Проходит неделя. Зефир привез диван уже, щетки зубные во все стаканы понатыкал и носки моим феном сушит.
«А ничего, – спрашивает, – если к нам еще моя подруга с Украины приедет. Она очень хорошая, работает стриптизершей».
Вот не надо щас говорить, что «вы бы на моем месте»… Я добрая просто.
Приехала, значит, стриптизерша. Повесила зеркало на кухне и во время ужина репетировать начала. Мой парень вроде повеселел немного, но ненадолго. Свет на кухне оказался самым ярким, и девушка повадилась там брить свои длинные ноги. В ванной висят концертные ее трусы и лифчик, в комнате разбросаны кисточки, бигуди, босоножки, боа… А по ночам из туалета доносятся плач и телефонные разговоры с очередным кавалером.
Ладно. Живем вчетвером. Квартира однокомнатная, я забыла сказать. У нас половая жизнь в жопе, а у них очень даже ничего, потому что диван сломался и они на полу спят. Зефир работает в клубе диджеем. Ночью – колбасня на танцполе, а утром – автепати дома. С расширителями сознания, кучей приятелей. Но тихо. Мы же все спим. Открывается дверь, и семеро плавнодвижущихся людей на цыпочках… ой! Уронили холодильник!.. Движутся на кухню, чтобы тихо-тихо включить там транс и изобразить светомузыку выключателем. А потом съесть цветы, потому что так можно стать ближе к природе, и сжечь, на фиг, чайник и кастрюлю.
Я по-прежнему добрая. Ну это же мелочи, в самом деле. Ну все мы веселые, общительные люди. Ну привел Зефир еще одну бабу на ночь, я же все равно сплю в шортах и майке…
Прошло полгода. Я перестала ходить в ночные клубы, потому что они переместились к нам. Удобно, кстати, за вход не надо платить. Ключом открыл дверь – а там уже пластинки крутят, дым коромыслом, девки в блестках на столах изображают змей. В общем, все отлично было.
До тех пор, пока однажды Зефир не забыл купить домой сахар! И зубную пасту оставил в раковине! И толчок обоссал! Этого я ему уже не простила, это ж натуральное хамство, и выставила вон. И с тех пор знаю: хочешь лишиться друга, пригласи его к себе пожить.
– Солнышко, я купил тебе подарок!
– Ух ты! Наверное, это открытка или ватные палочки?
– Та самая семга, которую ты хотела неделю назад, – и Макс с победным видом извлек из пакета большой кусок рыбы.
Я закатилась от хохота.
– Слушай, если я кому-то скажу, что мужик дарит мне рыбу вместо цветов, никто же не поверит! Ты что – дурак совсем?
– А что? Рыба лучше цветов. Ее можно съесть.
Ой, девочки, что ни говорите, а жить с непредсказуемым человеком невероятно интересно! С человеком, который на вопрос, что ему во мне нравится, говорит: «Просто мы комплементарны». А после ссоры дарит не цветок, как это обычно у мужиков заведено, а двойной чизбургер из Макдоналдса. В самом деле, в мире нет ничего вкуснее этой отвратительной вредной еды!
– Угадай, о чем я сейчас думаю? – спрашивает этот негодяй после утреннего секса.
– О том, что я самая лучшая любовница и ты от меня без ума? – хихикаю я.
– Да нет же! О вкусном бутерброде с паштетом.
Я психую, иду на кухню, отрезаю полбатона и на паштете вырисовываю три огромные буквы – «Х%й». Если ты в постели думаешь о жратве, то я на кухне думаю о членах. Вот!
– Дорогой! Завтрак готов! – Я хитро улыбаюсь и включаю танцевальную музыку.
Макс выходит в дурацкой коричневой пижаме с видом повелителя вселенной. А как же! Телка приготовила завтрак. А он – владелец могучего великана, того, что в трусах. Он красив и гениален!
Но тут взгляд его опускается в тарелку, и крутизну как рукой снимает. Он кричит, что я наглое животное, и пытается приклеить бутерброд мне на лицо. Мы вцепляемся друг другу в волосы, падаем на пол и дико визжим. Через пятнадцать минут выбиваемся из сил и, как ни в чем не бывало, идем чистить зубы.
Вообще-то, НЕ жить обычной жизнью – мое твердое жизненное правило. Ведь если ты сама не добавишь в серые будни ярких красок, бессмысленно ждать, что это сделает Ван Гог или Фредди Крюгер. Признаюсь, несколько мужчин уже сошли с ума от счастья со мной. Некоторые погибли. Мало кто выдержит такой бешеный ритм. Макс, например, на вопрос, как он себя чувствует рядом со мной, отвечает: «Как на сковородке». А я считаю, главное, чтобы было что вспомнить!
Когда я была маленькой, то совершенно не понимала, как можно жить с мужчиной в одной квартире больше месяца. Я брала блокнотик и писала: «Неделя первая – ходим в кино, к друзьям, играем в карты, смотрим телик, пьем пиво… Неделя вторая —…» На большее мне фантазии не хватало, и я с ужасом понимала, что брак – это скучища. Потом, когда я по пьяни вышла замуж, то первую неделю прожила весело. Осталась целая куча заливных поросят и бухла, отчего гости в нашей квартире не переводились. То есть они не уходили вообще. Когда же холодильник опустел, я поняла, что наша семейная жизнь под угрозой. В это время по телику тетка-психолог рассказывала, как внести свежую струю в унылые будни брака. (Только не надо щас ваших дурацких ассоциаций к слову «струя»!) В общем, говорит, назначьте ему свидание. Только инкогнито, а то он заленится и не пойдет. Типа, подбросьте записку от неизвестной дамы и пригласите в ресторан. Он такой приходит, а там не пышногрудая телка, героиня его влажных снов, а вы – жена! Офигительный сюрприз получится. Эх, жаль, я фамилию психолога не запомнила, чтобы рожу потом набить.
Так вот я, наивная чукотская девушка, с мыслью подшутить над супругом двухнедельной выдержки, царапаю ему левой рукой (как в фильмах про шпионов) любовное послание: «Завтра в 20.00 в кафе „Березка“. Та, кого ты не ожидаешь увидеть». Ну заманчиво получилось, согласитесь. Кладу записку на коврик у входной двери, а сама белье стираю. Приходит муж. Улыбается, сука. Ищет белую рубашку и мне утюгом в рожу тычет, чтоб погладила. Я тоже молчу. Конспирируюсь. А у самой уже руки трясутся. Я бы на его месте точно рассказала про записку. Наутро он выливает на себя весь «декалон», забирает последние деньги, заныканные в книжку «Бхагавадгита», и валит на работу.
«Ах да, – говорит, – я сегодня задержусь, у коллеги день рождения будет». А сам так глазенки тупит, пятнами лжи покрывается. Ну, думаю, я тебе устрою праздник, тварь! Захлебнешься, падла, от радости! О романтических сюрпризах я как-то сразу забыла, в моем мозгу созрел план мести.
Вечером я – фурия на крыльях ненависти – прилетаю в кафе «Березка» и нервно так поджидаю его у входа. Чтоб сразу по морде дать и еще ногой под дых. Щас вы, наверное, думаете, случится хеппи-энд, мы утонем в объятиях и проживем вместе остаток дней? Ни фига. Муженек приперся нарядный и чуть со ступенек не свалился, увидев МЕНЯ. То есть ждал он кого-то другого. Я устроила дикий скандал, побила дома всю посуду (она все равно мне не нравилась). А Новый год на носу! Не помню, как мы его встречали, но помню, что брак наш я действительно встряхнула. Унылых будней как не бывало. С тех пор я осознала еще одну свою нечеловеческую способность: умение создавать трудности на ровном месте. Чтоб было что вспомнить, твою мать!
Иногда совершенно неожиданно в жизнь врываются давно забытые люди из прошлого. Вчера впервые за последние три года позвонил Санек. Я называю его танцующим мальчиком. Но все зовут его Моно. Он одиночка по жизни. Невзрачный, но жутко обаятельный композитор, пишет депрессивную электронную музыку. Музыка, если между нами, – откровенное говно. Зато у Моно раздвоение личности. Он любит говорить, что в нем живут два человека: веселый, но дьявольский Саша и романтичный хлюпик Саня. Первый любит бухать и заниматься сексом, второй пишет стихи и все время пытается покончить с собой. Когда-то мне нравились оба. В нашей компании все знали, что Моно смертельно болен. Никто об этом не говорил и в общем-то не парился. Сашка любил смерть, ему нравилось страдать. Мы же любили Сашку за его безбашенность. Однажды он пришел к собственной матери и попросил денег на похороны жены. «Вера умерла», – рыдал он на пороге. Мать без лишних слов сбегала в банк и принесла накопленное. Деньги, естественно, были тут же пропиты и даже без Веры. Она узнала об этом лишь после развода. А потом он под кайфом поменял свой компьютер на букет роз в палатке, чтобы подарить прохожей девушке. Когда же Сашке исполнилось 28 лет, и уставшая содержать умирающего сына мать заставила его сдать анализы, выяснилось, что Сашка не болел никаким СПИДом. Он врал целых 5 лет! Мы демонстративно пили с ним из одного стакана и не боялись крови, когда он с кем-нибудь дрался. Таскали его в клубы, чтобы он танцевал и забывал про грусть. Он был нашей половинкой, перед которой мы словно замаливали грехи, ведь осталось так мало времени… Наверное, ему было очень смешно это наблюдать.
Прошло столько лет, а он все еще звонит мне: «Привет, это Саня. Я еще жив, если тебе интересно». Но я говорю: «Нет, мой Саня умер, я вас не знаю», – и бросаю трубку.
