И чувствую себя виноватой.
Делаю глубокий вдох, чувствую, как расширяется грудь, потом сжимается. Воздух рождает в моей душе крошечный лучик надежды, что когда-нибудь каким-то чудом все останется в прошлом.
Мы справимся. Обязаны справиться.
Наконец я расправляю плечи и поднимаю взгляд на детей.
— Простите, ребята. — Голос мой еще дрожит. — Особенно ты, Энн. Но, пожалуйста, не волнуйтесь о нас с папой. Это простое недопонимание.
— Конечно, мама. — Сложно сказать, то ли Энн соглашается со мной, то ли с сарказмом выражает свои сомнения относительно моих слов. Не важно.
Я вздергиваю подбородок и объявляю:
— Утро вечера мудренее. — Затем нарочито медленно направляюсь в сторону своей комнаты. Проходя мимо дивана, одними губами произношу: — Надеюсь.
В спальне тепло, но сама постель холодна. И остыла она не сегодня. Канули в лету те времена, когда мы целовали друг друга на ночь и желали спокойной ночи, а потом засыпали, как одно целое, обнявшись, обмениваясь друг с другом теплом тел. Теперь мы молча выключаем свет, тут же разворачиваемся к своему одинокому краю матраса и лежим без сна — ни один из нас даже пальцем ноги не решается нарушить невидимую границу посредине. Мы больше похожи на боксеров, каждый из которых в своем углу ринга ждет удара гонга, чтобы начать бой, чем на любящих людей, ждущих хотя бы намека на нежность. Я знаю: если бы он захотел, мог бы дотянуться до меня, а я до него, — но в последнее время никто из нас подобного желания не выказывает.
Сегодня я, насколько достает, протягиваю руку через холодную постель, надеясь коснуться его плеча… но я знаю, что это обман. Если бы он лежал рядом, я не была бы такой дерзкой. Лежала бы на своей половине кровати, одна, в ожидании, что он захочет меня… но этого бы так и не сучилось.
Уже почти час ночи, а Делл так и не вернулся домой.
Когда он уходит, я не могу спать. Я волнуюсь за него. Хочу, чтобы он был рядом, даже когда мы ссоримся.
Ссора во сто крат лучше безразличия!
А преодолевать непохожесть… во сто крат лучше, чем ссориться.
Жаль, я не знаю, что сказать или сделать, чтобы мы выбрались из этой колеи.
Жаль, я не знаю, как дать ему понять, что мы не сломались, а просто прогнулись.
Как бы мне хотелось, чтобы он вернулся домой, вошел в спальню, крепко обнял и просто… любил меня. Как раньше. Клянусь, я бы извинилась! И ответила бы ему.
В четверть второго я слышу, как открывается входная дверь, потом закрывается. Шаги по коридору. Затихают у дверей нашей спальни. Открывается дверь, входит тень Делла.
Тень подходит к его половине кровати, раздевается в темноте, ныряет под одеяло.
— Не спишь? — шепчет он.
— Нет.
— Прости за вечер.
— Ты тоже.
Повисает продолжительное молчание.
— Значит… у нас все хорошо?
Разве?
— Наверное.
Очередное молчание.
— Спокойной ночи, Эмили.
— Спокойной ночи.
Вот и все. Ни поцелуя. Ни объятий.
Постель осталась холодной…
КейдКогда я прихожу в школу, у парадного входа стоит директор.
— Эй, дружище! — восклицает он. — Неужели за повязкой на глазу скрывается сам господин Беннетт?
— В точку, господин директор.
Директор Смитти — хороший парень. Мне будет не хватать его в следующем году, когда я перейду в среднюю школу. Он инициатор «тематических дней» как веселого способа «попрощаться с очередным школьным годом», как он любит приговаривать. Поэтому каждый день в течение последней учебной недели имеет свою тематику. В понедельник, например, день «Смастери себе шляпу». Чтобы доказать, что круче всех, я надел гигантское сомбреро из картона и обрезков линолеума, которые нашел в подвале; плюс клейкая лента для герметизации трубопроводов и ярко-голубой клей с блестками, который я обнаружил в коробке с маминым рукодельем. Веселее всего было то, что шляпа торчала в стороны на полметра от моей головы и задевала находящихся рядом, когда я поворачивался. Во вторник, в «Пижамный день», я стащил у Бри одну из розовых ночных рубашек и надел ее поверх футболки и шортов. Не успел я миновать кабинет заместителя директора, как старый пердун с кривыми зубами отвел меня в сторону и заставил снять рубашку. Хуже того, он заставил меня позвонить маме (уже раз в десятый за год), чтобы она не забыла, какого «неординарного» сына воспитывает.
В среду и четверг были соответственно дни «Хождения задом наперед» и «Непарных носков», но в знак протеста против санкций «Пижамного дня» я решил участия в них не принимать. Однако сегодня — в последний школьный день — мой протест закончен. Как же я могу не участвовать в дне «Говори как пират»?
Это самый лучший день в году! И я как рыба в воде! Не прилагая особых усилий, мне удалось оставаться в образе до окончания уроков. Когда же наконец прозвенел последний звонок, я так развеселился, что решил проверить, как долго я смогу говорить по-пиратски у нас дома.
— Стой, женщина! — дерзко обращаюсь я к маме, входя в дом после того, как приехал на школьном автобусе. — Все лето я буду торчать на берегу. У тебя найдется что-нибудь пожрать?
— Эгей, кэп Кейди, — смеется она. — Добро пожаловать домой. Как прошел последний день?
— Сносно… да, сносно. А нет ли у нас печенья или еще чего пожевать? Я чертовски голоден.
— Прости, приятель. Не сегодня. Твой отец уже едет домой с сюрпризом, мне нужно подготовиться. — Она оборачивается, чтобы уйти, но на полпути останавливается. — Я кое о чем вспомнила. Мне нужно, чтобы ты отыскал спальный мешок и еще одну подушку. Я знаю, что сегодня ты будешь рад уступить свое спальное место.
— Кто-то будет спать на моей койке?
— Так точно, господин капитан. Сегодня у нас на борту «заяц». — Она подмигивает мне и спешит в свою комнату.
Что это, черт побери, означает? Какой такой «заяц»? В моей койке?
— Че-е-р-р-рт, — ворчу я, спускаясь в гостиную на первый этаж.
Бри еще не вернулась из школы, но Энн, как и обычно в последнее время, сидит на диване перед телевизором.
— Привет, Кейд, — приветствует она, когда я прохожу мимо. — Как прошел день?
Я останавливаюсь и окидываю ее подозрительным взглядом, как поступил бы любой уважающий себя пират.
— Норм!
— Что?
— Я сказал «норм». Сегодня день «Говори как пират».
— А-а-а. А разве ты все еще в школе?
Изображая Черную Бороду, я рычу:
— Это будет длиться столько, сколько я захочу!
— Как знаешь. — Она отворачивается к экрану, где идет ее дневной сериал.
Когда я через минуту выхожу из кладовки и швыряю мой любимый спальный мешок рядом с ней на диван, она лишь на секунду отрывается от телевизора, чтобы попенять мне на то, что не стоит разводить бардак, потому что мама убирает весь дом, готовясь к нашему отъезду на лето.
Я редко знаю то, чего не знает Энн, поэтому не упускаю шанса поделиться с ней новостью:
— Она убирает не перед отъездом, а потому что ждет гостя.
Теперь я полностью завладеваю вниманием сестры.
— Правда?
Черт… пираты не так говорят.
— Я к тому, что твоя старушка поймала на борту «зайца», и он будет до утра, как Машенька в сказке «Три медведя», спать в моей койке.
Глаза Энн округляются.
— Ничего себе! Ты действительно говоришь, как настоящий пират. Это немного раздражает, но у тебя классно выходит. Но теперь признайся, что ты шутишь. Неужели кто-то останется у нас ночевать? Сегодня?
— Стопудово. Она сказала: сюрприз. Не сойти мне с этого места, тысяча чертей!
— Каких чертей? Подожди. Не бери в голову. — Она отмахивается от меня и возвращается к своему сериалу.
Делать нечего, я остаюсь перед телевизором.
Когда спустя непродолжительное время возвращается домой Бри, она ложится на пол перед нами.
— Вы слышали, что к нам кто-то приезжает?
— Кто тебе сказал? — спрашивает Энн.
— Мама. А тебе не сказала?
— Нет. — Опять Энн злится из-за того, что осталась в неведении.
— А ты вообще сегодня с дивана вставала?
— Да будет тебе известно, — спокойно отвечает Энн, — что сегодня я перечитала «Энн из Зеленых Мезонинов»[4]. Целиком. За один день. Ты бы и половины не прочитала.
— Это точно, — смеется Бри, — потому что меня тут же стало бы клонить в сон.
Энн побагровела:
— Ты не можешь просто помолчать? Я смотрю кино.
Бри вскакивает с пола:
— Это уж со-8 ни в какие ворота. Не собираюсь начинать летние каникулы с того, чтобы сидеть и смотреть слащавые мыльные оперы. Кейд, ты видел, что папа купил новый мусорный контейнер?
— Да.
— Я тут подумала… пока он еще чистый и все такое… хочешь узнать, что чувствуешь, когда сидишь в контейнере, который катится с горы в парке?
