Если по дороге Рита удивлялась, как Мирьям не боится вывезти на целый день годовалого Роника, то тут она удивляться перестала. Израильтяне привезли с собой всех своих детей, причем включая даже и новорожденных. Для самых маленьких ставили раскладные детские стулья возле столов, и Рита только поражалась, глядя как ловко эти еще не умеющие ни ходить, ни толком сидеть младенцы, хватали со стола куски пастрамы, колбасы или сыра и отправляли их в рот, из которого на время сами же и вытаскивали соски-пустышки. К воде никто не только не подходил, в сторону бассейнов они даже и не смотрели. Там купались только дети и подростки. Родители же, поев, ложились спать, а проснувшись, снова принимались есть. Не отставали от евреев и арабские семьи. Единственное, что их отличало, это то, что женщины сидели на такой жаре закутанные в свои платки и длинные бесформенные платья, зато их мужчины щеголяли в плавках и шортах, как и положено на пляже.
Как же они это терпят, думала не терпящая несправедливости Рита, с возмущением глядя на самодовольных арабских мужчин, иногда все-таки окунающихся в воду, чтобы освежиться. Как они вообще могут такую жару выносить одетыми. Но, по-видимому, арабские женщины чувствовали себя прекрасно, во всяком случае, никакого недовольства они не выражали, а наоборот были даже очень веселыми, в то время как Рита и Мирьям чувствовали, что больше не в силах вынести это солнце и страшный запах гари, окружающий их со всех сторон. Куда делся свежий утренний воздух, отовсюду несся только запах жареного мяса, чад и дым. Пришлось срочно перебираться в соседний парк, где действительно по дорожке скакали маленькие олени и кенгуру, а в воздухе постоянно распылялись микроскопические капельки воды, чтобы зверям не было жарко. Рита даже погладила одного звереныша и убедилась, что шерсть у кенгурят короткая и очень жесткая, и напоминает наждачную бумагу.
Там в парке, улучив момент, когда муж Мирьям пошел с ребенком показать ему оленят, Рита, наконец, решилась задать мучавший ее вопрос.
— Мирьям, — робко начала она. — Я уже давно хотела тебя спросить…
— Так спрашивай, — тут же весело предложила ей, не знавшая сомнений подруга.
— Я хотела спросить о деньгах, ну о тех, что вы заплатили за выкуп Роника, у вас ведь требовали сто тысяч, так?
— Да, — весело подтвердила Мирьям.
— Ну, так вот, — проглотив слюну, с трудом продолжила Рита. — Вам было ведь, наверное, тяжело найти эти сто тысяч?
— Да, ерунда это, — беспечно махнула рукой Мирьям.
— Как ерунда? — совсем удивилась Рита. — Это же большие деньги. Они для вас ничего не значат?
— Да ничего мы не платили, даже не думай об этом и тем более не переживай. И вообще, ты совсем не причастна к этому похищению. Конечно, мы переживали за Роника, но никаких денег нам платить не пришлось, так что мы не пострадали.
— Я не поняла. Вам что этот похититель бесплатно сообщил, где мы находимся?
— Нет, ему дали деньги, но это были не наши. Наш родственник, адвокат, взял эти деньги в полиции.
— Полиция уплатила за вас?
— Да они дали нам фальшивые деньги. У них там были деньги, которые кто-то сделал на цветном принтере, ну они и дали их нам. Они сказали, что похитители русские, они все равно не смогут отличить эти деньги от настоящих. Так и получилось.
Рита моментально почувствовала себя оскорбленной. Так вот как, оказывается, обстоят дела, значит, русские по их понятиям такие идиоты, что им можно, что угодно подсунуть. А Вовка, а Вовка-то. Неужели он ничего не заметил? И как он смог купить все это на фальшивые деньги и не попасться. И, если эти люди, у которых он купил, сразу ничего не заметили, они могли потом заметить и заявить в полицию. Может Вовку уже посадили, с ужасом подумала она, хотя, нет, тогда бы ее вызвали и устроили бы им очную ставку, чтобы она опознала его. Значит, его нужно предупредить, но как это сделать?
— Ты что, обиделась? — смущено спросила Мирьям, увидев, что Рита поджала губы. — Это полицейские так решили, но они и сами не особенно умные, ты же видела. То есть, я не имею в виду Игаля, я имею в виду… — Мирьям, замолчала, совсем запутавшись, и Рите стало смешно. Не выдержав, она фыркнула. Мирьям тоже засмеялась, и они поменяли тему разговора. Но смеясь и разговаривая о пустяках, Рита все время напряжено думала, как ей найти Вовку и предупредить его.
Вовка позвонил через три дня, когда Рита уже совсем замучалась, пытаясь найти способ отыскать его.
— Вовка, — обрадовано закричала она в трубку, — слава богу, ты нашелся. А я уже не знала, что придумать, чтоб тебя найти.
— Рита, — виновато сказал он, — ты не думай, что я тебя бросил на произвол судьбы. Я просто не звонил из-за конспирации, но я приезжал пару раз утром, видел, как ты выходила из дому, спокойная такая, так что я проверял, все ли у тебя в порядке. Ну, что там, тебя не сильно затаскали в полиции?
— Вообще не таскали, — весело ответила она. — Но мне надо тебе сказать что-то очень важное.
— Подожди, мне тебе тоже нужно важное сказать. Там Юрки дома нет? Можно говорить?
— Можно, его нет. Говори скорее, что там у тебя случилось?
— Понимаешь, — смущенно начал он, — я боюсь, что ты мне не поверишь, но клянусь мамой, это чистая правда.
— Что чистая правда?
— Да деньги эти чертовые. Они все оказались фальшивые. Они были фальшивые все до последнего шекеля. Мне пришлось от них избавиться. Ты мне веришь, что я тебя не обманываю?
— Ой, Вовка, я же тебе хотела то же самое сказать. Я тоже знаю, что тебе дали фальшивые деньги. Это полиция подстроила. Они хотели по этим деньгам потом тебя поймать. Думали, что если ты русский, то не разберешься.
— Ну, гады, — совсем не злобно, а весело сказал Вовка. — Да я сразу понял, что это не деньги, а бумажки.
— Так чего же ты им дал адрес?
— Рита, ты что думаешь, что я зверь какой-нибудь. Все равно ж надо было им пацана вернуть и тебя освободить. А откуда ты знаешь про деньги?
— Мирьям сказала.
— Какая еще Мирьям?
— Ну, мама Роника, то есть, Ленчика, то есть, нашего ребенка.
— Да, а чего она тебе это вдруг сказала?
— Ну, я же работаю у них, нянчу Роника, и вообще мы с ней подружились.
— Как подружились? Она что, так уверена, что ты в этом не замешана?
— Конечно. Она наоборот, мне еще благодарна, что я Роника всему научила. Они теперь тоже с ним занимаются, я написала им программу.
— Ничего себе. Ну, ты даешь. Ты еще может быть и с полицией подружилась?
— Да, только не со всей полицией, конечно, а только с одним… полицейским. С тем, что приезжал туда к нам с Роником меня арестовывать.
— Так тебя что все-таки арестовывали?
— Нет, конечно. Он меня просто домой поехал провожать, ну и мы подружились.
— Так, понятно. И до какой степени вы подружились? — вдруг погрустневшим голосом спросил Вовка, и Рите даже почудилось, что он ревнует.
— Ну, в общем, до самой высокой степени, я думаю.
— Э, подожди, что ты имеешь в виду?
Вовкин голос прозвучал почти грозно. Он ревновал, теперь Рита в этом не сомневалась. Она вдруг почувствовала сожаление. Конечно, Вовка, просто друг, они вместе выросли, но за последнее время она вдруг узнала его с совершенно неожиданных сторон. Он ведь оказывается и умный, и сообразительный и рассуждает так здраво, и человек хороший. И еще с ним никогда не соскучишься, одних только друзей и приятелей у него десятки. Почему же она раньше никогда о нем вообще не думала?
— Эй, Рита, давай договаривай, так что там у тебя с ним?
— Я за него замуж выхожу, Вова, — с сожалением сказала она.
В трубке повисло молчание, потом Вовка как-то глухо произнес.
— А ты что любишь его?
— Ну, я думаю, да, — сказала Рита, сама удивляясь неуверенности своего голоса.
— Вот видишь, — укоризненно сказал Вовка, — сама не уверена, что любишь его, а выходишь за него замуж. Ты чего подождать не могла?
— Чего ждать?
— Не чего, а кого, меня, например.
— Здрасти, а ты мне когда-нибудь говорил об этом?
— Так мы там были просто друзьями, а здесь, когда я с тобой поближе познакомился, я…, ну, в общем, я собирался после этого всего с тобой поговорить. Рита, а ты ко мне как относишься?
— Ну, я тебя тоже… зауважала, скажем, в последнее время, но ты же пропал куда-то.
— Да, а теперь, знаешь, я в Америку уезжаю.
— Решил все-таки к отцу ехать?
— Да я от него аффидавит получил.
— А это что такое?
— Гарант, что он готов меня содержать. Он мне письмо прислал, чтобы я не дурил и приезжал к нему. У него, оказывается своя фирма компьютерная. Ему нужен помощник, так что я там буду учиться на компьютерщика, а про деньги, он написал, что у него их хватает.
— Ну, вот видишь, ты же уезжаешь.
— Да, но я вернусь. Слушай, я, как приеду, напишу вам с Юркой и сообщу свой адрес. А потом приеду за тобой.
