– Нет-нет, спасибо, – вежливо отклонил предложение официанта Паша. – Вы нам счет принесите, пожалуйста…
Ресторан покидали долго и весело. Уходя, Геша напомнил Саше о его туалетной табличке:
– Дружище, ты забыл.
– Нет, старик, – ответил тогда Саша. – Я не забыл. Я оставил. Ну ее на фиг!
А когда они, толкаясь и дурачась, выходили из ресторана, их догнал официант. Тот самый официант, который предлагал кормить рыб пищевыми отходами.
– Вы забыли… – И протянул газетный сверток Саше.
– Это судьба, – со смехом прокомментировал Геша.
– Ладно, – усмехнулся Саша, – у меня идея есть. Классная идея… Только… Паша, ты у нас непьющий… Ты на машине приехал?
Получив утвердительный ответ, Саша поинтересовался:
– А скотч… прозрачный скотч у тебя в машине не лежит, случайно?
– Есть, по-моему.
– Тащи сюда, – распорядился Саша.
А потом Паша, как самый трезвый, был делегирован, точнее, назначен верхолазом. Он, взобравшись на согнутую спину Леши, скотчем прикрепил Сашину «мемориальную доску» к табличке с названием улицы.
Воплотив задуманное в жизнь, друзья уселись в Пашину машину и приготовились ждать, как отреагируют на это люди. Долго ждать не пришлось. Странной, танцующей походкой по улице двигался гражданин. Он шагал очень быстро и постоянно озирался по сторонам. И тут взгляд его упал на Сашину табличку. Буквы «М» и «Ж» загипнотизировали мужчину. Он еще раз посмотрел по сторонам и сделал это. Мужчина сделал под табличкой то, что и должен был сделать, то, к чему призывали эти две буквы.
В Пашиной машине громко засмеялись мужчины.
– Дураки, – сказала Саша и отвернулась.
– Вот! – назидательно поднял вверх палец Саша. – Что и требовалось доказать. Все мы живем по табличкам, по указателям и просто по указке. Мы – рабы всех этих дорожных знаков и прочих указателей. Мы теряем индивидуальность. Диктатура указателей превращает нас в лабораторных крыс, в собак Павлова! Достаточно одной загоревшейся лампочки, одного условного сигнала в виде привычного сочетания «М» и «Ж», как мы тут же исходим слюной. Точнее, не слюной, а чем он там исходит…
– А по-моему, ему было все равно, где это сделать, – покусывая ноготь, возразил Леша.
– Но сделал-то он именно здесь, – снова рассмеялся Саша.
А затем Паша уехал. Уехал с Сашей. А мужчины поймали такси и разъехались. Разъехались по домам.
«Неправильно, плохо ведет себя этот Холодец», – обдумывал свою мысль Саша, закуривая уже третью подряд сигарету. Он сидел в машине возле дома медиума и думал. Саша думал и вспоминал тот свой разговор о том, как надо себя вести и что надо просто правильно поступать.
А еще Саша вспомнил, как им было хорошо и весело в тот день, когда они были вместе в том ресторане. Саша зацепился за что-то поразившее его в собственных размышлениях. Но что это? Что за слово так его напрягло? И Саша отчетливо понял, что это слово – ключевое слово «вместе». Тогда они были все вместе. А еще они собирались на рыбалку. Они собирались в пятницу выехать на рыбалку. А вот рыбалки Саша не помнил. В этом не было ничего странного. Случалось так, что Саша не мог вспомнить своих рыбалок и охот. Уже на выезде из города они усиленно начинали «рыбачить», то есть отмечать, выпивать за эту самую рыбалку. Выпивать за успешный поворот, за удачный выезд из города. Начинали выпивать так, что самую рыбалку Саша уже и не помнил. Не помнил совершенно. И даже совершенно не представлял, как он оказывался дома весь грязный и, что самое интересное, с рыбой.
Вот и сейчас он четко почувствовал, что не помнит ни малейшего эпизода из той самой рыбалки. Но Саша подумал, что этот день был очень важный. Его надо, его просто необходимо вспомнить. А еще Саша понял, что надо пойти в туалет. Срочно и обязательно надо отправиться в тот туалет, где с Олей произошел несчастный случай. И пойти туда надо всем вместе. Вместе, как тогда, в ресторане.
Пашу и Лешу Саша вызвонил очень быстро. А Гешу не быстро, даже очень не быстро. Саша заехал за друзьями, а затем продолжал попытки дозвониться до Геши. До Геши он долго не мог дозвониться. После, наверное, сорокового сообщения, что «абонент временно недоступен», Саша подумал мысль, что он уже начинает отчетливо ненавидеть тот голос, который спокойно заявляет, что Геша недоступен, и еще имеет наглость советовать позвонить позже. «Не хочу! Не хочу позже! Хочу сейчас! Сию минуту хочу!» – едва не сорвался на крик Саша, но голос Геши, его спокойный голос, погасил вопль в самом начале.
– Алло.
– Геша, привет.
– Да, Саша, здравствуй.
– Ты приехал? Ты к отцу ездил…
– Приехал. Представляешь, я не нашел. Я не нашел тот дом. Просто наваждение какое-то…
– Я все понял, Геша. Послушай меня. Внимательно послушай. Мы сейчас вместе. Вместе с Лешей и Пашей, – быстро заговорил Саша, будто боясь, что Геша сейчас отключится или даже окажется вне зоны приема. – Я хочу туда. Понимаешь? Геша, я хочу в туалет.
Геша отнесся к желанию друга с полным пониманием:
– Так сходи! В чем проблема?
– Паша тоже хочет. Хочет туда, – с какими-то истерическими нотками в голосе прокричал Саша в трубку. – И даже Леша… даже Леша, который жутко всего боится… Так вот он тоже хочет. Леша, скажи, ты хочешь?
Последние слова были адресованы Леше. И Геша услышал, как Леша быстро и согласно поддакивал. А еще Геша почти отчетливо представил себе, как Леша, отчаянно вгрызаясь в собственные ногти, утвердительно кивает головой.
По минутному молчанию было понятно, что Геша пребывает в некоторой растерянности.
– Сходите по очереди… – предложил он наконец выход из создавшейся ситуации. – Конечно, по очереди, если уж вам так приспичило всем разом…
– Нет, старик, ты все же не понял меня. Не понял совсем! Точнее, ты понял, но не так, неправильно меня понял. Я хочу в тот самый туалет… в тот, где Оля… ну ты понимаешь…
– Ты больной! – воскликнул Геша, и на его глазах навернулись слезы. – Я не знал… не думал, что ты такой! Что за извращенное желание? Что за непочтительное отношение к моей сестре? Откуда это в тебе?.. В вас?..
– Геша, ты сейчас не о том думаешь. Поверь! В моем… в нашем желании нет ничего предосудительного. Я просто хочу… или точнее, мы просто обязаны побывать там, где все началось. Понять, выяснить, что же все-таки произошло с Олей. И с нами. Старик, и с нами. Ты не хочешь во всем разобраться? Не хочешь поставить наконец точку? Там, где это началось, там это и закончится. Я так думаю… Точнее, знаю и даже отчетливо понимаю. А еще точнее, четко и точно себе это представляю.
Геша задумался. Глубоко задумался, но сразу же согласился:
– Да, Саша. Да, я с вами. Я еду с вами.
– Отлично, старик, – обрадовался Саша, словно уже получил ответ на все свои вопросы.
А потом Саша и Геша договорились, где встретиться.
Мужчины, заполнившие Сашину машину, молчали. Молчал даже Леша. Он отрешенно смотрел в окно и усердно кусал ноготь большого пальца левой руки. Машин было немного, но Саша сосредоточенно смотрел на дорогу. Он не разговаривал. Ему сейчас не хотелось говорить. Саша думал. Он думал мысль. И мысль эта была о том, что он едет на то самое место, где Оля… где Олю…
Мысль Саши внезапно прервал звонок телефона. Звонок сотового телефона оборвал еще не родившуюся, еще не до конца оформившуюся идею Саши.
– Алло, – усталым голосом ответил Геша на вызов. – Да, я слушаю. Спасибо. Да-да. Еще раз спасибо.
Черты Геши разгладились. Лицо его излучало радость. Радость и облегчение в глазах Геши передалось смотревшему на него Леше. А Леша тут же заулыбался.
– Вы чего там радуетесь? – спросил у них Саша, заметив в зеркальце заднего вида перемены, произошедшие с друзьями.
– Оля… – ответил Геша. – Только что звонили из клиники… Оля вышла из комы. Оля пришла в себя. А еще доктор сказал, что с ней все будет хорошо… Теперь все будет хорошо.
Последняя фраза, как показалась Саше, была сказана Гешей для себя.
Саша четко ощутил, что ему стало легче, как будто камень, грубый камень с острыми краями, заполнявший его сердце, исчез. Камень пропал, исчез, растворился, рассыпался в пыль. Саша вздохнул с облегчением. «Оля остановилась. Оля не пошла с нами. Она вернулась», – вспомнился ему Лешин сон. Саша вспомнил Лешины слова и глубоко задумался.
Паша, сидевший рядом с Сашей, тоже облегченно вздохнул. Вздохнул и тут же закурил, жадно затягиваясь дымом.
А Саша крепко сжимал рулевое колесо. Сжимал до хруста в костях и думал. Мысль, которую Саша думал, была четкой и даже вполне отчетливой. Саша понимал, что для Оли все кончилось. Для нее все прошло. Все осталось позади.
– Ну что, вернемся? – перебил Сашины раздумья Геша.
– Ни в коем случае! Мы должны прибыть на место. Обязаны увидеть все своими глазами. И понять, отчетливо осмыслить все то, что увидим, а точнее, почувствуем. Я знаю, что это важно. Очень важно, а точнее, просто необходимо.
