила взгляды, которые родители бросали друг на друга, слушала с улыбкой, как они препирались из-за ерунды, умилялась тому, что было для них естественным: отец Ноэля чистил жене апельсин, а она возвращала его: ешь, тебе витамины нужны. Наутро мадам Дель Анна выставила на стол всячину — сыры, ветчину, сладкие хлебцы, йогурты, но приказала много не есть, скоро обед. Здесь обедали в час, вставали в семь. Мсье Дель Анна не удержался от комментария:
— Во сколько вы легли, не знаю, но судя по тому, во сколько вы проснулись…
— Мсье Дель Анна, давайте вы будете говорить мне «ты»?
— Не давайте. Я ко всем на «вы» обращаюсь.
Мама Ноэля хитро улыбнулась:
— Он к тебе присматривается. Его завоевать не так легко!
Марина ответила улыбкой:
— Но вам же удалось…
И начался разговор длиной в три дня — о том, кто кого завоевывал; каким был Ноэль в детстве и какая хищница Аннагуль; как в двадцать лет Ноэль в брак сходил, о том, какая прелестная Клелия, и о том, сколько миллионов у Джованни.
— Мы жили на Сицилии, в Палермо. Три сестры, одна другой красивее. Мой будущий муж обосновался под Парижем, но родился в Лечче — это в Апулии, там, где каблук итальянского «сапожка». Однажды он отправился проведать семью и заехал к приятелю в Палермо… А приятель был нашим дальним родственником. Мне восемнадцать стукнуло, я готовилась в университет, но он отрезал: «Без тебя во Францию не вернусь». Он был очень красивый, старше на десять лет, такой уверенный в себе. Сейчас фотографии принесу…
Старый альбом. Двое молодых-счастливых, все время за руку. Елисейские Поля тех лет. Длинный барак («Завод моего мужа!»). Щекастый «ситроен “2 chevaux”» с круглыми фарами, с дворниками врастопырку, перед ним девочка, растерявшая половину молочных зубов, симпатяшка.
