Олег Рой - Письма из прошлого

— Что такое?

Наталья добилась своего, Дмитрий остановился в дверях и выжидательно посмотрел на нее.

— Неужели вы знаете причину?

— Знаю, — довольно засмеялась Наталья. — И могу рассказать. Или, может, пусть лучше сама расскажет?

Наталья кивнула на Полину, и Дима повернулся к ней…

— Нет, Николай Николаевич, — покачал головой Дима. — Даже не говорите мне об этом. Полине нет оправдания. Ни один человек, никогда, ни при каких обстоятельствах не имеет права вмешиваться в чужой внутренний мир. То, что она сделала со мной без моего согласия, — недопустимо.

Супервизор еле слышно вздохнул и задумчиво поглядел в окно. Листья на раскидистом ясене, росшем прямо напротив его кабинета, уже чуть тронула осенняя желтизна.

— Я не пытаюсь оправдать ее, — произнес он после долгой паузы. — И даже не призываю тебя простить ее. Я лишь хочу, чтобы ты понял ее. Понял женщину, которая любила тебя настолько, что всеми силами старалась спасти и оградить от всего, что могло тебе повредить. Если бы не ее вмешательство в твою судьбу и эксперименты над твоей психикой, ты однозначно отправился бы на нары. Но вместо этого стал тем, кто ты есть.

— Все равно, она не имела права этого делать! — не успокаивался Дмитрий. — Никакая любовь не дает права считать другого человека своей собственностью. А Полина пребывала именно в такой уверенности. Не случись эта дурацкая история с письмами из прошлого, она думала бы так и дальше.

— А вот тут я с тобой не соглашусь… — Ник-Ник привычным жестом погладил бороду. — Насколько я понял из разговора с ней, она с тех пор постоянно мучилась сомнениями, правильно ли поступила. Поверь, Полина тоже все эти годы жила с грузом на душе. И в конце концов все-таки пришла к выводу, что ты должен узнать правду. Почему, как ты думаешь, она отвела тебя к Наталье? Наверняка ведь знала, что заклятая подруга выложит тебе все подробности о твоем лечении в «Лесной поляне».

— Полина что, сама рассказала вам об этом? — недоверчиво осведомился Дмитрий.

— Да, — кивнул супервизор. — Когда была здесь.

— Полина приезжала к вам? — Это было для Димы новостью. — Но как она вообще узнала о вашем существовании? Хотя… Теперь припоминаю, что сам рассказал ей о вас. Теперь понятно, почему она интересовалась вашим именем… Но зачем же она приезжала сюда?

— Привезла свои записи, — объяснил Ник-Ник. — Изложила все подробности того курса лечения, который ты проходил под ее руководством. Лечение, целью которого было избавление тебя от неприятных воспоминаний и связанных с этим переживаний.

— А результатом стала дефицитарность моей эмоциональной сферы, — сердито пробурчал Дмитрий. — Благодаря ей я превратился из человека в какого-то робота.

— Мы с Полиной проговорили больше трех часов, — продолжал, точно не услышав его, супервизор. — Обсуждали схему моей предполагаемой работы с тобой.

— Вы считаете, что со мной еще не все так плохо? — поднял на него глаза Дмитрий.

— Мы оба так считаем, и я, и Полина, — кивнул Ник-Ник. — Конечно, человек не машина, и невозможно повернуть рычаг, чтобы разом что-то включить или выключить. Но попробовать стоит. Если, конечно, ты этого хочешь.

— Хочу ли я жить полной жизнью и чувствовать, как прежде? — уточнил Дмитрий. — Разумеется, хочу.

— Ты уверен? — Супервизор пристально посмотрел на него. — Ты отдаешь себе отчет в том, что в случае удачи на тебя прежде всего обрушится не радость бытия, а груз раскаяния за то, что произошло с твоими близкими?

Дмитрий некоторое время помолчал.

— Да, я готов к этому, — произнес он, наконец. — Более того, я сам к этому стремлюсь. В конце концов, за все надо платить.

Он перевел взгляд на ясень за окном и увидел, как с него сорвался и полетел вниз, медленно кружа, первый желтый лист.