В первую ночь, как и во многие последующие, они лежали на полу, обнявшись, испытывая смешанные чувства благодарности, горечи и разочарования, и молчали.
Кейти старалась как можно лучше и сытнее кормить мужа. На следующее утро после освобождения они с Аднаном повезли его в Региональный медицинский центр Пресвятой Богородицы. Врачи не обнаружили ничего серьезного и не смогли определить причину острой боли в боку. А ведь Зейтун похудел на двадцать два фунта (пройдет год, прежде чем он наберет свой обычный вес). И волосы сильно поредели, а оставшиеся стали совсем седыми. Щеки втянулись; глаза потеряли блеск. Но постепенно силы к нему вернулись. Он окреп. Боль в боку сама по себе прошла; Зейтун окончательно убедился, что его недуг — не физический, который можно увидеть на рентгене; причиной боли было разбитое сердце, тоска.
После освобождения Зейтуна их друг Уолт дал им на время машину из своего прокатного центра, и они поехали в город.
В доме на Дарт-стрит стояла ужасная вонь: смесь запаха плесени, канализации и разложения. Кейти, опасаясь, что ее стошнит, прикрыла рот краем хиджаба. Зейтун попробовал спустить воду в одном из унитазов — оттуда выплеснулся фонтан нечистот. Вода проникла во все комнаты второго этажа. Книги на полках погибли, то же самое случилось с электронными приборами.
Дом, оставшийся без присмотра Зейтуна, который затыкал дыры по мере их появления, сильно пострадал. Зейтун, посмотрев на проломы в крыше, горестно вздохнул.
Ошеломленная Кейти прислонилась к стене в коридоре. Все их имущество было испоганено. Подумать страшно — а она так вылизывала дом…
— Ты ничего? — спросил Зейтун.
Кейти кивнула:
— Давай уедем. Насмотрелась уже.
Они взяли компьютер и кое-что из детской одежды, погрузили в багажник. Зейтун завел машину, но потом побежал обратно в дом, отыскал коробку с фотографиями, спустился вниз и тоже поставил ее в багажник. Вырулив на Дарт-стрит, он опять что-то вспомнил.
— Стоп! — сказал он. — Боже, только не это…
Зейтун выскочил из машины, оставив дверь открытой. Собаки! Сколько прошло времени? Похолодев, бегом пересек улицу. Собаки, собаки! Постучался в двери домов, где кормил собак. Тишина. Заглянул в окна первого этажа. Никого. Хозяева не вернулись.
Зейтун подошел к дереву. Доска лежала на прежнем месте; он прислонил ее к стволу, залез на дерево и подтянул доску. Перекинул ее на крышу дома справа и перешел по ней. Прежде собаки давно бы уже лаяли, но сейчас все было тихо.
Пожалуйста, только не это, подумал Зейтун. Боже, только не это.
Открыв окно, он залез внутрь — в нос сразу ударил ужасный запах. Еще не видя собак, Зейтун понял, что они мертвы. Обеих он нашел в одной из спален.
Зейтун перелез с крыши на дерево, перекинул доску на подоконник в соседнем доме. Собаки лежали прямо под окном — клубок сплетенных лап, головы подняты к небесам, будто они целую вечность ждали, когда наконец он к ним придет.
Прошло две недели; Кейти и Зейтун все еще жили в студии; дети рвались в Новый Орлеан. Зейтун нервничал. Спрашивал Кейти, похож ли он на себя прежнего. Он боялся, что дети испугаются, увидев исхудавшего и облысевшего отца. Кейти не знала, что ему отвечать. Он, конечно, пока еще не очень на себя похож, но детям необходимо увидеть отца. И Кейти с Зейтуном прилетели в Финикс, где, среди слез и объятий, произошло воссоединение семьи. Зейтуны вернулись в Новый Орлеан на машине и целый месяц спали все вместе на полу в студии.
Однажды Кейти получила письмо от Федерального агентства по управлению в чрезвычайных ситуациях. Зейтунам предлагали бесплатно жилой двухкомнатный трейлер. Чтобы его им доставили, нужно только заполнить и прислать необходимые документы.
Что Кейти и сделала, не особенно рассчитывая на успех. Вот почему в декабре 2005 года она была очень удивлена, увидев перед домом громадный грузовик с белым блестящим трейлером на буксире.
Зейтун в это время мотался по городу и не видел, как устанавливали трейлер, а когда вернулся, пришел в замешательство. Трейлер не был подключен ни к воде, ни к электричеству. Он стоял на шатких цементных блоках в добрых четырех футах от земли. Ступенек, ведущих к двери, не было. Чтобы подняться на такую высоту требовалась приставная лестница. Но даже если бы удалось добраться до двери, попасть внутрь все равно было бы невозможно: грузчики забыли оставить ключи.
Кейти позвонила в ФАЧС и рассказала про проблемы с трейлером. Ей ответили, что они делают все, что в их силах, и постараются при первой возможности кого-нибудь прислать. Прошло несколько недель. Ключей так и не привезли. Каждый день Зейтуны ожидали появления кого-нибудь из ФАЧС. Трейлер стоял на прежнем месте — запертый, ни к чему не подключенный, бесполезный.
Через месяц грузовик ФАЧС сбросил около трейлера набор ступенек, фута четыре высотой. Без крепежных приспособлений. Между ступеньками и дверью трейлера оставался проем шириною в фут, который следовало перепрыгнуть, чтобы попасть внутрь. Дверь, правда, по-прежнему не открывалась — ключей пока не привезли.
Недель через шесть появился инспектор ФАЧС, который вручил Кейти ключи. Однако, взглянув на трейлер, он объявил, что из-за крена пользоваться им небезопасно. И удалился, пообещав Кейти прислать рабочих.
Зейтун с Кейти начали покупать дома поблизости от своего. Их соседка, уехавшая перед ураганом и не вернувшаяся, выставила дом на продажу; Зейтуны готовы были его купить. Они предложили всего половину от реальной стоимости здания до «Катрины», но соседка согласилась. Это была лучшая из их сделок. Незадолго до урагана они купили дом напротив и, пока шел ремонт в их собственном, жили там, а соседний сдавали.
Тем временем трейлер продолжал стоять перед домом на Тита-стрит. Он проторчал там восемь месяцев, и за все это время никто так и не удосужился подсоединить его к водо- и электроснабжению. Войти туда практически было невозможно, да и Зейтунам он теперь был не нужен, только глаза мозолил. Зейтун успел привести студию на Тита-стрит в порядок и пытался ее продать, но трейлер портил весь вид. Не находилось охотников покупать квартиру в доме с намертво застрявшим перед окнами перекошенным трейлером.
Однако ФАЧС его не забирало. Кейти звонила туда раз в неделю, напоминала, что трейлер так и стоит, они им не воспользовались, а теперь теряют из-за него деньги. Каждый раз ей отвечали, что вот-вот заберут; что тысячи людей мечтают получить такой трейлер; да и, собственно говоря, почему она старается от него избавиться?
В июне 2006 года представитель ФАЧС пришел забрать у них ключи и пообещал прислать людей за трейлером. Прошло еще несколько месяцев. От ФАЧС — ни слуху ни духу. Кейти опять туда позвонила — ей сказали, что ключей им не передавали.
В конце концов, в апреле 2007 года Кейти отправила в газету «Таймс-Пикаюн» письмо, в котором подробно описала злоключения с трейлером. К тому времени трейлер простоял перед домом — запертый и невостребованный — более четырнадцати месяцев. В тот день, когда вышла газета с письмом, Кейти позвонили из ФАЧС.
— Дайте ваш адрес, — сказал звонивший сотрудник.
В тот же день трейлер забрали.
Вслед за проблемами с памятью у Кейти начались другие, столь же необъяснимые, сбои в организме. У нее стал болеть желудок. Даже после легкой еды, например, небольшой порции макарон, живот увеличивался вдвое. Дошло до того, что она стала давиться от любой пищи. Часто кусок буквально застревал в горле, и проглотить его удавалось лишь с огромным трудом.
Кейти становилась все более неуклюжей. Опрокидывала стаканы и тарелки. Разбила лампу. Постоянно роняла мобильный. Иногда при ходьбе ее начинало качать, заносить в сторону, и, чтобы устоять на ногах, приходилось прислоняться к стене. Случалось, что руки и ноги у нее внезапно немели, когда она занималась самыми обычными делами: помогала детям делать уроки или вела машину.
— Дорогой, что со мной происходит? — спрашивала она у Зейтуна.
Кейти пошла по врачам. Один предположил, что у нее рассеянный склероз — слишком уж много было специфических симптомов. Кейти сделали эндоскопию, МРТ и рентген желудочно-кишечного тракта с барием. Потом протестировали ее когнитивные способности; проверка памяти и распознавания дала неважные результаты. В целом, все указывало на посттравматический стрессовый синдром, хотя и без врачей Кейти уже старалась с этими явлениями бороться.
Ни у Кейти, ни у Зейтуна не было желания привлекать кого-либо к суду из-за его ареста. Им хотелось, чтобы все случившееся осталось в прошлом. Однако возмущенные друзья и родные убедили их, что виновные должны быть наказаны. Зейтуны наняли адвоката, Луиса Кёрнера, и подали гражданские иски против города, штата, тюремного ведомства, полицейского управления и еще полдюжины других организаций и должностных лиц. В список включили всех, кого могли вспомнить, начиная с мэра Нового Орлеана и кончая окружным прокурором Эдди Джорданом. Знающие люди посоветовали им встать в очередь. В новоорлеанских судах уже были заведены сотни, если не тысячи дел против города, федерального правительства, ФАЧС, полицейских, Инженерных войск США. Спустя три года после «Катрины» лишь небольшая часть этих дел была рассмотрена.
