Однажды, побегав часа четыре во дворе, собака радостно вбежала внутрь дачи, чтобы как всегда нагадить у телевизора, на тещин ковер, а также сожрать кошачий корм.
Для того чтобы понять дальнейшие события, читателю нужно немного напрячь фантазию.
Представьте себе нашу входную дверь, по прямой линии от которой находится та самая кошачья еда, которую собирается сожрать наш «чужой».
Далее представьте себе еще один объект – большую кадку с каким-то заморским фикусом, который мы купили за кучу денег. Этот фикус стоит в стороне от прямой линии, которую должна пройти шицу, причем стоит на расстоянии метра в четыре-пять.
А теперь напрягите фантазию.
Итак, исчадье ада весело вбегает в дом, как всегда громко и бессмысленно на всех лая. Собака не просто бежит, а весело подпрыгивает, чуть ли не на метр в высоту, направляясь точно по прямой к тарелке с кормом.
Далее эта шицу делает гигантский прыжок вперед по направлению к кормушке, но как бы зависает в воздухе. Одновременно она отставляет правую заднюю ножку, и струйка из нее, пролетев расстояние в 4,5 метра, точно попадает в эту кадку.
При этом сама псина на кадку даже не оглянулась, и в полете с отставленной ножкой была похожа на какую-то столичную балерину.
Брат моей жены, большой любитель баскетбола, который увидел происходящее, сравнил этот трюк шицу с прыжком самого знаменитого баскетболиста Майкла Джордана. Брат жены пояснил, что Джордан, перед тем как точно послать мяч в сетку, точно так же непостижимо зависал в воздухе.
Это был финальный аккорд!
Мне окончательно стало понятно, что от моего домашнего «Майкла Джордана» нужно немедленно избавляться. Одновременно стала понятна причина болезни нашего элитного фикуса, который, с момента появления этого комка шерсти в нашем доме, болел и хирел.
Неудивительно, что примерно через полтора месяца совместной жизни с «собачкой-цветочком» фикус в муках скончался.
Наутро я немедленно стал пристраивать инопланетную тварь к каким-то новым хозяевам. Один из колхозников хотел ее взять, но его жена подняла скандал, заявив, что тот снова запьет.
Что касается коллег по работе, то они от такого счастья вежливо отказались, потому что видели мое состояние, близкое к помешательству и слышали мои рассказы.
В отчаянии я даже хотел подбросить эту псину в китайское посольство, приложив еще один, но окончательный вариант перевода слова «шицу» – «Подарок из Китая, отнимающий разум и выпивающий остатки жизненных соков», но нас спасла наша няня. Она пожалела собаку и забрала ее.
Рассказав все это, я могу добавить, что у этой злобной штуки было имя Марио – так было написано в документах. Но это было условное имя – как и любой инопланетянин, это чудовище отзывалось на любое имя, кроме этого.
Вы спросите, для чего я рассказывал вам эту душераздирающую историю?
Сейчас объясню, но для этого вы должны вспомнить гениальную картину Рембрандта «Возвращение блудного сына».
Я вам ее напомню.
На небольшой площадке перед домом собралось несколько человек. Там же стоит и отец, а перед ним сын, опустившийся на колени. Бритая, будто у каторжника, голова блудного сына и его потрёпанная одежда свидетельствуют о падении. Воротник хранит намёк на былую роскошь. Туфли изношены, причем трогательная деталь – одна упала, когда сын становился на колени.
Путешествие сына закончилось, он вернулся домой.
Он прощен.
Так вот, все эти рассказы о моих прошлых собаках приведены лишь для того, чтобы вернуться к главной из них, к самой лучшей – к Берни.
Вот сейчас я у компьютера, а он рядом сидит, скрестил передние лапы как какой-то английский лорд в сигарном клубе.
Потом придут из школы дети, и он будет стараться выглядеть меньше, чтобы об него не спотыкались.
А мы все, конечно, чувствуем себя виноватыми, потому что быть просто человеком легко, а стать другом собаки очень трудно.
Ты берешь собаку и думаешь, что ей с тобой будет интересно, как интересно человеку.
Это все неправда.
Однажды, еще в юности, я прочитал статью, в которой один собачий психолог объяснял простую вещь: когда мы хотим, чтобы животным, которые живут рядом с нами, было хорошо как людям, то мы совершаем большую ошибку. Потому что им должно быть хорошо, как животным.
Конечно, мы перед Берни виноваты, потому что я не представляю себе более преданного нам существа.
Собаки ведь несчастны, потому что сотни тысяч лет назад им каким-то образом привили ген любви к хозяину.
Представляете, хозяин собаки может быть подонком, бить ее, не кормить. А она его все равно любит.
Вдумайтесь, если бы у людей такое же было.
Если бы кроме врожденного чувства опасности, голода или секса у нас было бы врожденное чувство любви к кому-нибудь или к чему-то.
А у Берни это есть.
Я вспоминаю один невероятный случай, когда у меня дома было два младенца: первый – сын Саша, которому исполнилось 6 месяцев, и второй – это Берни, которого недавно принесли в небольшой коробке.
Берни был совсем маленький, такой шарик, который с трудом ходил, с коротеньким хвостиком и глазками-пуговками.
Дело было на даче. Няня катила коляску, в которой лежал, радуясь солнцу, мой сын, а под коляской – она была на высоких колесах, – шел, шатаясь, маленький Берни.
Я приехал с работы, вошел в сад, увидел всю эту компанию и побежал к коляске с криком: «Сашенька! Сашенька!..»
И в этот момент маленькая собачка, величиной с буханку хлеба, которая и сама-то еле стояла на ногах, вдруг выскочила из-под коляски и с хриплым детским лаем, который и на лай-то не был похож, кинулась на меня, потому что я был для нее непонятным существом, которое откуда-то неслось навстречу коляске и могло что-то сделать его любимому Сашеньке.
Это трудно забыть.
Вот почему для меня Берни – не просто собака!
Собакам посвящены стихотворения, книги, о них сняты фильмы.
Существуют правдивые истории, как собаки годами ждут своих хозяев в аэропорту.
И все думают, как бы своей собаке за все это сказать спасибо.
А я знаю как – нужно собачке покупать хороший собачий корм и уважать в ней собачье.
И когда я почти ночью вывожу Берни погулять, а он останавливается возле какого-то столбика и начинает долго и старательно обнюхивать его, читая какую-то свою виртуальную книжку или сайт новостей – кто знает, что он там вынюхивает, то вначале я дергаю за поводок – мол, давай, пошли!
А потом все-таки останавливаю себя и спрашиваю – ну, что я делаю, почему гоню его.
Ведь какое у него еще в жизни развлечение?
Только нас любить да свой столбик нюхать.
Кстати, о собачьих новостях.
В Иране некий аятолла Насер Ширази издал фетву о запрете содержания собак дома, написав: «Дружба с собаками является слепой имитацией Запада. Там многие любят своих собак больше, чем жен и детей».
Конечно, восток – дело тонкое, но, думаю, что этот аятолла глубоко несчастен.
Просто у него никогда не было моего Берни.
Знаменитый короткий анекдот: «И где я только не был! И в Англии не был, и во Франции не был…» относится ко мне в полной мере. Я действительно не бывал во множестве стран, а в некоторых, наверное, уже никогда не побываю.
Причин тут несколько: полжизни я прожил в СССР, откуда выезжать-то и не предполагалось.
А потом, когда границы открыли, то куда-то, вместе с советской властью, у меня исчезли деньги.
Потом деньги появились, но выяснилось, что ехать уже никуда не хочется. В Нью-Йорк я не еду, потому что небоскребы много раз видел в кино, причем в новомодном 3D, а в африканский Сомали – потому что местные чернявые знают только один вид сервиса – пиратство.
В Египет меня отговорил ехать один из приятелей, рассказав чудовищную историю, как возле пирамид местный жулик, косящий под бедуина, посадил его на верблюда, но потом не хотел спускать на землю, требуя двойной оплаты.
Мой приятель долго ругался как с бедуином, так и с верблюдом, после чего, рискуя жизнью, спрыгнул с горбатой твари, чуть не сломав себе ноги.
Но как только он со стоном встал с песка, ему тут же дали пинок. Потом, когда он пожаловался в полицию, бедуин объяснил, что пинок дал верблюд, который когда-то работал в советском цирке, но аттракцион закрыли; верблюд долго скитался, голодал и только чудом попал на историческую родину. С того времени, пояснил бедуин, он, этот верблюд, не любит туристов из бывшего Советского Союза. Самое удивительное, что это объяснение вполне удовлетворило египетскую полицию.
Кстати, этот приятель у меня как лакмусовая бумажка на туристические неприятности – я смотрю на его очередной печальный опыт и понимаю, что в подобной ситуации я бы просто не выжил.
У него туристические приключения начинаются еще до начала поездки.
Однажды он зашел в какое-то турбюро с кричащей вывеской, но со стульями и столами из «Икеи», и громко заявил, что Турция ему не подходит, а нужно что-то совсем-совсем особенное.
