Олеся махнула рукой.
- Не смейся! Я действительно не знаю, о чем говорить.
- А зачем говорить? - невозмутимо спросил Карен. - Пускай они говорят, а ты молчи. Только, умоляю, не бросай на меня трагические взгляды, это порой бывает сложно пережить, я начинаю пугаться и судорожно соображать, что от меня немедленно требуется. Я открою.
И он встал, услышав звонок. Приехал Глеб со своей неизменной тростью. Он вручил Олесе два букета - для нее и для Полины - и огромный сверток.
- Ты поразительно галантен! Вдобавок и цветы, - Олеся подозрительно осмотрела отца. - Очередное свидание, что ли, сорвалось? И ты остался с цветами и с носом?
- Не проявляй сообразительность, - нежно посоветовал Глеб. - У тебя все равно ничего не получится. Детей еще нет?
- Как видишь, - вздохнула Олеся. - Полина никогда не приходит вовремя.
- Это хорошо характеризует будущую женщину, - порадовался, усаживаясь, Глеб.- Девочка, неужели ты наконец научилась готовить? - воскликнул он, с изумлением оглядывая стол.
- Вы что, сговорились? - крикнула Олеся. - Пригласила на время кухарку, самый примитивный выход! Устраивает?
Глеб успокоительно кивнул.
- Вот теперь все сразу встало на свои места, а то я слишком удивился. Карен, как можно выносить ее столько лет? Признаюсь, я смутно понимаю.
- Притерпелся, - лаконично ответил Карен и грустно вздохнул, скосив глаза на Олесю. - А куда денешься?
- Деваться некуда, - охотно согласился с ним Глеб. - От нее вообще нельзя никуда деться.
Олеся покорно сложила на коленях руки, готовясь терпеливо слушать долгое обсуждение собственного характера и бесчисленные упражнения в дурацких остротах, но, к счастью, явились Полина и Стас. Мускулистый, подвижный, слегка простоватый и явно очарованный Полиной юноша сначала понравился Олесе. Его немного смутили чересчур внимательные взгляды, и Олеся поспешила усадить всех за стол. По лицу Полины бродила обычная неопределенная улыбка. Карен мгновенно радостно схватился за нож и вилку.
- С тех пор, как ты живешь отдельно, Поля, здесь все перешли на лечебное голодание. Поэтому ваш сегодняшний визит для меня - праздник. И если я объемся, не судите слишком строго. Это повторится теперь очень нескоро, если, конечно, вы не собираетесь баловать нас своими посещениями.
Полина мило наклонила головку, ее блуждающая улыбка стала ласковой и признательной.
- Мы можем бывать у вас часто, - сообщила она. - А почему не пришел Левон?
Растерялся даже хладнокровный Карен. Глеб поправил очки. Олеся в испуге уставилась на дочь.
- Не смог, - коротко объяснил Карен и сразу сменил тему. - Как успехи в теннисе? Что говорит тренер?
- Тренер доволен, - включился в игру Стас. - Хотя Полина иногда ленится. Глеб Иванович, - почтительно обратился он к Витковскому, - я бы очень хотел автограф. Если можно.
И он вытащил из кармана книжку Глеба. Пока тот подписывал ее, Олеся пыталась догадаться, какой новый сюжет зреет в голове дочери. Что за неуместный вопрос о Левоне? Карен безмятежно ел, изредка поглядывая то на жену, то на Полину, и усмехался. Потом он снова заговорил со Стасом, прекрасно понимая, что от женщин ждать многого не приходится и можно рассчитывать только на себя и на Глеба. Но тут Полина показала новый фокус. Она внезапно побледнела, прижала ладонь ко рту и выскочила из-за стола. Олеся бросилась за ней. Склонившись над раковиной, Полина мучилась приступом тяжелой рвоты, пытаясь побыстрее избавиться от съеденного.
- Неужели отравилась? Попей водички!
Полина прижалась к ее руке и застонала.
- Что же ты могла съесть? - по-настоящему испугалась Олеся. - Мы ведь только что сели. И здесь ничего не должно быть плохого. А что ты ела сегодня дома?
- Не сегодня, - простонала Полина. - Это не сегодня, мама. Это уже не первый день. Только положу что-нибудь в рот - и сразу выворачиваюсь наизнанку!
Олеся похолодела. Она догадалась.
- Почему ты не сказала мне раньше?
Хотя что изменило бы признание дочери...
- Я думала, пройдет, - лепетала Полина. - Можно, я пойду лягу?
Олеся отвела ее в спальню и уложила. Вскоре заглянул Карен.
- Чем-нибудь помочь?
Олеся вяло покачала головой: чем тут теперь поможешь?
- Ты развлекай там Стаса и папу. Я скоро приду.
Но Карен приблизился к Полине.
- Тебе ничего не нужно, Поля? Оставайся сегодня здесь, по-моему, тебе трудновато будет добраться до дому.
- Стас довезет, - пролепетала Полина. - Спасибо, Карен... У меня просто сильно разболелась голова.
- Я так и понял, - кивнул он. - Просто загадка, что бы все женщины делали без этой спасительной головной боли?..
Он вышел.
- Полина, - решительно сказала Олеся, - ты принимаешь хоть какие-нибудь меры предосторожности, когда спишь со Стасом?
На лице Поли она увидела выражение полнейшего непонимания и удивления.
- А разве нужно? Я не знала... Ты думаешь, он мог меня чем-нибудь заразить?
Олеся чуть не заплакала от отчаяния. Такой степени непонятливости и отрешенности не ожидала даже она.
- Полина, тебе шестнадцать лет, ты должна думать о последствиях... О любых... И о беременности в том числе. Мы же с тобой говорили об этом...
Полина растерянно провела рукой по лицу.
- Ты думаешь...
- По крайней мере, - прервала ее Олеся, - ты могла бы для начала посоветоваться со мной!
Полина удивленно подняла прислушивающиеся брови, в точности повторив манеру матери, которой она когда-то пленила Валерия.
- Я не думала, что это может быть так сразу...
- По-моему, это очевидность, - пробормотала разом обессилевшая Олеся, - Тебе немедленно нужно к врачу!
Снова неопределенное движение бровей... Олеся вышла из себя.
- Ты что, совсем ничего не понимаешь? Ты собираешься рожать?
Полина меланхолично и неторопливо поднялась.
- Пойдем, мама. Там нас ждут и беспокоятся.
Конечно, их давно ждали и беспокоились, но Олеся напрочь потеряла всякую способность ориентироваться в обстановке, говорить и замечать происходящее. Она очнулась лишь тогда, когда Глеб осторожно поцеловал ее, прощаясь, и увел Полину и Стаса. Карен сидел рядом с ней, покачивая ногой и зацепив локтем ее руку.
- Я все уберу, можешь спокойно сидеть дальше. Но я тебе так делать не советую. Лучше поделись со мной: что там у девочки?
- У девочки ребенок! - выпалила Олеся и всхлипнула. - И она хочет его рожать!
Карен хмыкнул.
- Только не начинай, пожалуйста, сразу рыдать. Дети - это совсем неплохо. Как я когда-то просил тебя, но ты отказалась наотрез! Они собираются пожениться?
- Никто не собирается! И она - прежде всего!
- А чей это ребенок? - вдруг спросил Карен.
Олеся возмущенно выдернула руку и мгновенно вспылила.
- Ты прекратишь когда-нибудь свои дурацкие шутки?! Не знаешь чей?
Карен задумчиво посмотрел на нее.
- Этого не знает никто. Ни ты, ни я, ни сама Поля. Дело в том, что у тебя неполная информация. Кроме Стаса, девочка параллельно спит еще с Левоном. Уже четвертый месяц...
Если бы в комнату сейчас вошел инопланетянин с рожками на голове, Олеся удивилась бы значительно меньше. Она затихла, в замешательстве глядя на мужа, и, видимо, что-то в ее лице ему опять очень не понравилось.
- Не волнуйся, Леся, - быстро сказал он, обнимая ее. - Тут нет ничего страшного. Лев любит Полину. А теннисист - крохотное, минутное увлечение, и не увлечение даже, а так, пустячок.
- Хорош пустячок... - прошептала Олеся. - Как-то на нас все всегда сваливается... Я не уверена, что ей вообще можно рожать. А Левон знает?
- Про ребенка или про Стаса?
Олеся махнула рукой.
- Хоть про кого-нибудь...
- Лев рассказал мне лишь об их отношениях. Похоже, ни о чем другом он не подозревает: девочка немножко водит его за нос, ничего, это ей даже идет. Пускай рожает, не трогай ее. Только... - Он отодвинулся. - Только... Попробуй, если, конечно, сможешь, все же развести ее с тренером. Я не собирался тебе ни о чем говорить, но так получилось. Впрочем, я думаю, они очень скоро расстанутся сами.
- Карен, - еле слышно сказала Олеся, - ну как же так, Карен... Ты говоришь, что неизвестно, от кого ребенок. Как же Левон... - и она запнулась, окончательно смешавшись.
Муж положил голову ей на колени.
- Послушай, Леся... Я очень люблю своего единственного брата, хотя он недотепа и останется таким навсегда. Но больше всего на свете я люблю тебя. И я не могу позволить, чтобы даже из-за моего брата страдала ты. Мне уже достаточно твоих страданий. Чтобы защитить тебя от них, я пожертвую чем угодно, - он помолчал. - Даже Левоном. Поэтому он не должен ничего знать, и он женится на Полине, и у них - запомни, именно у них! - родится ребенок. Внуши это, пожалуйста, Поле, обмани ее. Но если ты сейчас начнешь мучиться из-за неудавшейся жизни Полины, я окончательно озверею. Это ложь во спасение, и к ней необходимо прибегнуть, чтобы сохранить нашу жизнь. - Карен поднял голову и пристально посмотрел на жену. Он, как всегда, был предельно честен. - Ты поняла меня? Полина никакая, прости меня, но я ошибся, и она выросла совсем бесцветной. А вот ты - какая-то, и даже очень какая! Но Левону нужна именно Полина, а мне - ты. Наш сценарий нельзя ни исправить, ни переписать заново. Поэтому попробуем изменить их странички, пока они пишутся. По крайней мере, там еще много пустот.
